— Ты слышала? — шёпотом спросила Надежда, перегнувшись через низкий заборчик. — У Любки Петровны опять скандал... Николай, говорят, к вещам подбирается!
Её соседка, Светлана, широко открыла глаза, потянулась за клубничным компотом и, усевшись на лавочку, приготовилась к долгому разговору. Они были на даче уже много лет, и именно такие маленькие драматические истории скрашивали их летние вечера.
— Неужели? — недоверчиво спросила Светлана, глядя на замершую на секунду соседку. — Она же всегда говорила, что у них всё тихо и мирно, никаких ссор!
Люба Петровна была из тех женщин, которые годами держали в себе все обиды. Она не из тех, кто жалуется на жизнь или сплетничает о соседях. Все её знали как трудолюбивую хозяйку, которая и огород всегда держит в порядке, и на всех праздниках помогает, но её семейные проблемы — всегда закрытая книга. С мужем они уже давно вместе — сколько лет их дружба длилась, никто и не помнил. Но последние месяцы что-то стало меняться. Николай всё чаще уходил на рыбалку, задерживался у друзей, и соседки начали замечать, что Люба всё чаще выглядела задумчивой и грустной.
— Да я сама-то случайно услышала, — продолжала Надежда, отставив пустую корзину с малиной. — Вчера проходила мимо, когда он громко говорил, что уходит. Мол, устал от этой «сельской жизни», в город к сыну хочет. А Люба-то плачет, его умоляет не бросать её. А он всё равно чемодан собрал и к машине...
Светлана прикрыла рот рукой. Как же так? Они ведь казались такими крепкими, неразлучными. Всё вокруг: цветущий сад, дом — это ведь было их общее дело, совместный труд.
— Он уехал? — не выдержала Светлана.
— Нет, остановился в последний момент, — кивнула Надежда. — Вышла дочка из дома, остановила его. Мол, неужели он так легко всё бросит?
Светлана долго молчала. Эти истории всегда трогали её до глубины души. Она не раз видела, как Люба с нежностью ухаживала за своим садом, как они с мужем весело смеялись за ужином на террасе. И тут вдруг — вот так, в один день — всё может разрушиться? Сколько лет брака, работы, любви, и всё ради чего? Ради очередного каприза?
В тот момент Надежда будто не заметила, как Люба вышла из дома с теми самыми красными глазами, что выдавали пережитую бурю. Но соседи никогда не говорили прямо — все знали, что в чужую жизнь соваться не стоит. Они только смотрели. А Люба шла к своему огороду, будто ничего не произошло.
— Может, к ней зайдём? — предложила Светлана, глядя на Надежду.
— А зачем? — та пожала плечами. — Люба справится. Всегда ведь справлялась. А этот Николай, как обычно, до вечера придумает, как вернуться обратно. Они ещё не раз тут поссорятся, но и помирятся тоже.
Светлана покачала головой, не понимая такой холодной мудрости. Но, в конце концов, на даче все как будто жили двойной жизнью: своя да ещё та, что за забором. И, может быть, Надежда была права.
Люба вернулась к своим цветам. Сад вновь цвёл, словно ничего не произошло. Только в глазах её всё ещё отражалось горькое молчание, которое знали лишь те, кто видел, как ломаются сердца в тишине их маленьких дачных домов. А соседи смотрели и слушали. Ведь на даче всегда есть о чём подслушать.