— Эй, смерть! Ты, право, сплутовала.
— Молчи! ты глуп и молоденек.
Уж не тебе меня ловить.
Ведь мы играем не из денег,
А только б вечность проводить! (К «Сценам из Фауста»)
Карты в пушкинских стихах... Было немало упоминаний. Но пик его страсти к карточной игре – она, «Пиковая дама», самая загадочная не только в творчестве поэта, но и в мировой литературе. Насчитала 22 экранизации, включая первую нашу немую ленту и известные европейские. Анекдотец, как ее называли? Легкая пародия, как кое-кто считает? Не думаю. Да, Пушкин любил иронический подтекст, есть он и здесь (что стоит его описания вечерних «прелестей» дряхлеющей старухи). Но за самое страстное увлечение нашего литературного гения («сильнее любви, дружбы, сильнее поэзии!») заплачено слишком дорого. Покойной жизнью, здоровьем, беспощадно утекающим временем, ненаписанными шедеврами. Болезнь на всю жизнь. Повесть связана с ним кровными узами.
«На заре туманной юности» первый сборник стихов не вышел оттого, что он его… проиграл. И не раз еще ставил на карту - в прямом смысле! – свои творения. В канун рождества 1826 года пиит пишет Вяземскому: «Во Пскове, вместо того, чтобы писать седьмую главу Онегина, я проиграл в штосс - четвертую. Незабавно!» В игре с Загряжским ставит на кон пятую главу. Спустив ее, разыграл последнее, что у него оставалось, - дуэльные пистолеты. К счастью, удалось отыграться. Числился в полицейском списке московских картежников. Педантичные пушкинисты подсчитали, что на четыре игры у него приходилось три проигрыша. Просто мистическое невезение!
Как же, наверное, хотелось поэту узнать тайну трех карт, как знал ее якобы Голицын (ба-альшой, между нами, шутник) внук княгини Натальи Петровны Голицыной – пушкинской «старой Графини»! И математические книги штудировал Александр Сергеевич, пытаясь подвести научную базу под стихию игры. И Германна, обрусевшего немца, наделил истинно русскими «страстями и огненным воображением». А кому бы не хотелось вмиг, из унизительной бедности прыгнуть в обеспеченность и богатство? Так, кажется, просто, стоит назначить «верную карту». Или указать наперсточнику на площади верный стаканчик, или сорвать куш в лоторее, телеигре, лохотроне?.. Но понтировать, делать ставку – всегда испытывать судьбу.
Мы уже рассказали, как саратовец Игорь Яцко, заслуженный артист России, режиссер, педагог, живущий в Москве, поставил - по просьбе народной артистки России Валентины Талызиной - в ее родном театре Моссовета «Волки и овцы». «Смешное ты ставить умеешь, ну а мистическое?»- спросила режиссера Валентина Илларионовна. Игорь Владимирович показал, что может и это.
И возникла необычная «Пиковая дама» (инсценировка Романа Козырчикова), где есть романсы, живая музыка (квартет), старинные церемонные танцы, оперный дуэт (не забыта музыкальная версия повести), «гусарское братство» под гитару, лихие строчки Дениса Давыдова, напоминающие о том, что не так много времени прошло тогда с войны 1812 года. Немало поэтических пушкинских строк, замечательно прочитанных «закадровым» голосом - самим режиссером и актрисой. Великолепная дикция, язык, незабываемый талызинский тембр…
Ее старая Графиня отличается от привычных сценических «домашних тиранш», писанных одной краской. Из всех грозных, суровых, вредных Графинь мне запомнилась Людмила Максакова в театре Вахтангова. Ее Пиковая дама выделялась не столько своей зловредностью, сколько яркой характерностью.
У Талызиной героиня сдержанно спокойна, даже величава – голоса не повысит. Изводит она бедняжку Лизу (Ксения Комарова) не криками, не поминутным раздражением, а холодностью и частыми переменами приказаний: то они едут гулять, то не едут, то ей читать книжку, то не читать. Ветер вдруг померещился? Так ведь для очень старых людей свежий ветерок с залива - целая буря, опасная и пугающая.
Когда Графиня-бабушка просит внука отыскать ей «такой роман, где бы герой не давил ни отца, ни матери и где бы не было утопленных тел», тот не по Пушкину шлет ей «Войну и мир». И она не скажет сакральную фразу «Что за вздор!», хоть и отошлет книгу назад. Видимо, здесь отсыл к прообразу Графини, который из просвещенного XVIII века. Княгиня блистала при французском дворе не только красотой, но и остроумием, подолгу жила в Англии и сумела дать сыновьям превосходное образование…Роль сразу становится многослойней. Да и накажет честолюбивого немца не она, а инфернальные силы, которым она служит за тайну трех карт.
— Я пришла к тебе против своей воли, но мне велено исполнить твою просьбу, - говорит Германну призрак Графини, с трудом ведомый двумя прислужницами. А за окном петербургская блеклая зимняя ночь, где «мутно небо, ночь мутна…»(сценография Натальи Авдониной). Где и снег какой-то ирреальный, в форме правильных прозрачных шариков.
Графиня в старости уже не та безжалостная, избалованная всеобщим поклонением красотка, какой ее изображает Ксения Хаирова (актриса театра Российской армии, дочь актрисы). Сцена молодой Московской Венеры с загадочным Сен-Жерменом (Виктор Гордеев) и впервые бунтующим мужем (Дмитрий Журавлев) удачно окаймляет историю жизни Графини. Грустная французская песенка в трогательном исполнении Талызиной завершает эту по-своему блестящую жизнь.. Песня о том, «что никто не придет назад».
Сложнее теперь и образ Германна. Герой Станислава Бондаренко пылок и увлечен здесь не только своей идеей-фикс. Его темные, выразительные глаза загораются подлинным чувством к милой, кроткой Лизе, возможно - и «против его воли».
Но бьет полночь, и потустороннее берет над ним полную власть. На многие тайные штрихи обращают внимание словесники при изучении «Пиковой дамы»: «Швейцар запер двери. Окна померкли». И тут же: «Ровно в половине двенадцатого Германн ступил на графинино крыльцо и взошел в ярко освещенные сени». Как взошел, когда все заперто?! Графиня, умирая, «покатилась навзничь... и осталась недвижима». Но после возвращения Германна в спальню мертвая старуха, как ни в чем не бывало, « сидела окаменев; лицо ее выражало глубокое спокойствие». Пересела сама поудобнее?!.. Мистика вовсю правит бал. Необдернулся у Чекалинского Германн (ошибся картой ). Его обдернули. Ваш карта бита, сударь!…
Временами и на сцене страшно, но не до жути. Пушкинская скрытая ирония согревает ее невидимыми теплыми лучами. В финале разлученных фортуной (бесом?) возлюбленных соединит пластически красивый танец (хореограф Рамуне Ходоркайте). Очень выразительно освещение, особенно направленное, лучами, выхваченными из темноты (режиссер по свету Сергей Скорнецкий). Неизбитая трактовка культового текста на сцене Моссовета, походы многих москвичей «на Даму»…
P.S. Великому поэту, чьим сладкозвучьем восхищались все , кого любили первые красавицы эпохи, так и не удалось отыграться. Его долг после смерти (с карточным) составил почти 140 тысяч рублей. В «Пиковой даме» Пушкиным словно зашифровано тайное желание выиграть и - полная его невозможность… Спасибо правителям, они иногда оплачивают долги Первых поэтов. Жаль, после смерти.
Ирина Крайнова