В старом доме после улицы было темно. Только побеленная печка бросалась в глаза да на стол у окна падал свет.
- Откуда вы узнали? – спросил незнакомку Виктор.
- Просто увидела, - ответила Агафья. – Как вижу, что жену тебе мать выбрала. Сама привела. Сама тебя дурманом опоила.
- Я в такое не верю. Меня сюда привела сестра, сам бы я ни за что не пошёл.
- Привороженные редко сами приходят за помощью. Оморочки на то и ставятся, чтобы никто из доброжелателей глаза на разные странности открыть не смог.
- Что-то у вас не сходится. Я ведь хотел уйти. Стал бы я подавать на развод, если б был привязанный?
- Под приворотом, вроде, мужчина должен ходить как в воду опущенный, не сметь головы поднять, - засомневалась сестра.
- Через год приворот стал слабеть. Ты бы уже тогда ушёл, если бы не ребёнок.
Виктор глянул на сестру. Хоть он и не произнес ни слова, Таня чётко прочла вопрос в его глазах.
- Клянусь, что ничего ей не рассказывала! – проговорила она.
Ведунья же на её слова не обратила внимания. Уставилась на Витю своими глазами-колодцами. У мужчины по спине прошел холодок. Такого жуткого взгляда он и в фильмах ужасов не видел. Будто сама бездна смотрит.
- А головы ты и так не поднимаешь. От выпивки. Жизни у тебя нет. Только работа, ребёнок и бутылка.
Слова неприятно резанули Виктора по больному.
- От несчастливого брака всё идёт. Сколько мужиков спивается? Что, каждого приворожили?
- Не каждого, - согласилась Агафья, не отводя глаз. – Но что тебе за дело до других? Про себя ответь. Когда пить начал?
Виктор вскинулся было, но тут же сник.
- Как раз перед женитьбой и начал. Не помню, почему выбрал её. Мне такие никогда и не нравились. Тихоня. Отличница. Правильная слишком: всё простит, вторую щёку подставит. Говорил ей, что не люблю, что развода хочу, а она плакала, мол, ты скажи, чего тебе не хватает, я стану лучшей женой... – проговорил он с досадой, снова посмотрел на сестру. – Самому от себя тошно. Как будто я тиран какой-то. Но я ведь наоборот, отпустить её хочу. И чтобы она меня тоже отпустила… А потом выяснилось, что Наташа беременна несколько месяцев как… И срок такой, что… Но я бы не стал её уговаривать. Да она бы и не согласилась. А я ведь не последний гад, чтобы женщину, которая моего ребенка носит, бросить.
- Но уходить не передумал, - добавила Агафья.
- Не передумал. Хотел дождаться, пока родится. Помочь год-два, пока в садик очередь не подойдёт. Там она бы и на работу выйти смогла. И личную жизнь налаживать.
- И почему же не ушёл? – спросила ведунья.
- Вы тут всё видите, вы мне и скажите, - вскинулся Витя
- Это моя вина. Это всё я виновата, - вдруг заговорила Таня, обратив на себя все взоры. - Верно она говорит, что я пропащая.
Витя смотрел на сестру непонимающе.
- Что ты сделала? Не наговаривай на себя, и мать не слушай. Не понимаю, почему ты до сих пор с ней живёшь…
- Это я проболталась, что ты снова собираешься подавать на развод, - призналась Татьяна. – Я не хотела, не думала, что так выйдет. Просто в последнее время она так на меня давила, Витя, ты ведь её знаешь! Она про меня такие гадости говорила, мол, я никудышная дочь и мужа выбрала неправильного и, кроме как за ней приглядывать в старости, больше ни на что не гожусь, - выпалила Таня и виновато опустила глаза.
Виктор сделал к ней шаг и приобнял одной рукой, как в детстве, когда мать срывалась на сестру из-за какой-нибудь глупости и та плакала беззвучно, чтобы не навлечь ещё больший гнев.
- Ну-ну, ты же знаешь, что это всё её злой язык. Ты вовсе не пропащая.
- Витя, ты не понимаешь, - ответила Таня дрожащим голосом, словно действительно готова была сорваться и зареветь. - Я тогда сказала, что её любимый сын, который всё делает правильно, тоже скоро разведётся. Я ведь хотела ей насолить, понимаешь? А в итоге подвела тебя! Ты бы видел её глаза… А потом… потом она притащила эту банку. Уговаривала меня отнести её тебе. Но я отказалась!
- Не вини себя, - сказал Виктор. - Ты не сделала ничего плохого, просто защищалась… Как могла.
Брат и сестра стояли обнявшись, будто и забыли, где находятся. Общие детские воспоминания всплыли перед глазами, словно всё было вчера. Потому оба вздрогнули, когда Агафья заговорила.
- Опоили тебя. Отливать надо, отчитывать. То, что видишь тень, само за себя говорит. Мир для тебя стал тонким.
- Я тоже её видела, - сказала Таня.
Агафья кивнула.
- Это оттого, что между вами связь незримая. И по крови ты с брата черноту забираешь. Если бы не это, его бы уже не стало. Но и тебя надолго не хватит.
Ведунья взяла с полки свечу, спички. Зажгла фитиль, дождалась, когда пламя разгорится, и провела огнём перед лицом Татьяны, затем сделала то же движение на уровне её пояса.
- Зря ты мать в свой дом впустила. Бежать нужно было без оглядки, - сказала она, и Таня почувствовала, как внутри что-то дрогнуло, соглашаясь.
- Она помириться хотела. Вот и пришла. Как бы я её не впустила.
- Что с перьями и нитками сделала?
Взгляд Агафьи напугал Таню. Нечеловеческий, страшный.
- Выбросила.
- А следовало сжечь. Это рассорки и остуды на тебя и мужа твоего. По судьбе он тебе был.
- Хотите сказать, меня приворожили к Наташке, а Таню наоборот? Не вижу логики, - вмешался Витя.
Агафья снова проделала фокус со свечой и огонь взбесился, словно по комнате прошел сквозняк.
- Тебе она сама невесту выбирала. Такую, которая ей слова против не скажет. А сестра твоя мужчину нашла сама. Он сильный, в обиду её не дал бы и помыкать ею не позволил бы.
Таня моргала так, будто впервые увидела настоящий мир.
- Значит, мы из-за неё разошлись? Но зачем же она меня попрекает разводом?
- Чтобы доказать, что счастья тебе не видать, чтобы к себе привязать. Кто-то должен за старушкой ухаживать. Прибирать дом, готовить еду.
- Да мы на её пенсию живём! Меня ведь даже на работу не берут!
- Потому и не берут. Закрыла она тебе все пути. Ни работы, ни друзей, ни семьи. Рабская жизнь, у её ног сидеть будешь до самой смерти.
Таня открыла рот, чтобы спросить до чьей, но не отважилась.
Зато Витя решился:
- Тогда почему же она отца отпустила? Почему не привязала его, как меня к Наташке?
- Слишком неожиданным был его поступок. Сбежал днём, пока она была на работе. И адреса не оставил. Такой властной женщине потребовалось немало сил, чтобы пережить это предательство. А потом из дома сбежала старшая дочь… Именно потому она и стала интересоваться магией. Чтобы всё под контролем держать. И если узнает, что вы пытались путы снять, выбраться она вам уже не даст. Своими руками загубит, а уйти не позволит. Потому решайтесь: сейчас или никогда.
По загривкам Тани и Вити побежали мурашки.
- Так все шарлатаны говорят, - заметил Виктор. – Давят, заставляют определиться вот прямо сию секунду. Потому что знают: поговорит человек с кем-то и поймёт их замысел.
Агафья кивнула. Посмотрела в окно. Розовые облака возвестили о том, что солнце совсем скоро закатится за горизонт.
- У вас есть время до заката.
Дорогие читатели,
Для тех, кто не любит ждать, а хочет читать законченные рассказы, оставляю ссылку на НАВИГАЦИЮ по каналу.