Итак, снос памятника Пушкину в Одессе - дело решённое, памятник отправится вслед за снесенным монументом основателям Одессы. Но велика вероятность и того, что разберут "на запчасти", и следов не найдёшь.
Снесут, несмотря на несогласие мэра города, а согласия оставшихся одесситов, собственно и не спрашивали по понятным причинам. А ведь именно на пожертвования одесситов был создан и установлен памятник "солнцу русской поэзии".
Средства на установку памятника собирали всем миром в течение восьми лет, начиная с 1880 года. Вот некоторые из призывов к одесситам:
«Граждане! Поспешите своими пожертвованиями осуществить дело увековечения памяти Пушкина в Одессе. Принесите вашу дань в честь искусства, засвидетельствуйте перед грядущими поколениями свою благодарность за чудные строки, которыми поэт запечатлел былое степей Бессарабии, скал Тавриды и нашего города — этой столицы Юга; заплатите ваш долг за восхитительные картины нашего многошумящего моря!»
«Говорят, по множеству памятников можно судить об умственном развитии страны. В справедливости этого трудно сомневаться; можем только прибавить, что счастлив народ, имеющий великих сынов, но счастливее тот, который сумеет оценить достоинства их».
Золотые слова!
Есть свидетельства, что вначале на памятнике хотели увековечить цитаты из произведений Александра Сергеевича, но потом передумали и написали просто: «А. С. Пушкину – граждане Одессы».
В композиции памятника, конечно же, присутствует лира, что уже отсылает к строкам о памятнике нерукотворном и «чувствах добрых», пробуждаемых лирой поэта. И каждый одессит с раннего детства помнит объемную красную пятиконечную звезду в верхней части этой пушкинской лиры, и помнит, что эта пентаграмма всегда была перевёрнутой.
Я жил тогда в Одессе пыльной...
Там долго ясны небеса,
Там хлопотливо торг обильный
Свои подъемлет паруса;
Там все Европой дышит, веет,
Всё блещет югом и пестреет
Разнообразностью живой.
Язык Италии златой
Звучит по улице весёлой,
Где ходит гордый славянин,
Француз, испанец, армянин,
И грек, и молдаван тяжелый,
И сын египетской земли,
Корсар в отставке, Морали.
Однако в сей Одессе влажной
Еще есть недостаток важный;
Чего б вы думали? — воды.
Потребны тяжкие труды...
Что ж? это небольшое горе,
Особенно, когда вино
Без пошлины привезено.
Но солнце южное, но море...
Чего ж вам более, друзья?
Благословенные края!
(А. С. Пушкин «Евгений Онегин», отрывки из путешествия Онегина)
Не спасают сегодня Александра Сергеевича ни африканские корни, ни свободолюбивая поэзия, ни злые эпиграммы в адрес генерал-губернатора графа Воронцова (Полу-милорд, полу-купец, Полу-мудрец, полу-невежда, Полу-подлец, но есть надежда, Что будет полным наконец).
И совершенно верно понимают варвары: мало, кто сделал столько для современного русского языка, сколько Александр Сергеевич. Разумеется, он не "создавал" язык - с русским языком всё в порядке было, но во многом благодаря Пушкину, литературный язык стал более живым, таким, на котором говорили русские люди между собой, а не каким-то особенным "высоким штилем" и не французским текстом, понятном аристократам и "ученым людям".
В то время, когда не одна только пушкинская героиня Татьяна "по-русски плохо знала и выражалася с трудом на языке своём родном" и писала письмо Онегину по-французски, сам Пушкин, со временем, раскрыл для себя образность, красоту и точность русского языка. И в том же "Евгении Онегине" он как-бы оправдывается:
Но панталоны, фрак, жилет,
Всех этих слов на русском нет...
... Du comme il faut... (Шишков, прости:
Не знаю, как перевести.)
В этом отражается историческая дискуссия славянофилов и западников. Позже было также велико влияние на Александра Сергеевича другого выдающегося словесника - друга поэта с датско-немецкими корнями Владимира Даля, создателя «Толкового словаря живого великорусского языка».
Удивительно, насколько провидчески и из-за гроба звучат слова великого русского поэта:
Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа,
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.
Нет, весь я не умру — душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит —
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.
Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгус, и друг степей калмык.
И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я свободу
И милость к падшим призывал.
Веленью божию, о муза, будь послушна,
Обиды не страшась, не требуя венца;
Хвалу и клевету приемли равнодушно,
И не оспоривай глупца.
1836 г. А. С. Пушкин
В общем, в образной форме Солнце русской поэзии сказало врагам: "Не дождётесь!"
Но это зависит - не поверите - от нас, от каждого в отдельности и от общества в целом. Если забудем Пушкина, русское Слово, свою культуру, променяем на тик-ток и тому подобные "ресурсы", тут-то нас самих и снесут. Дух первичен, идея первична, а на памятник Пушкину одесситы скинутся снова, если надо будет...
Одесский памятник Пушкину, конечно же, упоминается и в книге "Одесская школа":
