Бывает, когда в одной квартире сталкиваются два мира? Вот так и случилось у Лены с Димой.
Казалось бы, живи да радуйся — молодая семья, любовь-морковь... Но нет. В их уютное гнёздышко, как коршун, влетела Дима мама — Зинаида Петровна.
— Димочка, сыночек, мне ведь податься некуда! — причитала она, заливаясь крокодильими слезами. — Квартирку-то мою затопили соседи сверху, а ремонт — ой, время какое!
Лена, конечно, была не в восторге. Но что поделаешь? Не выгонишь же мать мужа на улицу.
Первые дни прошли относительно спокойно. Лена старалась не обращать внимания на мелкие придирки свекрови:
— Леночка, а почему у вас соль такая крупная? Вредно же!
— Дима, сынок, ты посмотри, какие у тебя носки — все в дырках! Неужели жена не может заштопать?
Но дальше — больше. Зинаида Петровна, как настоящий диверсант, начала методично подрывать семейную идиллию.
Случай первый: битва за кухню.
Лена любила готовить. Особенно по выходным, когда можно не спеша повозиться у плиты, поэкспериментировать с новыми рецептами. Но теперь...
— Ой, Леночка, ты что это делаешь? — вклинилась свекровь, когда невестка замешивала тесто для пиццы.
— Пиццу, Зинаида Петровна.
— Пиццу?! — Свекровь всплеснула руками. — Да разве ж это еда? Вот я сейчас борщик сварю, котлетки пожарю...
И понеслось. Кастрюли загремели, сковородки зашипели, а Лена осталась с недоделанным тестом, чувствуя себя лишней на собственной кухне.
Дима, вернувшись с пробежки, застал странную картину: жена сидит в углу кухни с кислым видом, а мама суетится у плиты.
— Ма, ты чего? — удивился он.
— Сынок, я же знаю, как ты любишь мои котлетки! — расплылась в улыбке Зинаида Петровна.
Лена только вздохнула. Битва за кухню была проиграна.
Случай второй: финансовый вопрос.
Дима и Лена привыкли вести общий бюджет. Но с появлением свекрови все пошло наперекосяк.
— Димочка, — как-то раз начала Зинаида Петровна, — а ты не мог бы мне денежку дать? Ну, на лекарства, на то, на сё...
Дима, конечно, дал. И на следующий день. И через неделю.
— Дим, может хватит? — не выдержала Лена. — У нас же свои планы были.
— Лен, ну это же мама...
— А я кто?
Ссора разгорелась не на шутку. Лена чувствовала себя обманутой — ведь они с мужем копили на отпуск, а теперь эти деньги утекали в бездонные карманы свекрови.
Случай третий: стиральная драма.
Лена всегда гордилась своим умением обращаться с одеждой. Каждая вещь стиралась по инструкции, бережно развешивалась...
— Леночка, я тут решила постирать, — раздался голос свекрови в один прекрасный день.
Лена заглянула в ванную и ахнула. Белоснежная блузка плавала в розовой воде вместе с красными носками.
— Зинаида Петровна, что вы наделали?!
— Да ладно тебе, подумаешь! Зато все чистое будет.
Лена едва сдержалась, чтобы не разрыдаться. Любимая блузка была безнадежно испорчена.
Случай четвертый: ночные бдения.
Зинаида Петровна оказалась той еще совой. Каждую ночь она смотрела сериалы, громко комментируя происходящее на экране.
— Ах ты, паразит! Как он мог ее бросить?! — доносилось из гостиной в три часа ночи.
Лена и Дима ворочались, накрывали головы подушками, но сон не шел.
— Дим, может, поговоришь с ней? — шепотом просила Лена.
— Да ладно, пусть развлекается, — зевал Дима.
Недосып сказывался на работе, на отношениях. Лена становилась все раздражительнее, Дима — все безразличнее.
Случай пятый: генеральная уборка.
Лена любила порядок. Но то, что устроила свекровь, превзошло все ожидания.
— Я тут немножко прибралась, — гордо заявила Зинаида Петровна.
"Немножко" оказалось полным переворотом в квартире. Вещи были сложены по какой-то загадочной системе, любимые безделушки Лены исчезли, а на их месте появились старые фотографии Димы в детстве.
— Зинаида Петровна, где мои вещи? — взмолилась Лена.
— А, эту ерунду я убрала. Зачем захламлять квартиру?
Лена почувствовала, как внутри нее что-то оборвалось. Это была последняя капля.
И вот, после очередной ссоры, когда казалось, что хуже уже некуда, Зинаида Петровна выдала:
— Леночка, милая, у тебя же дача есть, верно? — начала она елейным голосом.
Лена напряглась. Да, была у нее небольшая дача, доставшаяся от бабушки. Старенький домик, яблоневый сад... Место, куда она мечтала сбежать от всего этого кошмара.
— Ты ведь там не живешь, правда? — продолжала свекровь. — А я бы могла... Знаешь, воздух свежий, природа...
— К чему вы клоните, Зинаида Петровна? — Лена почувствовала, как по спине пробежал холодок.
— Ну, если бы ты... как бы это сказать... отказалась от дачи в мою пользу, я бы съехала. Оставила бы вас в покое, — свекровь улыбнулась, как ей казалось, очаровательно.
У Лены в глазах потемнело. Вот оно что! Мало того, что эта женщина превратила их жизнь в ад, так теперь она хочет отнять последнее убежище?
— Вы... вы это серьезно? — выдавила Лена.
— Конечно, милая! Подумай, как всем будет хорошо. Вы с Димой заживете спокойно, а я буду наслаждаться природой.
Лена застыла, переваривая услышанное. А потом... Потом в ней что-то щелкнуло.
— Знаете что, Зинаида Петровна? — медленно произнесла она. — Я согласна.
Свекровь просияла.
— Правда? Ох, Леночка, я знала, что ты...
— Подождите минутку, — перебила Лена. — Я сейчас принесу документы.
Она вышла из комнаты, оставив довольную свекровь в предвкушении. Через несколько минут Лена вернулась с папкой.
— Вот, Зинаида Петровна. Здесь все необходимые бумаги.
Свекровь, едва сдерживая возбуждение, открыла папку... и застыла. На единственном листе бумаги красовался большой, жирно нарисованный кукиш.
— Это... это что?! — задохнулась от возмущения Зинаида Петровна.
Лена спокойно посмотрела ей в глаза:
— Это мой ответ на ваше предложение, Зинаида Петровна.
Не говоря больше ни слова, Лена вышла из комнаты. Свекровь услышала, как хлопнула дверь спальни, а затем раздался звук выдвигаемых ящиков.
Через полчаса Лена вышла с чемоданом.
— Лена, ты куда? — растерянно спросил Дима, вернувшийся с работы аккурат к этому моменту.
— На дачу, Дим. Туда, где меня не будут считать пустым местом, — ответила она, глядя не на мужа, а куда-то сквозь него.
— Но... но как же мы?
Лена горько усмехнулась:
— А было ли это "мы", Дим? Ты выбрал свою сторону давно. Надеюсь, вам с мамой будет хорошо.
С этими словами она вышла за дверь, оставив ошеломленного Диму и побледневшую Зинаиду Петровну.
На улице шел дождь. Лена подняла лицо к небу, позволяя каплям смешаться со слезами. Она не знала, что ждет ее впереди. Но одно она знала точно — назад пути нет.
А в квартире повисла гнетущая тишина. Дима переводил взгляд с закрытой двери на мать, не зная, что сказать и что делать. Зинаида Петровна сидела, все еще сжимая в руках папку с нарисованной фигой.
Так закончилась эта история — без фанфар и счастливого конца. Просто еще одна семья, разрушенная неумением слышать друг друга, уступать и прощать.
Говорят, что проще всего разрушить то, что с таким трудом строилось годами. И иногда достаточно всего одной фразы, чтобы перечеркнуть все хорошее, что было.
"Откажись в мою пользу от дачи, и тогда я съеду".
Десять слов, перевернувших жизнь трех людей. Десять слов, за которыми стояли месяцы напряжения, недосказанности и взаимных обид.
А ведь могло быть иначе. Если бы Дима нашел в себе силы поговорить с матерью. Если бы Лена попыталась найти общий язык со свекровью. Если бы Зинаида Петровна уважала границы молодой семьи...
Но "если бы" не случилось. И теперь каждый остался наедине со своими мыслями и сожалениями.
Дима — с осознанием того, что, пытаясь усидеть на двух стульях, он потерял самого близкого человека.
Зинаида Петровна — с горьким пониманием, что ее эгоизм разрушил счастье собственного сына.
А Лена? Лена ехала на старенькую дачу, в место, которое когда-то было символом счастливых воспоминаний, а теперь стало единственным убежищем от рухнувшей семейной жизни.
Дождь все не прекращался, словно сама природа оплакивала еще одну разбитую семью. Но где-то там, за тучами, все еще пряталось солнце. И, может быть, однажды оно снова выглянет, освещая путь к примирению и пониманию.
Но это уже совсем другая история.