В дверь позвонили. Иван, сидя на диване перед телевизором, слышал, как жена пошла в прихожую открывать дверь, и, почему-то, там застряла.
"Наверное, соседка пришла пообщаться, - машинально подумал Иван, продолжая смотреть хоккейный матч".
Но через пару минут недовольная жена заглянула в его комнату и раздражённо сказала:
- Выйди-ка. К тебе пришли.
- Ко мне? Кто?
- Какая-то дама с приветом.
- Дама с приветом? В каком смысле - с приветом?
- Во всех смыслах! – так же раздражённо ответила жена. - Странная она какая-то. Иди уже.
Иван недоверчив посмотрел на супругу, поднялся с дивана, и нехотя пошёл в прихожую.
Там он увидел обычную женщину лет сорока, которая увидев хозяина квартиры, широко заулыбалась.
- Так вот вы какой, Иван Михалыч! Здрасьте!
- Здравствуйте. - По манере говорить, Иван без труда определил в гостье деревенскую жительницу. В деревне, где он сам когда-то родился, все так говорили - окая и растягивая при этом слова. - Чем обязан?
- Ничем вы мне не обязаны, - весело ответила гостья. - Это я обязана кое-что вам передать. Я ведь приехала с приветом. - Она загадочно улыбнулась и замолчала.
- С приветом? – спросил Иван неуверенно. Близких родственников в родной деревни у него давно уже не было, а с дальними он не поддерживал никаких отношений. - С каким ещё приветом? От кого?
- От вашей юности.
- Что? - Иван нахмурился, и недовольно сказал: - Вы не могли бы говорить прямо, а не загадками. Что вам от меня нужно конкретно?
- Ох, какой, вы стали... - усмехнулась по-доброму гостья. - Конкретный... А мне про вас одна женщина рассказала совсем другое. Она говорила, раньше вы были простым деревенским пареньком...
- Какая ещё женщина? - Иван опять недовольно поморщился.
- Которая вам привет велела передать. Перед смертью.
- Перед смертью?
- Ага. В прошлом году похоронили мы Марию Степановна Прохорову. Помните, наверное, такую? Машеньку? С которой вы на сеновале всю ночь прощались, перед вашим уходом в армию.
И тут Ивана бросила в жар. Он испуганно оглянулся, и, убедившись, что жены рядом нет, прошептал:
- Маша? Прохорова? Она, что, умерла?
- Да, - почему-то весело ответила женщина. - Полгода уже как. Отмаялась, милая наша Мария...
- А вы кто ей будете? - со страхом в голосе спросил Иван. - Случайно, не её... дочка?..
- Да нет! - засмеялась женщина. - Не бойтесь. Я не дочка. И вообще, у неё от вас детей нету... А вы так подумали, да? Хотя она вас очень любила, и могла бы от вас родить... Она мне так говорила...
- Могла бы родить?.. - Ивана даже бросило в пот. - Как вас понимать?
- Ну, если бы вы вернулись из армии обратно в деревню, и женились бы на ней... Тогда бы и дети у вас были… Она ведь вас ждала. Письма вам писала...
- Неправда! - громко зашептал Иван. - Я от неё ни одного письма в армии так и не получил.
- Это мы тоже знаем, - закивала женщина - Вы не беспокойтесь.
- Вы знаете? Кстати, кто вы такая? Вы так мне и не ответили.
- Я-то? – Гостья пожала плечами. - Да я просто соседка её. Я дом рядом с её избой приобрела, лет двадцать назад, и мы с Марией Степановной сразу подружились. Она мне про вас почему рассказала-то. Я же на почту работать устроилась, и мне там одна старая работница по секрету выболтала, что оказывается, её и ваши письма мать Марии Степановны с почты изымала. Которые вы ей пару раз написали, и которые Мария Степановна пыталась вам посылать. У её матери, оказывается, хороший знакомый был, который в районном почтовом отделении письма сортировал. Так вот, как только из нашей деревни письма к ним на сортировку поступали, так он, сразу, цап её письмо, и потом матери передавал. Когда она в районе бывала. Поэтому вы ни одного письма от Машеньки своей не получили. Так вот, Мария Степановна просила вам при случае передать, что она ни в чем перед вами не виновата. Вот этот случай и настал. Я тут в вашем городе с оказией оказалась, и решила, наконец-то, выполнить её просьбу...
- А Маша что, меня всё время ждала, что ли? - с ужасом в голосе спросил Иван.
- Да нет, что вы? - женщина опять добродушно заулыбалась. - Прождала она вас, как положено, два года. А потом как узнала, что вы на сверхсрочную службу остались, так и успокоилась. Подумала, что вы ей пренебрегли. Вышла замуж за местного молодого учителя, детей кучу нарожала. В общем, обычная жизнь у неё началась. Как у всех.
- А зачем она тогда мне этот привет велела передать?
- Так ведь, когда я ей рассказала про этот фокус её матери с вашими письмами, она страшно запереживала. Стала думать, что вы обиду под сердцем на неё носите. А умирать, зная про чужие обиды на вас, это же плохо. Ведь она не виновата. Она вам много раз писала. А оказалось, почти все эти письма у неё над головой - на чердаке - хранились. Представляете? В старом чемодане.
- Хранились? Зачем?
- Это только её мать покойная могла бы сказать, зачем. Наверное, чувствовала она свою вину, и потому её рука не решилась дочкину любовь в топку бросать. Когда Мария Степановна узнала от меня про подлость покойной матери, она весь дом перерыла, в поисках этих писем. И нашла. Ох, как она рыдала. Втайне от мужа, правда. И мне рассказывала про свою любовь. И вашу... Вы её, правда, любили?
Иван вместо ответа кивнул, и сердце и его, почему-то, страшно заныло. Не от любви. Ведь та любовь давно уже угасла. От обиды заныло сердце. За молодость... За себя, и за Машу...
А женщина полезла в свою сумку, достала оттуда пачку старых почтовых конвертов. и протянула ему.
- Вот... Заберите...
- Что это? - испуганно спросил Иван.
- Её письма к вам. Возьмите. Мария Степановна, когда их нашла, мне отдала, и велела сжечь. У самой рука её тоже не решилась это сделать, так она сказала. И у меня, чего-то, тоже рука не поднимается. Ведь там, наверное, такая любовь... Возьмёте письма?
- Нет, не надо... - прошептал Иван. - Зачем?..
- Как это - зачем? - раздался вдруг за спиной голос жены. - Я бы на твоём месте взяла и прочитала.
Иван испуганно оглянулся. Он понял, что супруга всё слышала, но глаза её смотрели на него без намёка на какой-либо упрёк или ревность.
- Зачем? - Опять повторил он. - Ведь это же всё - из прошлого... Ничего этого уже давно нет...
- Но если письма дошли, значит, так надо, Ваня... - спокойно сказала супруга. - Ты не бойся, я ревновать никого ни к кому не собираюсь... Твоя Маша умерла уже... Но в письмах она ещё... - Жена решительно взяла из рук женщины эту пачку пожелтевших конвертов. - Спасибо вам. Ваня обязательно их прочитает... Только придёт немного в себя...
Когда гостья ушла, жена спокойно прошла в комнату, и аккуратно положила письма на стол. Затем они сели вдвоём на диван, прижались друг к другу как попугаи-неразлучники, и почти хором тяжело вздохнули.
- И зачем ты их взяла? - спросил Иван. – Не понимаю…
- Не знаю... - пожала плечами супруга.- Почему-то, не хочется мне, что бы они сгорели. Сама не знаю почему, но не хочется, и всё...
И они снова - одновременно - вздохнули.