В 1958 году московское конструкторское бюро ОКБ-329 во главе с генеральным конструктором Милем приступило к разработке штурмовой/транспортной версии среднего поршневого вертолета Ми-4 Hound. Первоначально советские военные не проявляли интереса; Ми-4АВ был принят на вооружение только в 1965 году. Когда в начале 1960-х годов был разработан и построен преемник Ми-4, двухтурбинный Ми-8, Миль выдвинул идею создания специализированного десантно-штурмового вертолета, который был бы своего рода бортовым аналогом боевой машины пехоты (БМП).
В 1966 году на опытно-конструкторском предприятии ОКБ был изготовлен полноразмерный макет такого вертолета, получивший собственное обозначение В-24. Несмотря на то, что он не имеет почти ничего общего с реальным прототипом Ми-24, появившимся несколькими годами позже он вобрал в себя основные черты будущего штурмового вертолета: экипаж из двух человек – пилота и оператора систем вооружения, десантно-грузовую кабину, достаточно большую, чтобы вместить восемь военнослужащих с полным комплектом снаряжения, и тяжелое вооружение. Последние состояли из 23-мм пушки, четырех-шести противотанковых управляемых ракет (ПТУР) или двух-четырех ракетных отсеков, каждый из которых содержал шестнадцать 57-мм авиационных ракет со складывающимся оперением. Кабина пилота, десантная рубка и жизненно важные системы были защищены броней.
Миль представил свою концепцию ‘летающей БМП’ командованию Советских Вооруженных сил. Он нашел сторонников среди военных теоретиков, но у него были и противники; в основном это были чиновники Министерства обороны во главе с тогдашним министром обороны маршалом Советского Союза Родионом Яковлевичем Малиновским, который предпочитал вертолетам более традиционные системы вооружения. В 1967 году Миль убедил первого заместителя министра, маршала Советского Союза Андрея А. Гречко, который всегда отдавал предпочтение боевым вертолетам, сформировать специальную экспертную группу и более глубоко изучить этот вопрос. Мнения военных экспертов варьировались от открытой поддержки до резкого неприятия, но сторонники победили, и Миль получил добро. 29 марта 1967 года Комиссия Президиума Совета Министров СССР по вопросам оборонной промышленности издала постановление, предписывающее ОКБ Миля подготовить и представить проект вертолета боевой поддержки. В короткие сроки были подготовлены два предварительных проекта – 7-тонный вертолет с одним турбовальным двигателем Изотов TВ3-117 и 10,5-тонный вертолет с двумя TВ3-117. Военные одобрили двухмоторную версию, но уточнили, что вертолет будет вооружен скорострельным крупнокалиберным пулеметом и сверхзвуковыми ПТУР "Штурм", находящимися в стадии разработки. Вертолет должен был оснащаться системой управления вооружением, включающей стабилизированный прицел для ВСО, вычислительный прицел для пилота и лазерный дальномер. Системы наведения в ночное время и оборонительное авионическое оборудование должны были устанавливаться по мере их появления.
Программа Ми-24 была официально запущена совместным постановлением Центрального Комитета Коммунистической партии и Совета Министров 6 мая 1968 года. Работа над проектом перспективных разработок началась немедленно под общим руководством Миля (его сменил после его смерти в 1970 году Тищенко). Разработкой руководил заместитель главного конструктора В. А. Кузнецов.
В-24, также известный под собственным кодовым обозначением изделие 240, имел традиционную одновинтовую компоновку с пятилопастным несущим винтом и трехлопастным рулевым винтом. Экипаж сидел тандемом под общим угловым козырьком. Пилот мог стрелять ракетами или подствольными пушками. Позже, в процессе эксплуатации, экипаж Ми-24 был увеличен до трех человек за счет добавления бортинженера. Центральную часть фюзеляжа занимала десантно-грузовая кабина, вмещавшая до восьми солдат спина к спине, над ней располагались двигатели. В кабине были горизонтально разделенные двери с обеих сторон (верхняя и нижняя половины каждой двери открывались одновременно с помощью механических рычагов, а нижняя половина имела посадочные трапы); окна кабины могли открываться, что позволяло солдатам использовать оружие в полете. В кормовой части фюзеляж переходил в коническую балку, заканчивающуюся довольно большим пилоном рулевого винта с асимметричным профилем для разгрузки рулевого винта при полете вперед.
Отличительной особенностью В-24 были небольшие крылья-заглушки с нулевым двугранным расположением и сильным наклоном, расположенные в кормовой части кабины; крылья не только несли пилоны вооружения, но и снижали нагрузку на диски несущего винта при полете вперед на 19-25%. Еще одной новой особенностью стала убирающаяся трехопорная ходовая часть, основные узлы которой размещены в отсеках в кормовой части кабины, а носовая часть - под полом кабины.
Для ускорения разработки Генеральный конструктор принял решение использовать, насколько это возможно, динамические компоненты вертолета Ми-8– силовую установку, несущую систему и части силовой установки. Новый турбовальный двигатель ТВ3-117, разработанный для Ми-14 ленинградским ОКБ-117 под руководством генерального конструктора Изотова, в то время был одним из лучших вертолетных двигателей наравне с зарубежными типами двигателей. Если отказывал один двигатель, другой автоматически переключался с номинальной мощности 1700 л.с. на взлетную/ аварийную мощность 2200 л.с. Вал несущего винта (и весь комплекс силовых установок) был наклонен на 2,5 ° вправо по отношению к вертикальной плоскости. Это позволило значительно уменьшить крен и боковую пробуксовку В-24 в прямом и горизонтальном полете (явления, неизбежные для всех одновинтовых вертолетов); таким образом, удалось значительно повысить точность наведения оружия и стрельбы.
Большое внимание было уделено живучести и защите экипажа. Кабина пилота и салон представляли собой единую герметичную камеру с небольшим перепадом давления, поддерживаемым для предотвращения попадания радиоактивной пыли, химических или биологических агентов. В кабине пилотов было пуленепробиваемое ветровое стекло и бронированное сиденье пилота; кабина пилота и борта кабины были бронированными, как и капоты двигателей. В кабине также могли размещаться пострадавшие на носилках или груз весом до 1500 кг. Негабаритные грузы весом до 2000 кг можно было перевозить на внешней подвеске.
Работы по детальному проектированию начались в августе 1968 года. В феврале 1969 года правительственная комиссия рассмотрела и приняла проект и полномасштабный макет. Первый опытный образец был завершен в июне того же года.
К моменту завершения строительства первого В-24 предполагаемое вооружение еще не было готово; поэтому было принято решение оснастить вертолет системой вооружения К-4В, которая хорошо зарекомендовала себя на Ми-4АВ. Две съемные консольные стойки были установлены низко по центральным бортам фюзеляжа, каждая с двумя пусковыми направляющими для ПТУР 9М17М. ВСО управляли ракетами вручную, используя радиоуправление. Крупнокалиберный пулемет Афанасьева А-12.7 на карданном креплении был установлен в носовой части; наведение осуществлялось с помощью прицела ПКВ. На крыльевых пилонах могли устанавливаться ракетные отсеки УБ-32 (в каждом по тридцать два снаряда), четыре бомбы по 100-/250- кг или две бомбы весом 500 кг или баллоны с напалмом.
Заводские испытания В-24 (Ми-24) начались 15 сентября 1969 года с привязных полетов. Четыре дня спустя летчик-испытатель Алферов выполнил первый самостоятельный полет. Вскоре после этого был построен второй опытный образец; за ним последовала испытательная партия из десяти вертолетов – пять изготовлены на заводе ОКБ по изготовлению опытных образцов под Москвой (завод № 329) и пять - на авиационном заводе № 116 в Арсеньеве, на Дальнем Востоке (позже известном как Арсеньевское авиационное производственное объединение ‘Прогресс’). Большая часть программы испытаний производителя была проведена на этих машинах. Один из вертолетов производства Арсеньева использовался в качестве испытательного стенда для ПТУР "Штурм-В". Помимо Алферова, в испытательных полетах приняли участие летчики-испытатели Карапетян, Материальный и другие.
Продолжение следует…
Поддержите канал-поставьте лайк.