«Сто лет тому вперед» реж. А.Андрющенко
Не самый мой любимый артист Александр Петров, устами своего умирающего персонажа Весельчака У с прощальной улыбкой произнес : «Лети, пиратское сердце!». Из глаза компьютерной рожицы летающего робота Вертера скатилась электронная слезинка. Я понял, что пропал. Что этот не самый гениальный фильм всех времен и народов взял меня в плен окончательно и бесповоротно. Завоевывал он меня постепенно, шаг за шагом. В моменте смерти Весельчака У я просто выбросил белый флаг – к горлу подкатил ком, на глаза навернулись слезы. Почему ? Ведь внешне все по лекалам. И шедевра не ожидалось. Да это и не шедевр. Но чем взяла эта картина? На вопрос : за что полюбил, ответить невозможно. Но вот как это случилось, можно попробовать проанализировать. Для того, чтобы другие знали рецепт как взять в плен зрителя.
Для начала – идея. Сколько раз кинематографисты новой России переснимали любимые советские ленты с новыми артистами? Даже считать не хочется. Сколько было удачных попыток. Считать и не придется. Их вообще не было. На вопрос «зачем?» следовал набор бессмысленных фраз. Но непроартикулированный, честный ответ был один на всех : за счет ностальгии старшего поколения , глядишь, двойное бабло срубим. И с отцов, и с детей, которых они приведут в кино. Осовременивание классики неизбежно превращалось в опошление. Все плевались. Команда Андрющенко впервые дала честный и иной ответ. Потому, что замечательная картина Павла Арсенова «Гостья из будущего» перекочевала за 40 лет из категории «научная фантастика» в категорию «сказка». Не будут современные подростки сейчас после просмотра играть в космических пиратов и гоняться друг за другом с криками : «Отдай мелофон!». Это был удел их пап и мам. А нынешние, воспитанные с планшетом вместо соски, не смогут воспринять все эти приключения, как возможный вариант того, что произошло в соседней школе. «Сто лет тому вперед» по старой канве вышивает новый, абсолютно современный узор про школьников, которые живут множественной жизнью. У которых реальность и виртуальность смешались так, что не разъединить. У которых банальная драка – отличный повод для стрима. Которые «крутят любовь», исходя из абстрактно-сетевых представлений о ней. Которые видят любую ситуацию не только изнутри, но и со стороны, и могут прокомментировать собственное избиение в режиме реального времени. У которых сеанс сражения в компьютерные игры – важнейшее событие года. Кино мешает реальность школьную и компьютерную всеми возможными способами : бешеным темпом, бегущими поверх изображения комментариями и лайками, радикальным сломом пятой стены. Герой, комментирующий в кадре события, которые с ним же и происходят – это в стиле 2024 года. Конечно, через 40 лет и это устареет. Но пока держит внимание.
Дальше – больше. Сценаристы нашпиговали диалоги и мизансцены невероятным количеством ироничных отсылов к реалиям и мемам рекламы, соцсетей России 2024 года. Школьные вахтеры с электронными турникетами на входе, но с которыми можно по-человечески договориться. Повадки столичных таксистов и автоледи с их причитаниями, что какой-то урод на ровном месте испортил им вечер. Обыгрывание ситуаций с компаниями – инвесторами проекта. Но, в отличии от предыдущих попыток, не будет в каждой квартире на столе стоять бутылка с титульным напитком, а на каждом перекрестке гореть реклама сотового оператора. Все инвесторы упомянуты, но в ироничном ключе. Что делает честь и самим инвесторам, и авторам сценария. Безжалостное и масштабное сражение с космическими пиратами в обычной московской школе Коля Герасимов может закончить в одну секунду, перенеся всех своих друзей на 100 лет вперед. Но для этого ему надо всего-навсего увеличить частоту собственного пульса, а он взволноваться никак не может. «Так неужели тебе этого мало?» - прокричит его друг Ефим, указывая на приближающихся злодеев, крушащих все на своем пути. Вот момент, который заставляет заметить : в этом фильме нет дебильного КВН-овского юмора. Он не придурочный, не циничный, он не о том, какие мы крутые, что всех обгаживаем. Улыбки рождаются от несовпадения самооценок с реакцией других. И как смешно выглядят модные нынче истерики на ровном месте.
Конечно, компьютерная прорисовка Будущего в негативе – это калька. С Готэма, С футуристического Нью-Йорка, с Нетфликсовских образцов. Но эту транснациональную картинку режиссер насыщает реалиями российских человеческих отношений, где материальная выгода, конечно, важна. Но интерес к жизни все равно побеждает. Даже вопреки выгоде. Где гарантией чистоты намерений выступает лазанья, сделанная с любовью. Отсюда прорастает и сложная система взаимоотношений поколений. Ведь прадедушка с правнучкой в силу прихоти временных континуумов могут оказаться на одном отрезке ровесниками. И между ними даже может промелькнуть чувственная искра. И через все эти коллизии прорастает редкая для нашего экрана мысль : «Важно очень любить тех, кто будет жить после тебя, даже если тебя рядом с ними уже не будет». И все это не дидактический вывод – а результат стремительных и увлекательных событий.
« Я конечно, рисковал : письмо могло и не дойти. Я отправил его почтой России». Это сродни слезинке робота, который у молодежи вызовет простое умиление решением, а сердце стариков тронет рифмовкой со слезинкой Олимпийского Мишки на закрытии Московской Олимпиады 1980 года. Вот это тончайшее сочетание – откровенной иронии в адрес обустройства быта родной страны, наших обычаев, порою странных, но наших , ни на чем по-российски необоснованной надежды на то, что письмо все же дойдет, гордости от того, что все-таки дошло – рождается из отсутствия цинизма и настоящей увлеченности игрой в будущее, которое далеко- далеко и, так хочется, чтобы оно не было жестоко. Почта России – доходит не всегда. Но когда очень надо – то точно дойдет.