Глава 24
Елисей
Когда я очнулся в палате, рядом сидел Лёха. Это меня удивило. Спросил его, а где моя жена? Он ответил, что отправилась на какое-то важное мероприятие. Вспомнив, я коротко кивнул головой. Ну да, конечно. Она такое пропустить не могла. Слишком большие люди придут, чтобы отказываться от общения с ними ради собственного мужа.
– Знаешь, Лёха, я тогда, в машине… Я увидел звёзды. Это было очень больно. Так больно, что я увидел искры. И это только начало. Всё безнадёжно.
Лёха молча выслушал меня. Потом произнёс задумчиво:
– Так вот почему ты вспомнил о Наде так внезапно.
– Я умираю, но думаю о ней. Это странно, да? Не о жене, не о моей Машеньке. Я могу думать только о Наде. Если бы знал, что могу умереть так рано, никогда бы её не оставил. Многое могу вынести, но не то, что моя смерть не позволит мне быть с Надюшей. Я надеялся, что когда-нибудь настанет день, когда встречу её, и мы снова будем любить. Даже, если в 60 или 80 лет, этот день обязательно наступит. Тогда никто не будет против нас. Когда мы встретимся снова, никто не будет нас осуждать. Но... Моя жизнь заканчивается так внезапно, и я так злюсь.
Я замолчал, ощутив, как сильно устал, пока сказал всё это.
– Где мне найти Надю? – спросил Лёха. – Давай, я…
– Я видел её. Видел и говорил с ней. Просил прожить со мной три месяца. Только я сказал это, как сам вдруг испугался. В этом нет смысла. Мы встретились из-за того, что я так скучал по ней. Так внезапно сделал это предложение. Наверное, потому, что очень хочу быть с моей Надюшей. Я хочу жить с ней. Эх… не успел даже объяснить, откуда взялись эти три месяца.
– Что она ответила? – поинтересовался друг.
– Сказала, что я сумасшедший. Если встречусь с ней снова... это будет конец.
– Она замужем?
– Не знаю. Лучше было бы, если нет.
В палату вошла доктор Печерская.
Я удивился. Мы же в Москве, а она в Питере работает.
– Командировка, – догадавшись, заметила она. – Повышаю квалификацию. Как себя чувствуете? – спросила меня. Ответил, что сильно уставшим. Она проверила показатели, сделала пометку в карточке. Лёха на это время вышел, чтобы найти кофе. Он без него жить не может.
– Простите, Эллина Родионовна, вы замужем? – спросил я.
– Нет, – ответила доктор. – Почему спрашиваете?
Я не выдержал и рассказал всё. О том, как в 11-м классе влюбился в девушку на год младше. Как у нас начались платонические отношения, которые были прерваны, поскольку оказалось, что она – моя двоюродная сестра. Но стоило нам случайно встретиться, когда мы оба жили в Петербурге, как прежние чувства вспыхнули с новой силой. А потом… всё кончилось трагической смертью моего отца. Он сделал это, чтобы расстроить моё желание уехать с Надюшей в Москву, пожениться и жить долго и счастливо. У него получилось: мне пришлось остаться в Питере, потом сочетаться браком с дочерью крупного бизнесмена. Но недавно, когда я перебрался в столицу, получив здесь новую должность, я встретился с Надюшей.
– Только никак не могу объяснить ей, что мне жить осталось всего три месяца, – горестно сказал я, вытерев две слезинки, набежавшие на глаза. – Как думаете, нужно ли мне попробовать снова?
Печерская помолчала и ответила:
– Если бы вы только собирались с ней заговорить, то я бы сказала, что так поступать с человеком нельзя. Вы, по сути, тешите своё уязвлённое самолюбие – хотите получить то, к чему так давно стремились. Ведь вам осталось всего три месяца, и это значит – Надя ничего от этих отношений, кроме боли, не получит. Но раз уж вы нашли её, и она согласилась снова встретиться, это значит… Не могу быть уверена, однако думаю, она по-прежнему любит вас очень сильно. Поэтому единственный ваш шанс – увидеться с ней, поговорить по душам, а дальше… как ваши сердца прикажут.
– Спасибо вам большое, – сказал я с чувством.
Эллина Родионовна улыбнулась и вышла. Сразу после неё зашёл проведать лечащий врач. Как и доктор Печерская, посмотрел в карточку, а потом сел рядом. Мы молчали, потому что не знали, что ещё сказать друг другу. Тут впору завещание составлять, а не болтать о чём попало. Я понимаю: доктор хотел что-то придумать, только ведь план лечения уже составлен. И, скорее всего, он не поможет.
В палату вошла Алина.
Доктор поднялся и тактично вышел, поздоровавшись с ней.
Жена села на стул, где только что был друг.
– Мне всё рассказали, – произнесла Алина убитым голосом. – Почему ты сразу не сообщил мне? Ну почему? – на её глазах проступили слёзы. – Мы могли бы…
– Могли бы что? – спросил я. – Вот мы с тобой мечемся между Питером и Москвой. Сегодня здесь, завтра там. Это не имеет значения больше. Сегодня мы в столице, и эта клиника – одна из лучших в стране. Или ты хочешь, чтобы меня в Германию отвезли или в США? Но знаешь, у меня такая болезнь, от которой даже миллиардеров не спасают. Поэтому не надо деньги тратить, не поможет.
Алина слушала меня, роняя слёзы. Потом, окончательно расстроившись, уткнулась мне в живот лицом и разрыдалась. Я только и мог, что гладить её по голове.
***
Надя
Семейные вечера у нас с Андреем уже много лет одинаковые. После ужина садимся на диван в гостиной и смотрим телевизор. Новости, познавательные программы или фильмы. Редко – спорт, но это когда я просто лежу, устроив голову на ногах у мужа, и дремлю, пока он болеет за любимый питерский «Зенит».
Вот и сегодня у нас так же. Только я заметила, как Андрей стал пристально на меня смотреть.
– Что ты делаешь? – спросила я.
– Восхищаюсь твоей красотой, – ответил он.
– Ты знаешь, как сказать приятное, – улыбнулась ему. Протянула руку и провела по щеке. – Ты тоже очень красивый у меня.
Андрей обнял, прижал к себе. Уютно расположившись на его широкой груди, я сказала:
– Когда была моложе, думала, что захочу видеть рядом кого-то безрассудного и страстного в любви. Но это не так. Когда удобно вместе, безопасно – это и есть любовь.
Муж стал гладить меня по голове.
Я, вдыхая едва уловимый аромат его парфюма, задумалась: «Искренне ли сказала всё это? Или просто уговариваю себя, поскольку меня жутко тянет к Елисею?» Мне больно и страшно думать о нём. Его новое появление в моей жизни, знаю, может всё испортить. Разрушить наш с Андреем маленький уютный мирок, который мы тщательно охраняем от остального мира уже много лет.
На следующее утро, как всегда, простились на парковке.
– Холодно, терпеть не могу холод, – проворчала я, сильнее кутаясь в пальто.
– Позвони мне, когда закончишь. Будь осторожна за рулём, – предупредил Андрей.
Я села в машине, но вдруг увидела, как он подошёл к моей машине.
– Задержись на секунду, Надя. Держи подарок.
– Какой подарок?
– Это от Ольги Петровны, она в моём отделе работает. Я взял его вчера в банке, но забыл отдать.
– Что это?
– Не уверен. Открой и увидишь.
Андрей ушёл, я сразу стала открывать коробочку. Ольга Петровна – давний друг нашей семьи, мы много раз ходили друг к другу в гости. Она когда-то была начальником Андрея, потом стала простой сотрудницей, когда вышла на пенсию. Её оставили на работе, как ценного специалиста.
Внутри коробочки лежали вязаные детские пинетки. Такие крошечные и милые, розовые с белым. Рядом записка. Стала её читать: «Раз ты его открыла, то не говори, что я любопытная. Я связала это от всего своего сердца. Носи этот очаровательный амулет с собой».
Улыбнувшись, я поехала на работу. Милая вещица, только… мне показалось, что это намёк. У нас с Андреем нет детей, и Ольга Петровна много раз намекала, что пора бы ими обзавестись. Видимо, это ещё один пример того, как ей хочется увидеть, кто у нас родится. Понимаю: она от всей души, только… как объяснить, что я не хочу детей от своего мужа? Мне стыдно в этом даже себе признаться.
Когда я приехала на работу, нашла Диану валяющейся на диване.
– Ты здесь? Ты давно приехала? – спросила её, снимая пальто и переобуваясь.
– Не очень, – загадочным голосом ответила она.
– Что случилось?
– Есть человек, который не выходит у меня из головы.
– Кто это?
– Это очень несчастный человек. Очень печальный, весь в слезах. Я хочу обнять его, прижать к себе, погладить по спине, чтобы успокоить. Я вся пылаю.
– Кто же это?
– Парень из 302 квартиры! – Диана уселась, перестав выглядеть печальной, стала вдруг злой. – Он – слизняк, который каждый день пытается открыть мою дверь.
– Разве ты не говорила, что он не в твоём вкусе?
– Возможно, это потому, что я уже не молода, такой человек всё ещё может тронуть моё сердце.
Я улыбнулась. У каждого свои любовные проблемы. Вот уж не думала, что у Дианы они тоже появятся.
