Глава 11
Женя убрала со стола руки, чтобы не выдавать своего волнения, и посмотрела в глаза детям. Оба не моргая, смотрели на мать и ждали чего-то такого, что решит сразу все проблемы.
– Прежде чем вы услышите историю нашей семьи, я хочу сказать, что очень люблю вас, вы оба мои родные дети, и если кому-то из вас, чтобы выжить, понадобилась бы моя жизнь , я бы её отдала, не задумываясь. С вашим папой я познакомилась в тот день, когда получила диплом об окончании мединститута. Папа тогда уже работал и получал зарплату и на пятый день или на седьмой сделал мне предложение. Но зная своих родителей, я посоветовала ему подождать хотя бы полгода. Потом он пришёл к родителям просить моей руки. Мы поженились. Жили в маленькой квартирке моей бабушки и были абсолютно счастливы. Но всё-таки одно омрачало наш союз, мы никак не могли родить ребёнка.
- Оба здоровы, а детей нет, и тогда мы решили взять ребёнка в Доме малютки. Серёжа хотел сына, и когда мы увидели тебя Ванечка, поняли, что ты наш, родной и случайно оказался в этом страшном заведении, где малышки не нужны своим родителям. Так, у нас в семье появился ты, мой самый красивый и замечательный ребёнок. А через год Господь дал нам с папой Сонечку. Разве это не радость иметь таких замечательных детей. Теперь вы знаете всё.
Она боялась взглянуть на сына, как он принял эту правду, и нужна ли была она ему, спустя столько лет.
- А где мои настоящие родители? – спросил он дрожащим голосом.
- Ванечка, я думаю, что настоящие родители - это мы: те, кто тебя все эти годы воспитывал и любил. А биологических родителей я не знаю, их не знала и заведующая этого заведения. Она мне рассказала, что тебя нашли на ступеньках этого дома. Тебя просто подбросили и ушли. Тебе было десять месяцев, ты, конечно, не помнишь всего этого.
– Значит, мы можем с Ваней пожениться? – спросила тихо Соня.
– Теоретически можете, но должно пройти время, чтобы каждый из вас понял, нужны ли вы друг другу. Знаете, когда перед тобой запретный плод, он намного слаще, поэтому не торопитесь, проверьте свои чувства, может быть, вы приняли влюблённость, за любовь. Да и не время сейчас жениться, надо окончить институты, а потом уже думать о семейной жизни. Если ты обижен на нас, Ванечка, что мы не рассказали тебе раньше всю эту историю, то прости, просто мы думали, зачем тебе знать о таком тяжёлом прошлом, ты заслуживаешь лучшего.
– Я пока ничего не знаю, и мне надо побыть одному, чтобы переварить всё, что я услышал.
– Я понимаю тебя, иди и подумай, главное — не торопись с выводами и помни, мы тебя любим.
Он кивнул и пошёл в комнату. Отпихнув ногой сумку, в которую собрал свои вещи и книги, он лёг на кровать, таких новостей он не ожидал. Он всё больше находился под впечатлением услышанного, такое трудно себе представить, от этого захватывало дух, его это ошеломило. Каким бы несовершенным ни был мир, в котором он прожил с родителями двадцать лет, сейчас он лежал в обломках , рухнув словно карточный домик. Он даже не знал, что человеку может быть так плохо. Следующий час он провёл в раздумьях и пришёл к выводу, что отец поступил не по-мужски.
– Как он мог назвать меня подлецом, а Соню отправить на троба, если знал, что мы чужие. Зачем он это сделал?
Отец для него всегда был примером для подражания, он его обожал, как умного и знающего человека, а теперь он не знал , сможет ли вообще с ним общаться. Он бы ушёл прямо сейчас, но ему жалко было Же... мать. Ему теперь сложно будет называть родителей мамой и папой. Но предпринимать пока, он ничего не будет. Пусть осядет пыль, всё утрясётся, тогда можно будет подумать о переезде.
В дверь постучали, он никого не хотел видеть, особенно Соню. Открыв двери, перед ним стояла мать
Всё в порядке? Может, поговорим?
Нет, я хочу побыть один.
– Может быть, я зря тебе рассказала правду? Она тебе оказалась не нужна.
– Нет, всё правильно, но так как мы жили, уже не будет, что-то поменялось во мне, а, значит, и между нами. Извини – и он прикрыл двери.
Дом погрузился во мрак: мужа не было, Соня не выходила, а Ваня всё-таки уйдёт из семьи в общежитие. Жаль, что всё так получилось, а вернуть уже ничего нельзя. Женя выпила корвалол и легла. Незаметно она уснула, а когда открыла глаза, за окном было темно. Время было два часа ночи. У детей в комнате света не было, и она пошла на кухню, налила себе зелёный чай и глоточками наслаждалась этим ароматным напитком.
Утро не принесло облегчения, поздоровавшись, Иван ушёл, не завтракая, Соня выпила только кофе и на метро поехала в институт. Женя проплакала всё утро и к двум часам уехала на работу. Только в девять вечера она вернулась домой. Ничего не изменилось. Стояла гробовая тишина, и все сидели в своих комнатах. Ей не верилось, что три дня назад, они были самой счастливой семьёй.
Сергей так и не вернулся, ей тоже не хотелось ему звонить. Не включая свет на кухне, она сидела, смотрела в окно и вздрогнула, когда перед ней оказалась Соня.
– Что я наделала? Правильно говорил мне Ванечка, что я думаю только о себе. Если бы я подумала о тебе и папе, то никогда бы не сказала ту чушь, которую вы услышали. Что же мне делать, мама?
– Не имею ни малейшего понятия, да теперь уже ничего и не надо делать. Ты всё сделала. Пройдёт время, всё утрясётся, но так, как было, уже не будет никогда.
В одиннадцать ключ в двери повернулся, и Женя поняла, что вернулся Сергей. Он тихо зашёл на кухню и включил свет.
– Вы чего сидите в темноте? – спросил он спокойно.
Соня ничего не ответила и ушла к себе, а Женя спросила
– Ужинать будешь?
– Нет, я у родителей поел.
– Хорошо, спокойной ночи.
– Жень, ты прости меня, я немного перегнул палку, просто был в шоке от услышанного.
– Просто у тебя очень нежная организация – сказала она, проходя мимо него.
Он постучал в комнату сына, но ему никто не ответил и, приоткрыв двери, увидел, что света нет, и не стал его будить. Принял душ и зашёл в спальню
– Жень, что здесь произошло в моё отсутствие?
– Я рассказала детям правду, Ваня пока до сих пор в шоке и, по-моему, она была ему не нужна. Беременность Сони была шуточной, она просто решила нас шантажировать. Скорей всего сын уйдёт жить в общежитие, он хочет найти работу и жить самостоятельно. Вот всё.
- Ты теперь довольна? Чего я так боялся, то и произошло. Семья рушится и никаких перспектив. Сына у нас скорей всего больше не будет.
- Не знаю, но я пока его не трогаю, пусть решает, пробует, в конце концов, это его жизнь, все что могли, мы ему дали.
В институте у Ивана была горячая пора несмотря на начало учебного года, студентов заваливали написанием рефератов, сдачей зачётов и проведением семинаров. Парень старался ничего не запускать, хотя настроение было ниже плинтуса. Дома его никто не трогал, и он был благодарен этим людям за это.
С Соней они не виделись вообще, и Иван пока не страдал от этого. Ему обещали место в общежитии после зимней сессии, поэтому он ждал и готовил себя морально к жизни в менее комфортных условиях, чем жил все эти годы. Но он старался не грустить по этому поводу. Ничего не поделаешь: жизнь идёт, и всё меняется. Иногда изменения к лучшему, а иногда как у него, к худшему. Но был всё-таки и положительный момент: он узнал о себе правду.
