– Эй, дед, ты что! Убери ружьё!
– А ну подойди! – приказал каркающий голос. – Подними руки вверх и подойди!
В тот миг, когда в ночной тишине послышался жуткий вой собаки, на Тимофея Горошкина, идущего с последней электрички, впервые в жизни направили ружьё. Он стоял на глухой деревенской улице под тусклым фонарём и, щурясь от падающего света, пытался уловить намерения старика. Тот, очевидно, только минуту назад вскочил с постели, потому что был в одних трусах и расстёгнутой рубахе.
– Попался, оккупант! На нашу землю пришёл, а что, если её удобришь? – съехидничал ополченец.
– Какой я тебе оккупант?! – возмущённо вскрикнул Горошкин.
– Не ори! Старуху разбудишь! Подь сюда, кому сказал!
Горошкин сделал шаг вперёд, но дед ткнул в его сторону ружьём:
– Руки не опускай!
– Ослеп и не узнаёшь? – чуть тише воскликнул Горошкин.
– Прикажешь мне всякого хохла в лицо знать? Руки держи высоко, чтоб я их видел!
– Да это я, дед Антип, Тима Горошкин, внук бабы Раи. Не узнал? Я проведать её приехал.
Дед чуть опустил ружьё, наклонил голову и с подозрением рассмотрел оккупанта. Но, придя к неутешительному для Горошкина выводу, вновь поднял ружьё.
– Ничего не знаю! – твёрдо заключил дед. – Кто тебя в темноте разберёт. Сказали, что оккупанты прорываются, и ты тут как тут!
– Да кто сказал-то? Откуда они тут? До границы пятьсот километров!
– Не рассуждай! Пошёл вперёд!
– Куда?
– В подвал! Убивать тебя буду!
– Да ты что?! – испугался Горошкин и пискнул: – Помогите!
– Молчи, злодей, старуху разбудишь!
Оккупант и конвоир прошли по тёмному двору, где Горошкин, пугливо оглядываясь на подталкивающего его стволом ружья деда, раза два оступившись, едва не упал.
– Давай вниз! – приказал старик, доведя Горошкина до чёрного проёма в подвал.
– Дед Антип, ну хватит, – перед порогом в неизвестность застонал Горошкин, – пошутил и будет! Я – Горошкин! К бабе Рае приехал! Ждёт меня, сам сходи и спроси.
– Она спит давно. Застрелю и дело с концом, а утром узнаем, что ты за зверь!
Горошкин хотел возразить, но, ощутив толчок в спину, полетел вниз на бетонный пол подвала и услышал, как над ним, громыхнув, захлопнулась железная дверь.
– Попался оккупант! – навешивая замок, радовался старик.
– Да откуда здесь оккупанты?! – в бешенстве закричал Горошкин, прижимаясь к двери.
– Как откуда? – усмехнулся старик, в свою очередь тоже прижавшись ухом к двери с другой стороны. – В интернете написали.
– Да мало ли что там пишут! – возмущался Горошкин.
– Э, нет! В интернете правду пишут. Это официальные лица врут, чтобы панику не разводить, а простым людям зачем врать?
– Ох, дед Антип, дед Антип, все мозги в седину ушли! – запричитал Горошкин.
– Поговори там! Вот, например, что пишет Неуставной Генерал, – дед достал телефон: – Армия Украины совершила прорыв и идёт широким фронтом из 467 танков! Слышишь, 467! И все в село Лебядка! Это к нам, то есть. Блогер, между прочим, местный. И как прикажешь ему не верить? Зачем ему выдумывать? Что затаился как мышь? Уснул что ли?
В самом деле Горошкин затих на минуту, а затем глухо пробубнил из-за двери:
– Нет никакого оккупанта.
Смартфон чирикнул, и старик, взглянув на светящийся экран, почесал затылок и опустил ружьё.
– Хм, и правда, больше нет. Пишет, что разбили врага. Извиняется, говорит, что для популярности панику разводил, а все люди в Лебядке счастливые и дома на улицах стоят целые. Хм, это что же выходит, ты в самом деле из наших?
– Выходит, – в унисон повторил Горошкин.
– Получается, я зря тебя арестовал?
– Получается.
– Оказия… – задумался дед, но вдруг в его хмурых глазах сверкнул огонёк лукавства. – Только Неуставной Генерал опять ошибся, не могу тебя выпустить!
– Что ещё?! – взмолился Горошкин.
– В интернете всегда правду пишут, а он говорит, что у всех дома целые. А у меня крыша с весны течёт. Какое тут счастье? Опять врёт!
– Ладно, починю я твою крышу, выпусти, – мрачно ответил Горошкин.
Через минуту старик уже выпускал молодого человека из заточения, а в следующие два дня, пока Горошкин ремонтировал крышу деда Антипа, Неуставной Генерал не написал в своём блоге ни строчки и панику не разводил.