Вдрызг разругавшись с женой Алиной и тёщей Зинаидой Павловной, Матвей укатил на выходные на дачу. Он собирался успокоить нервы, покопошиться в саду, побродить по лесу, пожарить шпикачки под ледяное пиво в воскресенье. В общем, пройти полные реабилитационные процедуры перед грядущей рабочей неделей. Дачный посёлок Научный был в получасе езды от города, и все полчаса дороги, которую он знал до автоматизма, Матвей словно заново переживал моменты их ссоры. Наговорил он вгорячах немало.
Всё дело было в том, что «любимая мама жены» приехала погостить на три дня, но задержалась уже на неделю. И ладно бы молча гостила, в четырёхкомнатной квартире места достаточно. Но тёщенька не могла упустить возможность покапать на мозг зятю. Тот, дескать, хоть и неплохо зарабатывает, но способен на большее, и в гости к ней в деревню помогать не приезжает, и они вообще бы могли все вместе жить. Это предложение стало последней каплей: Матвей психанул, обозвал тёщу ведьмой и змеёй, пожелал, чтобы она прикусила себе язык и отравилась своим же ядом, и умчался за город. Вслед ему донеслось злобное тёщино проклятие, мол хорошо, раз ведьма, то я тебе устрою. Ну, не первый раз, и раньше они с Зинаидой Павловной грызлись.
Тут нужно сказать, что про ведьму Матвей ляпнул не просто так, про неё в деревне разные слухи ходили. Вроде как занимается она любовными заговорами, гаданием, порчей и прочими магическими премудростями. Алина же любовно называла занятие матери «астрологическим хобби» и не любила говорить на эту тему. Матвей не раз думал, что если бы Алина была толстой и некрасивой, то будущая тёща вполне могла бы как-то приколдовать его к ней, ведь он женился на девушке всего через три месяца после знакомства. Но Алина была красавицей с фигурой супермодели, проявила себя отличной хозяйкой за те два неполных года, что они были в браке. К ней вообще никаких претензий, хоть он и наорал на неё из-за тёщи, доведя до слёз.
Дача у Матвея была довольно большой, по внутреннему убранству ничем не отличалась от квартиры и стояла недалеко от леса. Лес сплошной стеной подступал к дачному поселку справа, а слева, внизу, метрах в трехстах виднелось старое кладбище. На нём уже не хоронили лет 30, так как научный городок, от которого остался только ряд дач, был оставлен в начале 90х как бесперспективный. К каждой даче прилагался небольшой облагороженный сад, и поэтому в теплый период домишки прятались в зелени, издали сливаясь с лесом. Такой уютный тихий мирок, спрятанный от посторонних глаз.
— Здорово сосед, — радостно поприветствовал приехавшего Матвея сосед Пётр, выглянув через невысокий забор. — О, а чё мрачный такой? Со своей гюрзой-тёщей поругался опять?
— Хуже, привет! С обеими, с женой тоже! — обреченно махнул ему рукой Матвей, приостановившись на отсыпанной щебнем дорожке и шаря в карманах в поисках ключа.
— Ну заходи вечером, у меня припасено как раз, стресс снимем! — обрадовался компании Пётр.
— Ага. Зайду, наверное, — сказал Матвей и, наконец нащупав ключ, открыл дверь дачи. Перспектива выпить с соседом, у которого «всегда припасено», его совсем не обрадовала. Он прохладно относился к алкоголю, не курил, держал себя в форме для своей возлюбленной. Сосед, бывший мент, был холостяком и с весны до глубокой осени пропадал на даче. Человек он был хороший, но любил выпить.
До сумерек Матвей занимался всякими полезными мелочами. Почистил от сорной травы сад, протёр везде пыль, слазал в погреб за соленьями и компотом. Сходил погулял по ближайшему прилеску, подышал свежим воздухом и вернулся в дом с отличным настроением. Включил для фона телевизор и улёгся на диван, собираясь полежать часок, а потом навестить соседа. Искоса поглядывал на телефон, лежащий на стуле: не позвонила ли ему жена, с извинениями или с хорошими новостями по поводу уезду тёщи в деревню.
Но телефон молчал, пропущенных тоже не было. Решив, что и так неплохо, пусть там поварятся в собственном соку, а завтра Алина точно созреет, что они с драгоценной мамочкой перегнули палку, и позвонит. Выключив верхний свет и довольствуясь ночником и мерцанием плазменной панели, Матвей неожиданно для самого себя придремал.
Надышавшись чистого воздуха и порядком утомившись, он не услышал попискивавшего таймера на смартфоне, а проспал почти до полуночи не видя снов, просто провалившись в тёмное забытье.
А как раз в полночь Матвей проснулся от какого-то странного чувства — это был то ли страх, то ли какое-то беспокойство. Он лежал с закрытыми глазами, и у него было ощущение, что на него кто-то смотрит. Слышался тихо бормочущий телевизор, легонько в окно постукивали ветки разросшейся сливы, которую он планировал завтра обрезать. Матвей не торопился открывать глаза — наверное, потому, что липкий страх предупреждал его, что не нужно. Хотя чего ему было бояться на собственной даче. В поселке в самое населённое время десятка два людей от силы, всех знает, чужие не заглядывают. И всё же чувство тревоги, опасности не покидало его. Как в детстве он прятался от нахлынувшего ужаса, просто зажмурившись. Из принципа — я не вижу страх, значит он меня не тронет.
Когда чувство страха переполнило его, он всё-таки решился, набрался смелости и открыл глаза...
То, что Матвей увидел, повергло его в ужас и шок. Над ним склонилось, заслонив шипящий телевизор, кошмарное лохматое существо с миндалевидными горящими глазами. Глаза были большие, переливались багрово-красным цветом и, казалось, прожигали лежащего человека на диване насквозь... А остальная морда, которую в полутьме было плохо видно, была непроницаемо чёрной и сливалась с полутьмой в комнате. Ночник потускнел и был маленьким жёлтым кружком на противоположной стене, совсем не давая освещения.
Какой же это был для Матвея кошмар... Вначале он надеялся, что спит, щипнул себя за ногу и почувствовал боль. Нет, он не спал, но и не мог больше ни пошевелиться, ни закричать, а чудовище уставилось на него, неожиданно растянув жуткой улыбкой светящийся алым рот. Теперь было видно, что жуткая физиономия монстра покрыта шерстью темно-коричневого цвета. Шерсть была длинной и даже, как показалось Матвею, измазанной в земле и слежавшейся.
Тварь стояла так близко, что замеревшему от страха мужчине казалось, будто он слышит её тяжелое дыхание. Запах земляной гнили и ещё чего-то невообразимого распространился по комнате. Так продолжалось не менее пяти минут. Наконец, Матвей немного овладел собой, и еле слышно смог прошептать чудовищу: «Убирайся...». Но оно ещё больше ощерилось и, мотнув уродливой головой, выдохнуло несколькими рваными фразами: «Не уйду. Я от Зинаиды! Нужно наказать!».
Во всем облике монстра было что-то такое зверское, готовое причинить невероятную боль и страдания, что Матвею казалось, будто его сердце вот-вот разорвётся от страха. В пылающих глазах он видел смертельный приговор и после слов твари понял, что за исполнением этого приговора дело не станет. Монстр занёс над ним мощную когтистую лапу, и Матвей понял, что жить ему осталось мгновение.
Когда он прощался с жизнью, грохнул за окном выстрел, послышался звон разбитого стекла, из стены над диваном посыпалась выбитая пулей штукатурка. Чудовище замерцало серым и растворилось, не причинив хозяину дачи вреда.
— Мотька, я попал в эту дрянь! — услышал Матвей со двора торжествующий крик соседа. — Двери открой!
Почувствовав, что он может снова управлять своим телом, Матвей вскочил с дивана и бросился к входной двери. По пути невольно отметил, что ночник разгорелся в нормальном режиме, а в комнате никого не было. Неприятный запах тоже мгновенно улетучился. Он щёлкнул замком, впуская соседа с пистолетом Макарова в руке, который тут же профессионально осмотрел комнату, даже под диван заглянул, пока всё ещё ошарашенный хозяин наблюдал за его манипуляциями.
— Пропало, — констатировал Пётр, закончив выковыривать из стены пулю перочинным хозяйским ножом и пряча кусочек сплющенного свинца в карман. — Это чего было? Я ждал что ты придёшь в гости, дело к полночи, тебя нет. Дай, думаю, загляну сам к тебе. Подошёл и через окно вижу эту хреновину над тобой. Бегом назад за стволом. Я хоть и в отставке, но у меня наградное есть. Ну и пальнул, когда этот гад шмякнуть тебя надумал. Кому ты насолил, признавайся?
Матвей путанно попытался объяснить Петру, что с ним произошло начиная с момента ссоры с тёщей, и про фразу, сказанную чудовищем, упомянул.
— Своими бы глазами не видел, никогда бы не поверил, — задумчиво произнёс Пётр. — Я сейчас сбегаю домой за поллитрой, ты закусь пока сообрази. Нам обоим точно не помешает.
— А если оно вернётся? — Матвей истерично всхлипнул.
— Не должно, да и могло бы причинить вред, не пропало бы при выстреле. Пугала тебя тёща твоя, видать, ведьма настоящая, наслала жуткий морок, чтоб понял ты, с кем ссориться не надо. Раз землёй и гнилью пахло, значит что морок подняла с ближайшего кладбища, того, что за посёлком. Мне моя бабка-покойница про такое рассказывала. Не верил я ей. Да не дрожи ты! Зачем же ей зятя, пусть и проштрафившегося, убивать. Так-то. Ладно, я за пузырем, накрывай стол.
Через пять минут они уже сидели за столом и выпивали, щедро закусывая. На огонек, точнее на ранее прозвучавший выстрел, во двор к ним заглянул ещё один сосед. Пётр ему тоже налил и пояснил, что это он выстрелил по бутылке, подвыпив, и ни в какую полицию звонить не надо. Незваный сосед с подозрением глянул на разбитое окно, на взъерошенного и взбудораженного Матвея, но Пётр его быстро выпроводил за калитку.
— Я бы на твоём месте с тёщей помирился, Мотя. А то она тебя точно до психушки доведёт своими пугалками. Или найдёт твоей жене другого, более покладистого кавалера, а тебя – в расход, — подытожил сосед. — Я у тебя тут вздремну на раскладушке, чтоб тебе не так стремно ночевать тут было.
— Ага! — радостно согласился Матвей, схватив со стула телефон.
Вскоре опьяневший Пётр захрапел, а Матвей, найдя в Телеграме контакт тёщи, написал ей пространное извинение, что чёрт его попутал и больше ссориться с ней не будет. И вообще приедет к ней на весь свой отпуск с женой помогать по хозяйству в деревню. Заодно написал жене и тоже извинился. Звонить в выпившем виде не стал.
Сообщение с минуту повисело непрочитанным, а потом на экране выскочили несколько ответных слов – «Прощаю. Уехала к себе.» и несколько смайликов с сердечками и улыбающимися рожицами чёртиков.
Матвей облегченно вздохнул и теперь уже сам отправился спать на любимый диван. Засыпая, он пообещал себе быть сдержаннее и избегать конфликтов с близкими. Завтра ему предстояло строить новые семейные отношения с учётом того, что произошло этой ночью…
Автор: Дмитрий Чепиков