Войдя в кладбищенские ворота, Мара мельком глянула на экран телефона. Часы показывала 12:01.
Надеюсь за пару часов управлюсь. - подумала она.
Девушка начала вспоминать как гуляла здесь 3 года назад во время похорон своей прабабушки Лидии. Пытаясь вспомнить хоть какие-то ориентиры, она бесцельно бродила уже четверть часа среди могил. Памятники казались одинаковыми, а погост абсолютно пустым.
Да что я здесь делаю? Точно себе все нафантазировала. – буркнула она сама себе.
Краем глаза Мара заметила движение. Кто-то появился и исчез. Потом снова. Она пыталась проследить движение, но только беспомощно озиралась по сторонам.
-Маруся? – раздался знакомый голос.
-Бабушка Лида!
Перед Марой стояла похороненная здесь прабабушка. На этот раз на ней было надето то, в чем ее и похоронили: черное платье и темно-синий платок. Казалось, будто она и не умирала никогда. Первый раз Мара видела призраков полупрозрачными силуэтами, и Катин «жених» тоже был таким. Прабабушка Лида же была совсем как живая, из плоти и крови.
-Девочка моя дорогая! Как же ты здесь? Померла что-ли?
- Я не умирала. – покачала головой Мара. – Я просто тебя вижу.
- Это как это? – она слегка улыбнулась. Лицо напоминало восковую маску.
- Сама не знаю, вижу и все. Бабушка мне нужна помощь. Я ищу Смотрителя. Ты можешь меня к нему отвести?
- Видишь! Ой как хорошо, что ты меня видишь! – она расплылась в улыбке и захлопала в ладоши как ребенок. – А увести меня отсюда сможешь? Мне бы хоть одним глазком посмотреть, что за оградой делается.
- Я не знаю. Бабуль, Смотритель. Он мне очень нужен.
- Конечно отведу, деточка! Конечно. Ты только поспевай за мной.
Прабабушка появлялась то возле одного памятника, то возле другого. Маре действительно было тяжело за ней успеть.
- Марусенька, а как там дома? Машенька как? – спросила Лидия Петровна, оказавшись за спиной у Мары.
- Хорошо. Сердце иногда болит, а так ничего. – Не смотря на палящее солнце, она почувствовала, как спину окутало ледяное облако.
- Ну ничего. Она когда умрет, вы ее тоже здесь схороните, чтобы рядом со мной была. Душа родная все-таки.
- Ага. – ответила Мара, а сама подумала: Конечно, бабушка всю жизнь от нее мучилась, хочет и на том свете достать.
- Ба, мне кажется мы не туда идем! – крикнула Мара
- Все правильно. – Шепнула прабабушка, снова оказавшись за спиной.
Мара ничего не ответила и запыхаясь последовала за призраком. Еще через час, ей начало казаться, что они ходят кругами. Прабабушка снова появилась рядом:
- Ты знаешь, я ведь толком и не пожила. Все училась, потом дети, работа. Вот людей спасала и всю жизнь на это и угробила.
- Спасать жизни - это круто. Ты бабуль, большое дело делала. Я бы тоже так хотела, наверное…
- Ничего не видела. – продолжала Лидия Петровна, как будто не слыша правнучку. – Пахала, пахала. Дом-работа, работа-дом. Ничего. Вот бы снова пожить. Да коль я могла бы снова пожить, я бы совсем жизнь другую прожила. – она резко повернулась к девушке.
- Бабушка Лида? – Маре становилось не по себе.
- Девочка моя, забери меня отсюда.
- Я не знаю как. –она попятилась.
- Я знаю, я видела, как один тут прошмыгнул в мальчонку! Тот бегал, играл, шумел, а он то, старый дед, в него и прошмыгнул. Говорит, хоть еще поживу. И главное, как уходил, подмигнул мне так хитро.
- Прошмыгнул? – Мара начала понимать, что прабабушку не отведет ее к Смотрителю. У той были совсем другие планы.
- Пусти меня! – она потеряла свой миловидный облик. Глаза сделались злыми, растрепанные волосы уже без косынки, клочьями торчали на полулысой голове.
- Нет. Я не хочу! – Мара почувствовала начинающийся приступ паники
- Пусти! Пусти! Пусти! – визжала старуха изо всех сил пытаясь пробиться в тело девушки.
- Нет! – Маре казалось, что она теряет сознание. Запах сырой земли и гнилых осенних листьев одурманивал. Она чувствовала ее холодные руки прямо под своей кожей, но сопротивлялась из последних сил.
- Пусти! Пусти меня! – рычало существо и рвалось в тело правнучки.
Голова взрывалась вспышками ослепительной боли, Мара упала на колени, ей хотелось одного: свернуться в клубочек, и чтобы это наконец кончилось.
- Клятая ты баба! – крикнул кто-то сердито.
Боль резко прекратилась, но Мара не могла даже поднять голову. Она была будто свинцом налита, а тело, казалось сделанным из ваты.
- Уйди! Моё! – прорычала старуха. Ярость в ее голосе сменилась на испуг.
- Тут ничего твоего, окромя ямы нет! Пошла! Али тебя на цепи потащить?
- Да чтоб вас всех! – фырнкул призрак и исчез.
- Иди червей пересчитай! От проклятая, никакого ладу нет с ней.
- Сударыня, добро пожаловать сызнова и прошу прощения за моих питомцев. – он протянул руку в белой перчатке.
Мара, пересилив себя подняла глаза. Перед ней стоял тот, к кому она сюда и пришла: раскидистые усы, пальто и костюм тройка.
- Смотритель! – она поднялась. – Я так рада! Ты настоящий!
- Конечно настоящий-с. Самый что ни на есть.
- За что она так со мной, она же прабабушка моя.
- Сударыня, люди не ценят то, чем прожили. Говорят, же «Если бы молодость знала, если бы старость могла». А на этом рубеже многие теряют благостный облик и, как бы так помягче, сказать… - он пригладил усы. – беснуются.
- А ты?
- А что я? Мне за ентим зоопарком выпало следить.
- Ты мне жизнь спас. Я в долгу перед тобой. – Маре было неловко, но в тоже время она была ему безмерно благодарна.
Молодая девушка и мужчина, одетый по моде давно ушедшего века прогуливались по тропе, поросшей с обоих сторон огромными дубами.
- Мара, Мора и Марена. Ты прекрасна, ты нетленна! Сила темная в тебе, и на небе, на земле! В темном царстве обитая, беззакония не зная, справедлива и сильна! Жизнь и смерть вершить вольна! – громко, почти на распев декларировал Смотритель.
- Браво! – похлопала Мара.
- Моего собственного сочинения, прощу заметить-с. Ну что же, голубушка. Не просто так ты сюда явилась. – он проверил карманные часы.- Время поджимает.
- Да. Я не знаю с чего начать.
- С начала, коль это возможно.
Мара рассказала о Кате, о привороте и о призраке, считающем ту своей невестой.
- Кажется, я ничего не упустила.
- Худо дело, сударыня. Жрет он ее. И по истечении 40 дней сожрет. Это они здесь сидят тихо, а как выйдут вон, так плохо им. А подруга твоя его еще и приворожила, теперь обязана ему женой стать и рядом лечь.
- И что, ничего нельзя сделать? Отменить может как-то?
- Ну только если к тамошнему служителю… - он задумался. – А где, говоришь, он лежит?
- На Лисовичьем кладбище.
- Плохо дело. Она чуть помоложе нашего. Тамошняя хозяюшка когда-то тут лежала. Ох и намучался я с ней.
- А как она там оказалась?
- Как как? Гроб приехали выкопали и увезли. Вроде как склеп ей возвели. Знахарством занималась, людей лечила, вот благодарные граждане и устроили ей отдельный погост. Сына своего не уберегла, все помню успокоиться не могла. Выла завывала, иногда даже погостных гостей пугала! Стыдоба! – он прикрыл глаза рукой. – Радовался я помню, что мне этот камень с шеи сняли.
- Смотритель, что мне делать?
- Ничего. Пусть забирает. Сама твоя Катеринка виновата! Нечего тебе туда соваться, а то помрешь раньше срока!
- Мне кажется, что ты ее боишься.
- Мертвым нечего бояться, сударыня. За тебя дуреху боязно.
- Я справлюсь, ты мне скажи просто что делать.
- Просто не получится. Сдюжишь мне душу беглую вернуть, коль силушки хватит, тогда и расскажу, как подступиться к хозяйке Лисовьечей.