Я не мог ничего ответить колдунье, я ничего не видел, мой взор был затуманен, и я плохо понимал, что происходит в каюте, так как был полностью поглощен образом корабля, несущегося в огромном воздушном коконе сквозь огромные волны. Нас уже совсем не качало, звуков волн и завывания ветра не было слышно.
Вот только руки Аланы на моей шее раскалялись всё больше, так же как и та часть ее тела, которую обнимали мои руки у нее под туникой. Температура моего тела оставалась при этом совершенно нормальной.
- Больше не могу, - раздался огненный шепот у моего уха, - придется применять экстренные меры. Ты не бойся, но этот канал намного шире, его должно хватить, чтобы мы не сгорели. Рот немного открой.
Я, плохо соображая, послушно разомкнул свои губы, и тут же горячие сухие губы Аланы запечатали мой рот. Что такое поцелуй, я знал, но еще никогда не использовал его в таких целях. Спустя минуту я почувствовал, что тело женщины стало немного остывать. Оно было еще очень горячим, но ожога теперь можно было не опасаться.
Время шло, объятий мы не разрывали, горячий поцелуй всё длился и длился. Никто нам не мешал.
Что чувствовали в это время моряки на палубе, я узнал потом у Петреуса. Разумеется, они сразу поняли, что в борьбу за живучесть корабля вступили маги. Как выразился воин, то, что ему довелось увидеть, он не забудет никогда. Судно как будто оказалось в гигантской капле. Вокруг бушевал ураган, а внутри капли было тихо и спокойно. Волны гнали каплю вперед, но внутрь не проникало ничего. Конечно же, никому и в голову не приходило потревожить работающих в каюте магов.
Наконец, не знаю, спустя сколько времени, губы Аланы оторвались от моих.
- Кажется, всё, - прошептала женщина, - ветер стихает, я закрываю канал.
Я с трудом выбросил из головы образ корабля, который, мне казалось, уже въелся в мой мозг навечно. Теперь я смог сфокусировать свой взгляд и увидел напротив темные, покрытые поволокой глаза. Руки Аланы соскользнули с моей шеи, а я никак не мог оторвать взгляда от этих глаз, и руки мои по-прежнему обнимали голое тело, которое становилось всё холоднее, приближаясь к норме.
- Я понимаю, что это было немного необычно, - усмехнулась волшебница, раньше меня пришедшая в себя, - но руки уже можешь убрать. Тесный контакт нам больше не нужен.
- Что теперь с нами будет? - спросил я тревожно, принимая приличную позу, но оставаясь на постели женщины. - Мы очень сильно нарушили законы?
- Это зависит от того, что увидели Стражи Хранилища и какой сигнал они послали следователям… если вообще послали.
- А они могли и не послать? - удивился я.
- Я имею право пользоваться энергией в неограниченных количествах, если это нужно для спасения моей жизни или жизни окружающих меня людей, - сказала Алана. - Я постаралась сделать всё, что в моих силах, чтобы использование мной магии выглядело как попытка спасти терпящий бедствие корабль со мной на борту. Если Стражи не обратят внимание на то, что в этом процессе участвовал еще и ты, а это вполне возможно, так как я очень старалась, чтобы тебя не было видно, то они вообще никуда ничего не доложат. Я имею право, и я им воспользовалась.
- А если они что-то заметили? - продолжал допытываться я.
- Тогда в Сиракузах нас встретит еще один следователь, - покачала головой волшебница, - и он по своему статусу и возможностям будет на порядок выше, чем я. Что за этим может последовать, гадать не берусь.
- Понятно, - я ободряюще улыбнулся, - и спасибо тебе, что спасла всех нас.
- Это я должна говорить тебе спасибо, - Алана покачала головой и неожиданно коснулась своей уже холодной ладонью моей щеки. - Если бы ты меня не привел в чувства, мы бы точно погибли. Я обязана тебе жизнью, и я этого никогда не забуду. А теперь иди, мы и так с тобой зашли намного дальше, чем нам следовало.
После того как шторм прекратился, капитану корабля удалось взять курс на Сицилию. Нас отнесло довольно далеко в море, и мы прибыли в Сиракузы на двое суток позже, чем планировали.
Несмотря на то что прибыли мы не вовремя, на причале нас ждали. Высокий мужчина в лиловой мантии представился Советником Престола и попросил меня и Алану проследовать за ним в дом Великого Оракула Дионисия. Нам даже не позволили забросить вещи в представительство Престола, где мы планировали остановиться.
- Не волнуйтесь, мы позаботимся, чтобы ваши вещи доставили куда надо, - строго произнес Советник. Он вообще производил довольно грозное впечатление, и у меня стало складываться впечатление, что наш с Аланой трюк не остался незамеченным.
Пешком мы проследовали в центр города. Домом я бы место пребывания Великого Оракула не назвал, это был огромный дворец.
Советник провел нас в большой кабинет на втором этаже и оставил одних.
- Дионисий скоро придет, подождите здесь, - сообщил маг и удалился.
И он скоро появился: невысокий, нестарый еще мужчина, чем-то похожий на кого-то из Римских императоров, виденных мной в школьной книге по истории.
- Я рад, моя милая Алана, что тебе всё же, несмотря на некоторые трудности, удалось доставить своего подопечного в мой дом, - Оракул сразу перешел к делу, без приветствий и предисловий.
- Да, погода чуть было не сорвала наши планы, - кивнула волшебница.
- Погода… да… - кивнул Дионисий. - А я ведь видел, что так и будет.
Маг внимательно посмотрел на женщину, меня он всё это время как будто бы и не замечал.
- Мало того, - покачал головой Оракул, - я знал, что вы погибнете в этой буре. Вы не должны были здесь у меня появиться. А я никогда в жизни не ошибался в своих прогнозах.
- Престол всё знал, - грустно покачала головой Алана, - и тем не менее позволил нам сесть на корабль. Нас собирались убить?
- Да, вы не должны были выжить, - кивнул маг. - Вы оба стали нежелательны: этот странный оракул с Крита, вдруг обретший силы творить недоступные ему ранее заклятья, и ты, следователь, которая не смогла понять, кто перед тобой. Лучше было бы для всех, чтобы вас не стало, вы создаете Престолу ненужные проблемы.
- Но мы выжили, - Алана упрямо посмотрела на представителя Высшего Совета Престола.
- Чудеса! - усмехнулся Дионисий, но тут же стал серьезным. - И я подозреваю, что за этими чудесами стоишь вовсе не ты, милая Алана.
Девушка опустила взор, она не знала, что ответить, и не хотела признаваться в содеянном нами на корабле.
- Ты ведь просто следователь, девочка, - продолжил маг, - да, отличный следователь с хорошей репутацией. Но для того чтобы корабль выстоял в той буре, что разыгралась у берегов Сицилии, нужна была просто гигантская сила. Это ведь он сделал?
Дионисий впервые посмотрел на меня. В его взгляде не было заинтересованности, он смотрел на меня, как на таракана, который неожиданно появился посреди комнаты, а у хозяина комнаты не оказалось под рукой тапка.
Мы оба молчали. Почему молчала Алана, я мог только догадываться, а сам я молчал, потому что не видел смысла разговаривать с этим человеком. Он для себя уже всё решил. Ему нужно было просто немного времени, чтобы сходить за тапком, и сейчас он решал один-единственный вопрос: что бы такое сделать, чтобы таракан не удрал, пока он за этим тапком ходит.
- Ладно, мне уже всё понятно, - продолжил Дионисий, видя, что мы не расположены к разговору. - Сейчас вас проводят в подвал. Камеры там нельзя сказать чтобы комфортабельны, но денек-другой, пока Совет решает, что с вами делать, пожить в них можно. От Хранилища они полностью отсечены, поэтому такой фокус, как на корабле, у вас, милые мои, не пройдет.
Маг хлопнул в ладоши, и на пороге кабинета появились три человека. Это были не воины, это были маги, и я так понимал, что эти волшебники специализировались на боевом применении великого искусства. Здесь, во дворце Оракула, охрана была на высшем уровне.
Мы с Аланой переглянулись, идей, что делать и как спасаться, не было ни у нее, ни у меня. По узкой винтовой лестнице нас сопроводили в подвал здания. Потолки здесь были низкими, пахло плесенью и помоями. Алану завели в одну из отгороженных решеткой секций, меня провели в следующую. Решетчатые двери закрылись, скрипнул ключ в замке, стражники ушли, и мы остались в подземелье одни. В тюрьме было тихо, и я был уверен, что, кроме нас, тут никого нет.
- Да, Феоген, влипли мы с тобой основательно, - раздался из-за стены голос волшебницы.
- Что они могут с нами сделать? - спросил я. - Какие перспективы у нас на будущее?
- Перспективы довольно плачевные, - раздалось из-за стены. - Самым благоприятным для меня будет, если меня просто лишат лицензии. Буду торговать на рынке оливками, как Винсента, это в лучшем случае.
- А в худшем?
- А в худшем меня просто не станет, - вздохнула девушка. - Вот была следователь Престола Алана, а вот ее больше нет. Даже похоронить нечего будет.
- Печально, - грустно произнес я, - а меня тоже развоплотят?
- С тобой сложнее, - ответила пока еще волшебница. - Я уверена, они до сих пор не понимают, с кем имеют дело. Они опасаются, что в случае твоего развоплощения, может произойти что-то еще более неподконтрольное им. Престол очень не любит тех вещей, которых они не понимают. Возможно, тебя просто оставят здесь, ну, или в другом подобном месте, отсеченном от энергии Хранилища. А может, кто-то из великих магов всё же захочет тебя более досконально изучить. И я, Феоген, даже не знаю, что для тебя будет лучше: сгнить в тюрьме или стать подопытной мышью.
В моей камере на полу валялся клок сена, из мебели больше ничего не было. Я опасался, что в этом сене полно каких-нибудь паразитов, но каменный пол был очень уж холодным. Выбор был невелик: просидеть ночь на холодном полу и застудить что-нибудь, или лечь на грязное сено. Я выбрал второй вариант.
Остаток дня и ночь мы с Аланой провели, почти не разговаривая.