-Павлик, а когда это ты сделал ключи своей матери от квартиры и почему я об этом ничего не знаю? – голос Дарьи был полон негодования.
Неожиданно, вслед за мужем появилась девушка. На ней был халат Дарьи – тот самый, шелковистый, цвета лепестков чайной розы, который так подчеркивал изящную фигуру.
-А дома все так же, на своих местах, - с едва заметной грустью произнёс Павлик, присев на привычное место за кухонным столом, словно пытаясь уловить призрак былого уюта.
-Я всегда знала, что Дарья тебе не пара! И говорила же тебе, но ты, как всегда, не послушался, - проворчала Мария Петровна, её голос, обычно мягкий, теперь звучал с лёгкой горечью.
-Дашка хорошая девушка, если бы только на работе столько не пропадала, - попытался возразить Павел.
-То же мне, карьеру строить вздумала! А семья? А муж? Зачем, спрашивается, замуж выходила? И толку-то никакого: ни на работе успехов, ни дома её нет, - не унималась Мария Петровна.
-Да и не говори, - поддакнул Павел, - постоянно у нее какие-то совещания, то курсы, то встречи...
-Выскочка, везде ей сунуть свой нос нужно! - фыркнула Мария Петровна.
-Ты же муж, а не холостяк, и хочешь видеть рядом с собой жену, а не бизнес-леди, которая круглосуточно работает, - продолжала она, не давая сыну вставить и слова.
-Может, котлеток с картошкой? А то придешь домой, а там и поесть нечего. Когда ей готовить-то? Все работает, работает... - Мария Петровна заботливо хлопотала у плиты.
Павел, конечно, не отказался от маминых котлет, хотя Дарья была неплохой хозяйкой и всегда успевала и приготовить, и убраться в доме. Но в душе он чувствовал, что мать права.
-Зря ты на ней женился, не видишь же её практически, что это за жена такая? - возмущалась Мария Петровна, её голос звучал с нарастающей интонацией.
-Да-да, - соглашался Павел, уже не споря, а лишь поддаваясь материнскому напору.
-И что это за семья? Кушай, кушай, сынок, - причитала Мария Петровна, её забота была одновременно и удушающей, и трогательной.
Павел молча кивал головой, дожёвывая котлеты, его мысли были где-то далеко, за пределами кухни.
-Я уже и внуков хочу, возраст-то уже! - заявила мать, её слова, словно гром среди ясного неба, прозвучали в тишине.
Павел было пытался поговорить об этом с женой, но она определенно сказала:
-Это очень серьезно, это же котёнка тебе завести, нужно подготовиться финансово. И время пока у нас есть. Я могла бы построить карьеру за эти годы и потом просто контролировать все рабочие процессы, будучи в декрете.
Павел, привычно смиренный, не возражал жене. Её вечная занятость, постоянные командировки и деловые встречи – всё это стало неотъемлемой частью их семейной жизни. Но в глубине души он ощущал лёгкую, едва уловимую пустоту, словно не хватало чего-то важного, чего-то, что связывало бы их по-настоящему.
-Я уже немолодая и с внуками понянчиться хочу, – настаивала Мария Петровна, ее голос, обычно мягкий и ласковый, звучал с легкой тревогой. -Мы бы гуляли с ними, я бы развлекала их. -И, едва сдерживая слезы, добавила: -Очень хочется.
Павел и сам уже мечтал о детях, о маленьком человечке, который объединил бы их с Дашей, который заполнил бы пустоту в их отношениях. И потому грусть, поселившаяся в его сердце, была не только от материнских упреков, но и от собственной неосуществлённой мечты.
-Павлуша, а ты поставь ей условия: что хочешь детей или развод. Что она без тебя? Ты вон сам и на квартиру заработал, и машину купил. И деньги в семью приносишь, всё содержишь!
Павел чуть не поперхнулся от неожиданности. Он не думал, что мать настолько сильно жаждет внуков, что предложит такое радикальное решение. К тому же, свои заслуги перед семьей он, откровенно говоря, несколько преувеличил. Даша, по сути, и обеспечивала их совместную жизнь.
Мария Петровна легонько постучала по спине сына, словно успокаивая его, и продолжила разговор, её голос приобрел привычную, слегка поучительную интонацию: -Другую надо было замуж брать, хозяйственную, которая и постирать, и погладить может. И вкусно накормить, и детей родить, а не эту, которая вечно в делах.
-Ну я же её люблю, – попытался оправдаться Павел, понимая, что нужно как-то сгладить острые углы. Признаться в том, что жена зарабатывает больше, чем он, он точно не смог бы. Гордость и привычка быть "кормильцем" не позволяли.
-Павлуша, так ты какой работящий, только позови, вон сколько девушек вокруг, выбирай не хочу, – продолжала Мария Петровна, ее слова звучали с едва скрытой надеждой.
- Дашка, где ты такой красивый макияж сделала, а-ля "чёрные круги под глазами"? - с ехидной усмешкой спросила Анна, перехватывая у Дарьи кипу бумаг, словно хищная птица добычу.
- Но я ещё не закончила отчёт… - с тревогой в голосе прошептала Дарья, чувствуя, как её энергия тает под пристальным взглядом подруги.
- Я доделаю, отдохни ты хоть чуть-чуть, - мягко, но твёрдо сказала Анна, не давая Дарье возможности сбежать в рабочий водоворот. - Тебе нужно отдохнуть, - настаивала она, усаживая подругу на диван, словно заботливая мать. - Ты посмотри на неё, работает и работает, а отдыхать кто за тебя будет? Нам потом замену тебе не найти, случись с тобой что, так что береги себя. Отдыхай.
- Неужели я могу немного посидеть? - прошептала Дарья, снимая туфли и вытягивая уставшие ноги, словно освобождая их от невидимых оков.
- Давай-давай, отдохни. Мне вот всегда было интересно, а муж твой не против, что ты столько работаешь? - поинтересовалась Анна, с лёгкой иронией в голосе.
- Мы оба работаем, у нас же семья, - ответила Дарья, словно оправдываясь.
- Да, но он мужик и он должен обеспечивать семью, а не ты. Разве это нормально, когда женщина так пашет? В нашей семье я сказала, что он мужик и он должен обеспечивать семью. Поэтому я за карьерой не гонюсь. А иначе он мне для чего! - заявила Анна с уверенностью, свойственной женщине, знающей себе цену.
- И как отреагировал муж? -поинтересовалась Дарья, с любопытством в глазах.
- Пытается, - рассмеялась Анна, но в её смехе сквозила лёгкая досада. -Но пока не очень выходит.
- А, мой и не пытается, - перебила Дарья, с горечью в голосе. - Пристроился так хорошо и сидит в своём болотце и не вылазит. Ни планов, ни проектов, ни амбиций. И где мои глаза были…
- Ну а по дому-то он как хозяйственный? -спросила Анна, пытаясь сменить тему.
- Ага, куда там. Нет, может, он и умеет что-то делать, но не хочет и поэтому не делает, я не знаю, - пожала плечами Дарья.
- Что, совсем-совсем ничего не хочет делать? - удивилась Анна, приподняв брови.
-Как же хочет! Жить припеваючи, ездить на машине, а не пешком ходить, ездить на море, а то он, видите ли, устал очень, - и Дарья рассмеялась, заражая своим смехом подругу.
- И что на всё это у него хватает денег?
- Да конечно, мы же семья, сама понимаешь, общий бюджет. Где его доля дохода значительно меньше, - с долей сарказма ответила Дарья.
- Ой, смотри, Дашка, фиг потом отделаешься от него, от такого. Будь аккуратней, мой-то хоть по дому помогает, и то я держу его в ежовых рукавицах, - предостерегла Анна.
- Это ты ещё последних новостей не знаешь, - с воодушевлением, граничащим с отчаянием, начала говорить Дарья. - Держись крепче за стул. Он уволился с работы и сказал мне, что будет «искать себя», потому что я могу обеспечить нас двоих, ты представляешь?
- Что?! - глаза Анны расширились от изумления, словно она увидела привидение.
- Но пока он только ищет пульт от телевизора, лежа на диване, - закончила Дарья, и обе девушки рассмеялись до слёз, отпуская напряжение, накопившееся за долгие рабочие дни.
Шаг за шагом, пробираясь сквозь вечерний сумрак, Дарья возвращалась домой, голова её была полна тревожных мыслей. Неужели она что-то делала не так? Почему из них двоих, именно она постоянно брала на себя львиную долю забот о семье? Как заставить его, любимого мужа, трудиться наравне с ней, как пробудить в нём желание участвовать в созидании их общего будущего?
Надежда на то, что всё наладится, рухнула, не успев окрепнуть. Едва Дарья переступила порог квартиры, как её взору предстали чужие женские туфли. Сердце ёкнуло, предчувствуя беду.
Не успела Дарья прийти в себя, как в коридоре появилась Мария Петровна.
- Наконец-то пришла, карьеристка, - процедила она сквозь зубы, голос её был пропитан презрением.
Дарья, ошеломлённая, не сразу нашла слов.
- А вы-то тут откуда? - вырвалось у неё, в голосе звучало недоумение, смешанное с нарастающей тревогой.
- Мне Павлик ключи сделал и сам отдал, а что в этом такого? - возмутилась Мария Петровна, словно её права были неоспоримы.
На крики, раздавшиеся в коридоре, прибежал Павел. В его глазах мелькнуло что-то похожее на вину.
- Вы что тут делаете? - спросил он, обращаясь к Дарье, словно она была нарушительницей спокойствия в его собственном доме.
- Я, вообще-то, тут живу, - ответила Дарья, голос её был спокоен, но в нём слышалась стальная нотка решимости.
- Я в гости зашла, сынок, но поняла, что немного не вовремя, - опустила взгляд Мария Петровна, стараясь скрыть вину и смущение.
- Павлик, а когда это ты сделал ключи своей матери от квартиры и почему я об этом ничего не знаю? - голос Дарьи был полон негодования.
Неожиданно, вслед за мужем появилась девушка. На ней был халат Дарьи - тот самый, шелковистый, цвета лепестков чайной розы, который так подчеркивал изящную фигуру.
- Здравствуйте, - пролепетала девушка, голос её был тихий, почти неслышный.
- Здравствуй, Ирочка, - ответила Мария Петровна, бросив на Дарью взгляд, полный презрения, - А ты как хотела? Вечно пропадаешь на своей работе.
Её слова, словно ледяные капли, стекали по спине Дарьи.
- А есть и нормальные девушки, заботливые и хозяйственные. Уж она-то позаботится о Павле, и детишек ему родит, и уважать его будет, и любить, - продолжала свекровь, голос её звучал с едкой иронией. - А ты, дорогуша, можешь идти вон из квартиры Павлика.
Дарья, сдерживая нахлынувшие слёзы, вдруг рассмеялась. Звонкий, свободный смех, словно раскат грома, разорвал завесу лжи и лицемерия. Проблема, над которой она так долго ломала голову, решилась сама собой, в один миг.
- Значит так, Павлик ваш очень хорошо умеет сочинять сказки, которые он вам рассказывал! Это у него получается лучше всего, - произнесла Дарья, её голос звучал твёрдо и уверенно. - А он вам, случайно, не говорил, что уволился с работы и новую не торопится искать? Даже если бы и нашёл, то прокормить семью он не в состоянии.
Она сделала паузу, давая своим словам впитаться.
- Квартира, чтобы вы знали, эта моя. Машину я купила. Так что бывшие родственнички, с вещами и на выход из моей квартиры, вон!
Мария Петровна, ошарашенная, перевела взгляд на Павла.
- Павлик? - прошептала она, в её глазах читалось недоумение.
- Да, и ключики мне верните, и от квартиры, и от машины, - потребовала Дарья, её голос звучал как сталь.
- Как же так, Павлик? - запричитала Мария Петровна. - Я думала, ты всё сам, а ты...
- Пошли вон! Все и немедленно! -прервала Дарья, её терпение лопнуло.
Дарья была удивлена, что вопрос её непутевого замужества решился сам собой. Она, словно птица, освободившаяся из клетки, почувствовала прилив свободы.