Открытие Японии в XIX веке после более чем двух веков изоляции познакомило не только весь мир с Японией, но и саму Японию – со всем миром. Осознав, что их страна считается «отстающей», японцы взялись за модернизацию – и вместе с тем вестернизацию. Так и появился дворец Рокумэйкан – место пышных убранств, шикарных балов и европейских платьев.
Вестернизация Японии
На протяжении более двухсот лет, в течение периода Эдо (1603–1868 гг.) Япония была закрыта от иностранцев. Сёгунат проводил политику Сакоку – самоизоляции страны от внешнего мира. Два века Япония развивалась в собственном темпе, сведя иностранное влияние до минимума.
Однако в 1853 году к берегам Японии прибыла экспедиция США под руководством командора Перри, чтобы добиться установления дипломатических отношений с закрытой страной. Под угрозой обстрела столицы, города Эдо, страна открылась для иностранцев. Далее последовали многочисленные кризисы, которые вылились в гражданскую войну, свержение власти сёгуната и объединение страны вокруг императора. Отстающая от запада в вопросах модернизации Япония ринулась нагонять всё упущенное, порой в ущерб многовековым традициям и собственному мировоззрению.
Так называемая Реставрация Мэйдзи, произошедшая в 1868 году, превратила «отсталую» Японию в одно из ведущих государств мира. Были проведены экономические, социальные, политические и военные реформы, коснувшиеся буквально всех сфер жизни японцев. Страна входила в новую эпоху, в которой показателем современности, культурности и продвинутости становилось подражание западу. Японию наводнили приглашённые иностранные специалисты, традиционный образ жизни стали заменять западным. Мода на всё «прогрессивное» и «новое» захватила умы до того традиционалистских японцев. Продуктом этой моды и стало появление Рокумэйкана – символа вестернизации эпохи Мэйдзи (1603–1868 гг.).
Дворец оленьего крика
Рокумэйкан – это здание в Токио, построенное в 1883 году. Слово 鹿鳴 рокумэй состоит из иероглифов «олень» и «крик/звук». Оно происходит из китайского сборника стихотворений «Ши цзин», в котором обозначает гостеприимство по отношению к гостям. А часть 館 кан обозначает «здание».
«Согласие слышу я в криках оленей
Что травы едят на полях поутру.
Достойных гостей я сегодня встречаю,
И слышу я цитры и гуслей игру,
Согласье и радость в удел изберу.
Отменным их ныне вином угощаю —
Достойных гостей веселю на пиру».
Отрывок из «Ши цзин», ода «Встреча гостей»
Рокумэйкан был проектом Министра иностранных дел Иноуэ Каору и стал местом для приёма иностранных гостей и дипломатов. Несмотря на то, что Япония двигалась по пути модернизации, в представлении многих иностранцев она всё ещё оставалась отсталой, почти дикой страной, в которой буквально недавно запрещали всё западное под страхом смертной казни. Японцы же хотели поменять это мнение о себе, а также добиться пересмотра неравноправных договоров, заключённых с западными странами. Иноуэ считал, что для этого необходимо демонстрировать иностранным послам, что Япония – цивилизованная страна, в которой всё может быть точно так же, как и на западе. Так и появился Рокумэйкан – двухэтажное кирпичное здание европейского типа с бальным залом, баром и бильярдной, спроектированное британским архитектором.
Открытие состоялось в день рождения Иноуэ, 28 ноября 1883 года, всего было приглашено 1200 гостей, среди которых были политики, аристократы и иностранные дипломаты. С тех пор в Рокумэйкане предоставляли жильё важным дипломатическихм гостей, проводили праздничные мероприятия, европейские балы и благотворительные ярмарки для высшего общества. Период с 1883 по 1887 годы называют «эпохой Рокумэйкана», а внешнюю политику, которая осуществлялась в этом здании, «дипломатией Рокумэйкана».
На балах в Рокумэйкане играла европейская музыка, а гости, одетые в европейскую одежду, танцевали европейские танцы и ужинали по-европейски, за банкетными столами. Японская аристократия специально заказывала одежду за рубежом, мужчины сменили кимоно на фраки, а женщины надели пышные европейские платья. При этом мужчины переняли западную моду первыми, а японки ещё долго не решались примерить откровенную для них одежду с декольте и открытыми руками. Даже спустя три года после открытия Рокумэйкана половина женщин там всё ещё носила кимоно. Лишь в 1886 году, после того, как сама императрица надела западное платье, японки решились последовать её примеру.
Реакция общества и конец эпохи
Несмотря на все усилия японцев, Рокумэйкан по определению не мог стать по-настоящему европейским. Многие чиновники и их жёны не знали европейский этикет, не знали, как «правильно» есть, одеваться и танцевать. Пропасть между образами жизни Японии и стран запада была огромной, и её невозможно было преодолеть за пару лет. А иностранные гости и послы, хоть и на людях делали вид, что им всё нравится, в личных записях высмеивали японцев, которые смотрелись неуместно и порой даже смешно в своём стремлении казаться европейцами.
Тем временем японские националисты вовсю критиковали Рокумэйкан за слепое восхищение всем западным и упадок морали. Они считали, что цель этого дворца – лишь ублажить европейцев и американцев, причём за деньги японских налогоплательщиков. Более того, политика Рокумэйкана так и не привела к изначально планируемой цели – пересмотру неравных договоров. В итоге это сказалось на репутации её создателя, министра Иноуэ Каору, и он ушёл в отставку в 1887 году, всего через 4 года после открытия здания.
В 1890 году в Токио открылся Императорский отель, и нужда в Рокумэйкане отпала, ведь важные иностранные гости теперь могли останавливаться жить в другом месте. В здании остались лишь банкеты и балы, но и они стали не нужны, когда японцам всё же удалось отменить неравноправные договоры. В итоге Рокумэйкан перестали использовать для политики и иностранных балов, а здание принадлежало нескольким разным клубам, после чего в 1941 году было снесено.
Сейчас в районе Тиёда, рядом с Императорским отелем, можно найти памятную табличку, указывающую, что когда-то там стоял Рокумэйкан.
Несмотря на то, что эпоха Рокумэйкана была короткой, в какой-то степени она стала отправной точкой для более тщательного знакомства с западной культурой, ведь именно на тамошних балах многие японские аристократы впервые познакомились с западным этикетом.
Рокумэйкан в искусстве
Пожалуй наиболее известным произведением про Рокумэйкан является одноимённая пьеса Мисимы Юкио. В сюжете переплетаются политические заговоры и обманы, любовь и ненависть, конфликты между властью и чувствами. По пьесе сделали постановку, которую впервые показали 27 ноября 1956 года, и она была настолько популярна и успешна, что позже труппа отправилась в гастроли по всей стране. По пьесе сняли два фильма и даже поставили оперу! А у самого Мисимы также есть несколько хайку, в которых мелькают образы балов и европейских платьев.
Пятно духов
На старом
Бальном платье.
Далёкий гром.
На бал прибывают
Конные экипажи.
Перевод: Алкэ Моринэко
К сожалению, пьеса Мисимы на русский язык не переведена, но зато мы можем насладиться работой на эту тему ещё одного превосходного автора – Акутагавы Рюноскэ. В его рассказе «Бал» отлично описана пышная атмосфера балов Рокумэйкана:
«Под ниспадавшей широкими складками драпировкой из шелкового лилового крепа с вышитыми на ней гербами императорского дома и под китайскими государственными флагами, на которых, выпустив когти, извивались голубые драконы, стояли вазы с хризантемами, весело поблескивая серебром или мрачно отливая золотом в потоке танцующих. И этот поток, подхлестываемый вскипающим, как шампанское, вихрем звуков великолепного немецкого оркестра, ни на миг не прекращал своего головокружительного движения».
Перевод: Владимир Гривнин
Подробно описано и внутреннее убранство залов, в том числе банкеты в европейском стиле:
«Там среди исчезавших и вновь появлявшихся фраков и обнаженных плеч виднелось множество столов, сервированных серебром и хрусталем, — на одних лежали горы мяса и трюфелей, на других высились башни из сандвичей и мороженого, на третьих были воздвигнуты пирамиды из гранатов и инжира. У стены, где были высажены хризантемы, стояла изящная золотая решетка, увитая искусно сделанными виноградными лозами. Среди листьев висели похожие на осиные гнезда лиловые гроздья винограда».
Перевод: Владимир Гривнин
Однако и Мисима, и Акутагава родились уже после того, как закончилась эпоха Рокумэйкана. Зато её свидетелем был художник Тоёхара Тиканобу, чьи гравюры вы уже видели в этой статье. Он часто изображал новые веяния эпохи Мэйдзи, например, новые для Японии европейские причёски и костюмы.
Рокумэйкан был противоречивым, но очень ярким символом эпохи Мэйдзи, в которой восток столкнулся с западом, а кимоно – с европейским костюмом. И в эти хаотичные времена японцы, слепо гнавшиеся за чужестранной модой, в итоге всё же смогли не утратить собственное «я».