Недавно мне посчастливилось поработать над созданием музыки к спектаклю "Кызыл паша" Р. Аюпова и Р. Абянова, посвященному жизни великого дипломата Карима Хакимова (1890-1938) и его жены Хадичи Нугаевой-Хакимовой (1902-1997). Это событие заставило меня обратиться к предыдущему опыту, заново осмыслить некоторые произведения, вспомнить ряд личных моментов, но в то же время получить массу новых впечатлений.
Выражаю огромную благодарность режиссеру-постановщику и автору пьесы Ренату Аюпову, художественному руководителю Казанского ТЮЗа им. Кариева, за то, что взял меня в проект, а также всем тем, кто принял участие в воплощении основанного на реальных событиях и психологически сложного сюжета. Проект реализован в рамках гранта Раиса Республики Татарстан. "Кызыл паша" ("Красный паша") - так называли выдающегося партийного и государственного деятеля Карима Абрауфовича Хакимова, установившего дипломатические отношения между СССР и Саудовской Аравией. Человека огромной воли и незаурядных способностей, добившегося расположения арабской королевской семьи. К сожалению, судьба его сложилась трагически.
Из оренбургских работ Рената Мирзахасановича мне очень нравится "Аршин мал алан" по пьесе азербайджанского композитора Узеира Гаджибекова. Примерно раз в год посещаю данный спектакль, когда он идет на сцене Татарского драматического театра им. М. Файзи. Знаком также с его постановками "Угасших звезд" Карима Тинчурина" и "Индианки" Гафура Каюмова. Если первый является признанным классиком татарской драматургии, то второй сыграл далеко не последнюю роль в моем музыкальном становлении. Каюмов на рубеже 90-х познакомил меня с музыкой Ронана Хардимана к балету "Lord of The Dance", Астора Пьяццолы и др. Тогда же родилась идея сочинить что-нибудь специально для театра. За моими плечами, ввиду юного возраста, насчитывалось всего несколько песен и коротких музыкальных пьес. Встреча с казанским драматургом выдалась интересной. Я играл на синтезаторе, он вокализировал, процесс мы записывали на магнитофон - со стороны все выглядело шаманским действом.
Ключевым моментом для восточного направления моей музыки стало лето 2006 года. Я вернулся из очередной поездки по Центральной Азии, где знакомился с местными музыкальными традициями, набирался опыта, а по соседству с нашей репетиционной базой оказалась хореографическая студия. В ее репертуар входили арабские, персидские и индийские танцы. Я предложил написать музыку для выступлений - цельную программу. Такие композиции, которых не было больше ни у кого. Ведь большинство коллективов танцевало под общеизвестные, много раз слышанные хиты. С большим энтузиазмом я принялся за работу. Осенью проект был готов. Ключевая музыкальная тема получила название "Путь в песках времени". Она символизировала весь мир Востока, где пересекается множество культур, и каждая преодолевает собственный путь. Редкий случай, когда мне действительно удалось лаконично выразить объемную мысль в простой мелодии и смене барабанных ритмов. Буквально на одном дыхании воплотил идею в жизнь за несколько дней. Следующие композиции в постановке отличались плотными аранжировками, полифоническими линиями, их приходилось доводить до ума месяцами, но они представляют для меня гораздо меньше ценности, чем первая. Пожалуй, благодаря многонациональному происхождению я проявляю интерес к музыке разных народов.
В Оренбургском государственном татарском драматическом театре первым моим опытом стали "Неравные" по пьесе Фатиха Амирхана, режиссер Альберт Гаффаров. Амирхан написал произведение в 1914 году. В 2014, через 100 лет, состоялась премьера. Произведение оказалось провидческим. Там пересекается несколько линий. Чувственная - вечная. Люди любят, люди хотят быть счастливыми. Социальная - старинный уклад купеческой семьи рушится на глазах, впитывая новые общественные тенденции. Драматическая - накапливаются противоречия на всех уровнях, грянет гром, ружье выстрелит, перемены приведут к большим жертвам.
Музыка к столь сложной, многогранной пьесе тоже получилась разноплановой. Например, в сцене, где собирается семья, звучит мелодия, стилизованная под старотатарскую, с перезвоном колокольчиков гармони. Тут казалось довольно просто - стоит поиграть пентатонику, и обязательно почувствуешь мотив. Хотя в очередной раз прочитал ряд теоретических трудов по татарской музыке и сборников народных песен (на некоторых книгах имеются дарственные надписи, адресованные моему деду - земля, где он родился, была богата талантами), прослушал старинные грамзаписи Камиля Мутыги Тухватуллина и других исполнителей дореволюционных лет. В качестве контраста линию родителей завершает афганский рубаб. Инструмент, который я очень люблю. Всего три струны способны передать объемную музыкальную мысль. Мелодия родилась у меня прямо по ходу репетиции - уже напрашивалось добавить нечто хтоническое, обращающееся к более древним вещам, чем быт купеческой семьи начала прошлого века.
При записи мне потребовалось "подружить" строи рубаба и шестиструнной гитары. Местами уплотнить аранжировку, сыграв арпеджио на гитаре. Между ладами этих двух инструментов нет точного соответствия - возможна лишь адаптивная настройка. Кроме того у рубаба решают тембр и интонирование. Днем я вместе с режиссером присутствовал в зале, наблюдая за ходом репетиций и составляя список задач, а вечерами и ночами воплощал в жизнь пришедшие на ум музыкальные идеи. По факту сочинено и записано было гораздо больше, чем взято в спектакль.
Еще, учитывая амирхановскую идею о "новых людях", сюжет пересекается с культурой Серебряного Века, эпохой модерна, философскими направлениями. Прогрессивная публика была охоча до разного рода "нимфозорий", кинематографа и художественной фотографии, в искусстве наметился отход от традиционных форм. Взгляните на архитектуру модерна, сколько в ней разнообразия - от картинных, почти сказочных башенок, стеклянных куполов и причудливых окошек разного размера до угловатой практичности. Ключевую музыкальную тему я назвал "Экзистенция". Написанная в размере 6/8 она развивается подобно качелям.
Поднятая в спектакле тема была мне очень близка. Моя кандидатская диссертация включала в себя анализ состояния общества времен Первой мировой войны. А еще мы проводили реконструкции, творческие вечера, подражали поэтам и музыкантам той эпохи. А вдохновиться материальной культурой модерна и сейчас можно прямо на улицах центральной части Оренбурга. Татарский театр частично находится в здании, где раньше располагалась гостиница, принадлежавшая купцу В.Н. Ладыгину. Постройка является эклектичной - первые три этажа, с которыми гостиница начала существование в 1876 г., выдержаны в классическом стиле, а четвертый этаж, увенчанный модерновыми фасадными украшениями, был надстроен уже в начале XX в.
Некоторым из моих предков посчастливилось в те времена жить и творить в Оренбурге. В письмах они рассказывали о том, как давали фортепианные концерты. Зажиточные горожане не ограничивались фортепиано, приобретая новые и модные инструменты - фисгармонию, челесту.
Спектакль "Кызыл паша" продолжает тему XX века. Он посвящен подлинному историческому деятелю, чья жизнь была связана с Оренбургом. Карим Хакимов, первый полпред СССР в арабских странах, некоторое время обучался в медресе с. Татарская Каргала, а в 1918-1920 гг. руководил Оренбургским губернским отделом народного образования. Дом, где жил Хакимов в 1918 г. - особняк второй половины XIX в., называемый "Домом пяти ангелов" за скульптурные изображения на фасаде - ныне отстраивается заново. Два года назад его отправили под снос, а когда было принято решение о реконструкции исторического памятника, от него оставалась только одна стена. Оригинальные скульптуры, к великому счастью, удалось сохранить.
Когда я был еще студентом, часто проходил мимо этого дома, останавливался и смотрел на него, восхищаясь талантом создателей. У его стен мы однажды беседовали с ученым-краеведом, членом Союза архитекторов В.В. Дорофеевым. Здание еще было цело, хоть и имело сильно обветшавший вид. Виктор Васильевич заметил, что следовало бы отреставрировать исторический памятник и обработать специальным составом, защищающим от воздействия внешней среды. Так, говоря о музыке, приходится танцевать об архитектуре, петь о живописи и играть литературу.
В "Кызыл паше" мой "Путь в песках времени" получил новое воплощение с другими образами. Прозвучало также требование режиссера: включить мотивы татарских народных песен "Каз канаты" ("Гусиное крыло") и "Ком бураны" ("Песчаная буря"). По его замыслу, они должны олицетворять два начала: женское - Хадича и мужское - Карим. Когда я появился в театре, до сдачи спектакля оставалось всего ничего - 9 дней. Пьеса была прочитана актерами, декорации и костюмы готовы. В центре сцены находился подвижный реквизит - пара массивных колес на оси. С грохотом катясь по полу они становились то телегой, то самолетом, то креслом-каталкой, то жерновами репрессий. Музыка должна сопровождать, показывать путь.
Потянулись дни и ночи напряженной работы. Вдвоем с режиссером мы задерживались в зале допоздна, осмысливали содержание сцен. Отдельные музыкальные идеи мне приходилось продумывать на ходу, сразу наигрывая мелодии на гитаре и клавишах, чтобы к утренней репетиции успеть записать новую версию. В театр купили также два барабана конга, которые я использовал в записях и на которых актеры играют в сценах.
Важнейшим предметом в спектакле является пара гусиных крыльев. Они связаны со старинным татарским обычаем. Ежегодно в конце осени сельские жители заготавливали птицу. Процесс сопровождался песнями, танцами, вечерними посиделками. Вывешенные в доме гусиные крылья символизировали крепкую семью.
Напольный круг из оборудования сцены тоже выполняет роль колеса, находящегося в движении. По нему проплывают белые платки и гусиные перья, показывающие достигнутую договоренность между Хакимовым и правителем Абдул-Азизом Аль Саудом о совершении хаджа мусульманами из СССР. В 1926 году Мекку посетил муфтий Ризаитдин Фахретдинов.
Но круг замыкается, когда советского полпреда настигает машина репрессий. Его вызывают в Москву и расстреливают по сфабрикованному обвинению, а жену разлучают с дочерью и приговаривают к долгосрочному заключению. Дипломатические отношения между СССР и Саудовской Аравией прекращаются на целых 50 лет. Семья разрушена. На ее долю выпали смерть сына, гибель отца и мужа, десятилетие лагерей матери и жены. Мать и дочь впоследствии воссоединятся, но семья уже никогда не будет в полном составе. Остаются лишь старые гусиные крылья, которые предстоит собрать для последнего полета.
Полет! Как отразить в музыке полет и подвести итоги? Вступить струнной секцией с тесным расположением звуков? Нет, тяжело - не взлетит. Нужно больше воздуха и увеличить интервал. Я вспомнил шофар. Сигнальный рог, по сути натуральную трубу. В него трубят на Рош а-Шана, проводя грань человеческого существования, призывая человеческую личность осмыслить прожитое. Тогда я решил взять звук подобный шофару и подать сигнал "Vivos Voco", означающий продолжение пути и новые надежды.
Сдача спектакля состоялась в привычной рабочей обстановке. Еще раз хочется поблагодарить весь коллектив Оренбургского государственного татарского драматического театра им. М. Файзи: музыкальную и постановочную часть, обслуживающий персонал, актерскую труппу. В частности тех, кто трудился на сцене - Марселя, Разифу, Рамиля, Ильдара, Артема, Рустама, Александра. Пожелать новых премьер и творческой энергии Ренату Мирзахасановичу.
Биография Карима Хакимова, безусловно, заслуживает внимания. Это был один из образованнейших людей своего времени. Я с большим интересом прочитал его воспоминания в публикации "Счастливая Аравия глазами советского полпреда". Планирую посетить музей в Дюсяново. Напоследок прилагаю небольшой видеофрагмент постановки.