У Николая Семёновича Лескова есть небольшой очерк - "Вдохновенные бродяги" (Удалецкие «скаски»), в котором он, проницательный наблюдатель человеческой природы, представил читателям галерею удивительных персонажей, чьи судьбы и приключения захватывают воображение не меньше, чем самые причудливые романы.
Скасками, — объясняет Лесков, — назывались в России сообщения, которые „бывалые“ русские люди, по возвращении из своих удалых прогулок, подавали своим милостивцам или правителям, а иногда и самим государям. В „скасках“ удальцы обыкновенно повествовали о своих странствиях и приключениях, об удали в боях и о страданиях в плену у чужеземцев, которые всегда старались наших удальцов отклонить от любви к родине и привлечь богатыми дарами в своё подданство, но только наши люди обыкновенно оставались непоколебимо верны своему царю и отечеству и все соблазны чужих людей отвергали и постыждали, а потом этим вдохновенно хвастались.
Об одном из таких удальцов, герое очерка Лескова, я хочу вам сегодня рассказать.
В 1883 году по Петербургу разгулялась легенда о войске вольных казаков, якобы переселившихся с Дона на территории современных Турции и Ирана еще в XVI веке.
Их атаманом был пройдоха и авантюрист по имени Николай Иванович Ашинов.
Как ему удалось убедить газетчиков наперебой писать об этой легенде - загадка, но уже через некоторое время атаман этого мифического войска, получил от российского правительства земли и значительную сумму денег, для возвращения казаков на родину.
Ясное дело, что никаких зарубежных казаков и в помине не существовало, а деньги Ашинов просто присвоил себе. Когда обман был раскрыт, он бежал в Москву, но прекращать свою прибыльную "деятельность" вовсе не собирался.
Спустя пару лет, в 1885 году, Ашинов отправился в Абиссинию (нынешнюю Эфиопию), христианскую страну в Африке. Его "победоносная" кампания была широко освещена в российских в СМИ. Он привёз Александру III "дары" от эфиопского императора Йоханныса IV, среди которых был даже живой страус. Эти подарки были переданы командующему Императорской квартирой генералу Рихтеру, в надежде на благосклонность императора Александра III.
В газетах писали:
«Ермак и Кольцо триста лет тому назад поклонились царю Сибирью, ныне вольные казаки, те же и такие же, кланяются Русскому Царю Абиссиниею…»
Ашинов совсем не зря хлопотал: уже в 1888 году Александр III дал добро на полноценное путешествие в Африку. Но хитрый атаман бросил команду на полпути и вернулся в Россию, докладывая о вымышленном успехе переселенцев, надеясь на дальнейшее финансирование аферы.
Однако, император начал подозревать обман и отказал Ашинову в дальнейшей поддержке. Не сдаваясь, авантюрист решил организовать экспедицию за свой счёт. В результате около 200 человек, поверивших в его сказки, отправились в Африку и заняли заброшенный форт на побережье.
Ашинов рассудил: раз крепость заброшена, значит, ничья, и приказал отряду обустраиваться на новом месте.
Установили походную церковь и подняли над крепостью русский флаг.
Затем атаман-завоеватель толкнул торжественную речь и объявил, что теперь это место называется - Новая Москва.
Этот "какой-то форт", как выяснилось позже, находился на территории французской колонии Обок (ныне Джибути).
Французы, глядя на то, как странные русские по-хозяйски обустраиваются на их территории, удивились такой наглости.
Капитан французского корабля объяснил Ашинову, что это их территория и корректно попросил удалиться. На что Николай Иванович ответил отказом.
В то время отношения между Россией и Францией были хорошими, и обострять ситуацию никто не стал. В дело вступили дипломаты.
Когда французский посол поинтересовался у Александра III насчёт колонистов, государь, уже разочаровавшийся в Ашинове, сделал вид, что не понимает, о чём речь, и дал карт-бланш на любые действия в отношении самозванцев.
Развязка наступила быстро.
В феврале 1889 года несколько военных кораблей Франции подошли к "Новой Москве". Ашинову ещё раз предложили добровольно покинуть крепость и после отказа открыли огонь.
Спустя несколько минут горе-поселенцы вывесили белый флаг.
Французы взяли в плен всех поселенцев и отправили в Обок, а оттуда уже переправили всех в Россию.
Грандиозная авантюра завершилась полным провалом.
Ашинов обосновался в имении жены в Черниговской губернии.
Но до конца своей жизни Николай Иванович мечтал вернуться в Абиссинию. И даже издал небольшой абиссино-русский словарь, оставив своё имя в истории науки.
Африканский поход Николая Ашинова не привел к практическим результатам, но сильно повлиял на интерес русских интеллектуалов к Абиссинии. Рассказы, фантастические и зачастую придуманные самим Ашиновым, были чрезвычайно популярны среди читателей.
Вот так общество, во времена великих географических открытий, колониальных амбиций и романтических представлений о далеких землях, жаждущее сенсаций и героев, готово поверить в самые невероятные истории.