Одни люди легко описывают недостатки других - и в разговоре о посторонних вещах, и уж тем более, когда об этом спрашивают у них напрямую. Они говорят подробно, без умолчаний, часто преувеличивая для большего эффекта, представляя чужие неблаговидные поступки без контекста и без чувства сострадания к этим людям. Они смешивают то, что знают непосредственно, со слухами. Они могут утверждать, что испытывают неловкость, когда говорят всё это, но на самом деле испытывают удовольствие от того, что чужие недостатки становятся достоянием общественности.
Другие люди по возможности избегают говорить о чужих недостатках. Они понимают, какое извращенное удовольствие может доставить такая речь, и сторонятся её, как яда. Если же у них нет выбора, они говорят как можно короче, строго придерживаясь того, что им известно и что необходимо упомянуть. Они ссылаются на возможные смягчающие обстоятельства.
Есть люди, которые не раскрывают своих недостатков, даже когда их спрашивают о них напрямую, и уж тем более в простом разговоре. Когда им задают такие вопросы, они лгут или уклоняются от них, или заявляют, что обижены ими, или задают резкий встречный вопрос типа «Кто ты такой, чтобы спрашивать меня об этом, когда сам ...». Если у них нет выбора, они говорят с умолчаниями и оправданиями, редактируя свой рассказ, чтобы казаться как можно более невиновным.
Другие люди готовы рассказать о своих недостатках, даже когда о них не спрашивают. Если их спрашивают напрямую и они считают полный ответ необходимым, полезным или уместным, они говорят о своих недостатках откровенно, смиренно, без умолчаний и оправданий. Их приверженность правде, как они ее знают и понимают, сильнее, чем потребность защитить определенный образ себя.
Аджан Джаясаро
20.08.2024