Рассказ Александра Каклюгина.
Небольшой лонгрид — все было почти так, возможно, я немного (совсем-совсем) преукрасил. При переживании событий возникали ассоциации с литературой, кинофильмами и музыкой, список ассоциативных цитат — внизу.
....
Находясь в Лас Пальмасе на своей лодке и занимаясь мелкими переделками, я встретил своего давнего фейсбучного друга Alexander E. Morozov , с которым не доводилось раньше встречаться лично. Он профессиональный моряк, окончивший ЛВИМУ им. адмирала С.О. Макарова, с большим яхтенным опытом, немалым опытом конструирования и постройки самых современных яхт.
Причиной его появления в Лас Пальмасе была покупка им яхты, которая стояла на соседнем понтоне и привлекла мое внимание. Это была необычная лодка, вооруженная шхуной, до странности пропорциональная, как будто это не прогулочная яхта, а вполне "настоящее" судно, очень сильно контрастирующее с большинством современных яхт, во многом предназначенных для чартера. У него был красивый бушприт из дерева ценных сортов, низкие борта и относительно высокий фальшборт. Две стройные мачты, в меру наклоненные назад, удивительно изящный штурвал и все горизонтальные (и не совсем) поверхности покрыты тиком, словно ждущим прикосновения босой ноги. Моему удивлению не было предела — столько находиться в мире современного яхтинга, и войти в этот мир классики со сдержанным налетом элегантной архаики... — почему?
Мое удивление усилилось, когда я увидел интерьер. Стиль явного художника с легким ощущением некоторого морского дилетантизма — всюду массивы дерева ценных пород, светильники, стилизованные под старинные керосиновые лампы, но с мерцающими светодиодными огоньками, односпальные места, на которых в моих скромных представлениях вполне могут уместиться двое...
На мой непроизнесенный вопрос, владелец ответил — "душа, любовь", и я, слегка напрягшись, вспомнил:
«Рано или поздно под старость или в рассвете сил, Несбывшееся зовёт нас, и мы оглядываемся, стараясь понять, откуда прилетел зов... Не нужно ли теперь только протянуть руку, чтобы схватить и удержать его слабо мелькающие черты?»** — больше я не спрашивал. Мы провели пару вечеров в разговорах, обсуждении прошлого и будущего, и я услышал предложение: "ты не раз ходил в этих краях "против шерсти", немало ходил на шхунах, если свободен — может, пойдем со мной, мне нужно в Аликанте, а я сейчас один?".
Я действительно несколько раз ходил в этих местах — как по, так и против шерсти (в частности, и весной — по статистике, самое прохладное время в этих краях — шесть и семь лет назад с Павел Мулюкин ), поэтому почему бы не пройти в самое теплое — конец августа? Моя стоянка в марине Лас Пальмаса имела неопределенный конец действия, я не мог спланировать по этой причине необходимые работы по антифулингу и смене анодов и возможный отход на Кабо Верде.
Я представил себе приятное времяпровождение: не самый сильный бейдевинд (а дожидаться чего-то другого в этих краях, как казалось по прошлым погодным историям, невозможно) и приятные беседы за бокалом вина на юте. Теплое закатное солнце и медленные пологие океанские волны...
Конечно, я согласился.
...
Перед отходом мы, разумеется, посмотрели прогноз. Он, правда, показался не столь радужным — вполне ярко-зеленые данные ветра по Windy сменялись лилово-пунцовыми полосами порывов, да и данные по волне изобиловали красным. А 2 и 3 сентября с севера вдоль Португалии налетало что-то совсем сильное и неуютное, предпологавшее порывы сильно за 30 и четырехметровые волны (впрочем, мы предполагали к этому времени заведомо быть в проливе или, по крайней мере, за линией Сан Висенте— Касабланка). Мое решение идти вначале в направлении Азорских островов и только после Мадейры повернуть направо, обойдя ее с северо-запада, контрастировало с предложением программы, имевшейся в планшете Александра — оно предлагало также идти вначале на север, но повернуть направо сразу за островами Селваженш.
Путь казался короче и обещал меньший риск попасть под тяжелое северное дутье и волны перед прохождением линии Сан Висенте— Касабланка.
И ещё: по словам Андрея Федорова (со ссылкой на Даниэля), в районе Эль Джадида — Касабланка не стоит приближаться к африканскому берегу — орудующие там контрабандисты очень не любят "чужаков".
...
Мы вышли 21 августа, и погода вполне соответствовала ожиданиям. До самых Селваженшей ничего интересного не было. Пройдя дальше миль на пятнадцать, повернули, согласно предложению, направо.
Дальше началось. Ветер на практике преодолел самые скверные прогнозы Windy. В довершению ко всему, стало холодно и пошел дождь, и это в августе — ощущение гораздо хуже апрельских!
Шхуна казалась вначале неплохим ходоком, особенно здорово было то, что несмотря на сильный ветер, крен был минимальным (сказывалась довольно большая ширина)! Однако направление ветра СВ и большая волна (к далекой пологой зыби от С высотой около 2 м добавилась ветровая составляющая) не давали идти острее 65° к ветру. Обрушение ветровой составляющей с вершин зыби полностью наполяло все пространство плотным роем брызг. Эти потоки оказались столь плотными, что их было удобно различать на вкус — соленый океанский и пресный дождевой. Все наши "непромокаемые" одежки скоро стали полностью напитаны водой. Днем удавалось (особенно если выглядывало солнце), немного подсушить часть одежды.
Три с лишним дня мы пытались разными галсами пробиться на восток, но всегда левым галсом мы теряли широту. Траектория нашего похода была столь запутанна, что привести ее здесь не представляется возможным.
Также, как ежики, которые "плакали, кололись , но...", мы пытались идти на восток... пока не случилось то, что случилось.
Самым достойным парусом, обеспечивающим нам тягу, был фок. Он имел большое удлинение (расстояние между мачтами было довольно малым), хороший гафель; к тому же он был новый. Фаловый угол поднимался отдельным фока-фалом и фал-гардель, поднимающий ближний к мачте конец гафеля, дальше через блоки поднимала и свободный конец гафеля, выполняя роль и дирик-фала. Крепление гардели было выполнено не на утку, а на стопор, и в один совсем не прекрасный момент произошел обрыв — по-видимому, сей конец был плохим, совсем не соответствующим этому элементу бегучего такелажа и веревка банально "пережевалась" стопором.
Временно починить такелаж фока удалось, заменив все это на дополнительный конец (причем без блоков на гафеле — не хватало длины). Но этот конец был последним на топе мачты — если что случись — залезть на мачту стало бы невозможным. Оставалось только одно — повернуть на север и идти на Мадейру для починки. Через день пути мы уже увидели торчащие из океана "гребни" островов Дезерташ.
...
В начале ночи мы ошвартовались в Фуншале лагом к большой посудине — это был гафельный шлюп, совсем "пожилой", со щелястой палубой и весьма кондовыми всякими приспособлениями. Выглядело крайне атмосферно.
Покупки веревок, продуктов и прочие прогулки по Фуншалу были приятны и не входят в это повествование. Подъем на мачту и ремонт такелажа был выполнен быстро и через полтора дня мы были готовы продолжать поход.
...
Первые часы мы шли на восток, даже немного поднимаясь по широте на север. От всех неприятностей нас прикрывали сначала Мадейра, потом входящие в архипелаг Порту Санту и мелкие островки рядом. Но пройдя ещё немного на восток, мы ощутили все тоже самое, что заставило нас повернуть к Мадейре.
Нет, эту погоду нельзя было назвать штормом (совсем не люблю, когда при морских рассказах преувеличивают силу ветра, размер волн и прочие страсти), ветер был около 6 по Бофорту, иногда в порывах около 7. Но волны все увеличивались — вначале все ограничивалось 2.5 м, потом изредка стали приходить 3-метровые, потом 3.5. Ещё через день иногда стали появляться четырехметровые. Эти волны были длинными, пологими — типичная океанская зыбь, приходящая с далекого северо-запада океана, но она дополнялась изрядной ветровой составляющей. И если прохождение полргой зыби сопровождалось изменением крена и страшным грохотом (такова оказалась форма корпуса), то ветровая составляющая нусто наполняла воздух не просто брызгами — потоками воды. Если обладать определенной музыкальной фантазией и чувством ритма, некоторое впечатление о звуках, окружавших нас можно сравнить с игрой популярной скрипачки Ванессы Мэй***.
Очень скоро (несмотря на обещаемую непромокаемость нашей одежды) все её слои оказались полностью пропитанными соленым раствором. И если иногда что-нибудь удавалось высушить, эта часть одежды ощущалась "фанерной".
Но иногда раскачивание нашего судна расходилось по фазе с набегающими большими волнами. Это было нечасто — да и волны в 4 метра приходили нечасто. Но эта расфазировка приводила к тому, что волна (а большие волны приходили сбоку и немного сзади — в раковину) "запрыгивала" через борт и наполняла кокпит до краев, оставаясь в нем минуты на 3—4.
Немалое удивление в такие моменты вызывал наш третий член экипажа — мы прозвали его Жу-Жу — именно с такими звуками он подкручивал штурвал, сохраняя направление движения по заданному курсу. Когда я увидел в первый раз, когда такое произошло — волна накрыла Жу-Жу с головкой, с ручками-ножками (если головкой считать его электронные "мозги", органами чувств — электронный компас, а ручками-ножками то самое, чем он крутил штурвал), я решил, что это конец. Но он не только выжил, он продолжал безостановочно работать, освобождая нас от самого затратного по вниманию дела! Настоящий стойкий солдатик (да, раза три за поход он немного "сходил с ума", но это простительно в такую погоду даже более продвинутым sapiens'ам)!
Тяжелая погода и необходимость маневрировать парусами (особенно самым главным у нас — фоком) привели ещё к ряду поломок — не выдерживали детали кареток на фоке и другие дельные вещи, а однажды "два мощных старика" (типа "отцы русской демократии")**** голыми руками порвали парус (тот самый совсем новый фок). Количество необходимого ремонта увеличивалось, мы уже обдумывали, что и как будем ремонтмровать, когда зайдём в Сеуту (но пока мы ещё были довольно далеки от воображаемой линии Сан Висенте—Касабланка, где ветер немного успокоится и курс станет почти галфиндом).
...
Моя вахта, около полуночи. Мы на траверзе Аль Джадиды. Погода все такая же плохая. "Двенадцатый час, осторожное время..."*****
Справа я увидел зеленый огонь — полная темнота, луны еще нет, редкие звезды проглядывают среди облаков; что за судно — непонятно, но ничего, расходимся правыми бортами, от него никакой отметки на АИС (вспоминаю, о чем предупреждал Андрей Федоров). И вдруг я обнаруживаю, что судно развернулось! Я вижу уже два огня — и зеленый и красный, и они стремительно приближаются; вот, расстояние уже метров сто! Вместо предостережения французов о берберских контрабандистах, вспомнилось: "по рыбам, по звездам, проносит шаланду, три грека (ну, пусть не грека!)..."*****. Понимаю, что, с одной стороны, сделать ничего не сможем, а с другой — подойти и абордаж на волне около три метра невозможен (Александр, правда, говорил, что есть ракетница — "...я вам дам парабеллум, будете отстреливаться!" ****).
Подсознание подсовывает эпизод из фильма второй половины 60-х "Les Aventuriers" (у нас "Искатели приключений")******. Но у нас на борту (к счастью/к несчастью — читатель, выбери сам!) ни прекрасной девушки в исполнении Шимкус, ни отчаянного пилота, без промаха поражающего бандита, в исполнении Сержа Реджани, ни, на худой (на худой ли?) конец, сокровищ... Видно, убедившись, что взять с нас нечего и трудно, посудина отворачивает и уходит в океан.
...
Все, что может длиться, длится долго, но все равно кончается. Мы прошли траверз Рабата, ветер стал более удобным, идём в галфвинд. Да и волны постепенно стновятся все более пологими, наконец, можно высушиться. В очередной раз я услышал: "в ...опу ваш океанский яхтинг! Вот в Средиземном море — сухо, тепло, кайф и вино". А еще лучше, сказал Александр (то есть сказал классик): „...Сидеть бы на палубе, трескать вино и беседовать о литературе, а вечером дамы.“*******
...
Заходим в пролив. Наконец, везет — течение наше! Подходим к Сеуте — но что это? Оттуда жёсткий шквал, зайти можно, только спустив все паруса под мотором, но он (этот ветер) так удобен идти дальше!
И принимаем решение идти в Альмеримар, там и чиниться.
Что же, Средиземное море приняло нас так, как хотел классик — правда, дам на борту не было.
Пару дней ремонта в Альмеримаре, еще пара дней разлагающего под удовольствием хорошей погоды хода в Средиземке, и 9 числа в Аликанте Рита (жена Александра) приняла швартовы (а где же маринеро?).
Открыли шампанское и поход закончился.
...
Несмотря ни на что, я получил удовольствие.
.......
Что цитировалось:
* «Что может быть лучше плохой погоды» — детективный роман болгарского писателя Богомила Райнова (1968 год).
** "Бегущая по волнам", Александр Грин
*** А. Вивальди "Шторм" в исполнении скрипачки В.Мэй в сопровождении оркестра
**** "Золотой теленок", Ильф и Петров
***** Э.Багрицкий, "Контрабандисты" (и песня В Березовского на эти стихи).
****** Роман Хосе Джавани "Les Aventuriers" (и фильм с его режиссерством, у нас "Искатели приключений")
******* А.П.Чехов, письмо Суворину