О войне и мире, об отношениях между людьми свидетельствует журнал распоряжений центральной лаборатории строительства 203
Разбирая бумаги в одном из стареньких шкафов, работники лаборатории строительных материалов и конструкций научно-исследовательского технологического и испытательного центра обратили внимание на этот журнал. «Распоряжения Центр. Лаборат. 1940-1942 гг.»… Да, под переплётом из плотного картона – свидетельства о повседневной работе предвоенных и военных лет.
«Выковать работника»
Строки старых документов скупы, но очень содержательны и даже по-своему выразительны.
Конечно, немало обычной «текучки» вроде распоряжений о назначении исполняющих обязанности на период отпусков или командировок руководителей подразделений центральной лаборатории строительства 203 – предшественника НИТИЦ.
Но встречаются и интересные указания на ход работ на строительстве: например, сотрудники то назначаются контролировать их, то освобождаются от этих обязанностей при сдаче объекта. Любопытны и упоминания о методах работ по анализу строительных материалов.
А ещё даже сквозь устоявшиеся канцелярские обороты нередко прорываются и характерный стиль, и, шире говоря, дух времени.
Так, любопытно сочетание простонародного слова «сказывать» и профессионального словечка «строй» (то есть объект строительства) в распоряжении от 17 мая 1940 года: «Имеют место случаи, когда работники лаборатории, уходя на строи, не сказывают секретарю, на какие объекты уходят…» А в документе от 9 мая 1940 года речь идёт о распределении должностных обязанностей среди коллектива ЦЛ после утверждения лимитов расходов руководством строительства. Но как это формулируется? «Произвести следующую расстановку сил…»! Заслуживает цитаты и распоряжение от
24 января 1940 года об установлении ежемесячных отчётов руководителей подразделений начальнику лаборатории: «Отчёты должны быть действенны, целеустремлённы в борьбе за улучшение работы; нужно всемерно (в рукописи, выполненной, вероятно, секретарём, – «всемирно», но рукой начальника ошибка исправлена. – Примеч. авт.) бороться с обюрокрачиванием этого важного мероприятия, которое призвано повысить качество нашей работы…» Требуется наметить «конкретные мероприятия по упорядочению работы и обеспечению роста производительности труда по сравнению с предыдущим месяцем… всемерно поощрять инициативу работников и по-деловому воспринимать критику». Конечно, не обходится и без призывов развивать стахановское движение, без мер по организации учёбы без отрыва от производства...
А вот, как бичуют провинившихся. Перед нами проходит несколько распоряжений о наказаниях – замечаниях и выговорах – в отношении П., секретаря начальника ЦЛ. То она поставила в табеле рабочие дни тем, кто был в отпуске, то опоздала, то потеряла штамп лаборатории, то опять опоздала… Наконец, новое нарушение влечёт суровые слова: «Стремление коллектива… выковать из П. полноценного, дисциплинированного работника не находит с её стороны отклика». Строго и наказание: увольнение из лаборатории и ходатайство об увольнении со строительства 203 вообще, притом с выселением из занимаемого жилья. Впрочем, тут же в распоряжении предложение о выселении вычеркнуто…
Строги, но отходчивы?
Вообще, удельный вес распоряжений о наказаниях в журнале весьма велик. Обращает на себя внимание и увеличение строгости наказаний даже в течение 1940 года: к осени выговор и строгий выговор (а не прежнее «поставить на вид») полагаются уже и за опоздание на работу от четырёх минут, при отсутствии нарушений прежде. Страна готовилась к суровым испытаниям...
Вместе с тем каких-то особенно жестоких распоряжений совсем немного. Мы уже видели, что выселение из жилья было, очевидно, отменено. Естественно и увольнение за более чем двухнедельный прогул: одна из лаборантов не выходила на работу с 28 марта по 15 апреля 1940 года без причин, которые бы стоило признать уважительными! Потери пропуска, часто упоминаемые в журнале, влекут за собой замечания и выговоры. Уже в военное время, 14 июля 1941 года, по недосмотру работника на транспортёр попала куча мусора, чем могла быть загрязнена большая партия цемента, но виновница отделалась выговором. А вот случай в ночь на 9 августа 1941 года: через окно в красный уголок лаборатории влезли воры, их добыча – патефон, десять пластинок и гитара. Сторожу объявлен выговор, с него взыскано 371 рубль 25 копеек…
Пожалуй, по-настоящему суровое наказание встречается однажды за три года: сменный лаборант заснула на ночной смене на час, каких-то производственных ЧП из-за этого не произошло – но дело было передано в прокуратуру.
Встречаются и поистине «непотопляемые» персонажи. Старший лаборант К. в ноябре 1940 года за прогул был приговорён к полугоду исправительных работ, а в распоряжении от 9 апреля 1941 года говорится, что в тот день он явился с обеда «не в трезвом виде». За это его уволили и даже передали дело в прокуратуру. Но уже 27 июля 1941 года гражданин К. (ну, или его однофамилец и полный тёзка) фигурирует в новом распоряжении как «руководитель полевой лаборатории при железобетонном заводе» – и вновь получает выговор, за опоздание…
А ещё стоит упомянуть порицание одному из руководителей 27 ноября 1941 года за «нетактичное поведение» с подчинёнными, выразившееся в «грубом обращении, с руганью».
Война в тылу
16 июня 1941 года старшему лаборанту объявлен выговор за потерю пропуска. А следующее распоряжение в журнале – уже военного времени: 2 июля 1941 года «в связи с уходом в РККА завхоза ЦЛ тов. Калинина А.А.» на его должность назначается сменщик и организуется сдача и приём имущества…
22 июля 1941 года все работники обязуются пройти обучение основам противовоздушной и противохимической обороны. Причём упоминаются и те, кто уже зачислен в народное ополчение и команды местной ПВО. В январе 1942 года отдельно предписывается установить дополнительные ящики с песком и баки с водой и «иметь специальные лопаты, клещи, рукавицы и капюшоны для тушения зажигательных авиабомб». 14 июля 1942 года распоряжение касается организации дежурств противопожарного звена лаборатории и его действий при воздушной тревоге. В конце документа – предупреждение об ответственности «по законам военного времени»…
Материал из газеты "Корабел"
Станислав ЗЕЛЯНИН
Фото автора