В России объявлен год семьи, из каждого утюга несутся потрясающие в своей неисполнимости предложения по решению демографической проблемы. Иногда складывается ощущение, что наши сограждане, предлагающие «заставить» женщин рожать, в принципе никогда не имели дело ни с живыми женщинами, ни с деторождением, и рассуждают о предмете настолько отвлеченно и неразумно, что становится ясно – они понятия не имеют, что делать.
У семейных терапевтов и психологов, консультирующих по семейной проблематике, накоплена масса практических знаний о тонких системных проблемах семей, которые хотят завести детей, не хотят их заводить, хотят, но не могут, и, наконец, семей, у которых есть один ребенок и они могли бы иметь еще детей.
Попробуем суммировать эти знания в осознание актуальной демографической ситуации. Точное осознание проблем всегда приводит к разумным способам их решения.
Решение демографической проблемы заключается в том, чтобы поддерживать естественное желание женщин и мужчин создавать семейные союзы и поддерживать устойчивость семейных союзов.
Женщины и мужчины хотят детей, но они не могут сложить сложный жизненный паззл: необходимость выбирать между карьерой, индивидуальными целями и родительством ставит людей в невозможное положение. Также многие бы хотели родить ребенка, но у них нет подходящих отношений. Поэтому люди делают свой выбор весьма однозначно: рождаемость падает и падает.
Поддержка семьи существует (множество инициатив), но она не направлена туда, куда нужно (на стабильность семейных союзов).
Мужчины и женщины не могут договориться между собой. Гендерный дисбаланс работает так: брак — невыгодный проект ни для кого: ни для мужчин, ни для женщин.
Впору вспомнить Энгельса:
«моногамия, возникшая в процессе развития семьи, потребовала жертвы, которые понесли за собой угнетение одних другими. Семья становится отображением общества в меньшем формате».
Сто лет назад Энгельс говорил о порабощении женщин мужчинами, и направление его мысли дало мощный импульс борьбе женщин за равенство. Но в войне полов невозможно победить, только проиграть. Поэтому сто лет спустя мы можем сказать, что порабощены оба пола. Мужчины и женщины порабощены социальным институтом – семьей, и те, и другие увлечены борьбой за независимость и друг с другом. В этой войне гибнут потенциальные дети, которые могли бы появиться, если бы мужчины и женщины лучше умели разговаривать и договариваться. А государство в этом бы им помогало.
Так что наши шансы на вымирание велики — на наше место придут более живучие и адаптивные системы. Если мы не начнем решать проблему, крепко над ней подумав, без эмоций признав непростые вещи. К решению демографической проблемы необходим комплексный подход. Семья не работает по одному шаблону. Ситуации у людей разные, и регулировать их надо разными способами.
Для начала, необходимо сформулировать несколько важных предпосылок, которые будут определять подходы к дальнейшему психологическому анализу:
1) Второй демографический переход непреодолим в текущем историческом времени. Он происходит повсеместно и связан как со стремительно увеличивающимся количеством людей на планете (биологическим фактором), так и с индивидуалистической культурой, направленной на повышение качества жизни конкретного человека, а не семейной системы (социальным фактором). В том, что эту ситуацию невозможно переломить кардинально, согласны друг с другом масса уважаемых специалистов-демографов. Однако, их голос заглушается голосами политиков и общественных деятелей, использующих демографию как пиар. И даже в этих пиарных голосах пробивается отчаяние. Мы вымираем и стареем. Довольно быстро. Вместе с нами вымирают и стареют граждане бывших совместных государств, тренд у нас один. То есть мы разделяем один и тот же биологический процесс. Война, естественно, делу никак не помогает.
Итак, еще раз: мы точно будем стареть и вымирать, нуждаться в миграции и испытывать дефицит рабочей силы. Эту ситуацию кардинально не изменить. Усилия огромного количества стран, подходящих к проблеме системно, не увенчались ничем. Бездумная раздача денег государством – приятная помощь, но она никак не влияет на реальные решения о деторождении.
2) Что же мы можем? И вот здесь вторая посылка. На самом деле совершенно неверно представление о том, что люди не хотят размножаться. Конечно, хотят. В большинстве жизненных планов, которые озвучивают люди – дети имеются. И мужчины, и женщины хотят детей. Но они откладывают это решение в среднем на семь-десять лет позже, чем предыдущее поколение. И сталкиваются с проблемами, которые не знают как решить. То есть, детей могло бы быть больше.
3) Детей могло бы быть больше – это третья посылка. Значит, задача демографической политики – помочь их появлению не в принципе, а именно тогда, когда возникает подходящая ситуация для их появления. Именно в поддержке этих шансов и должны прилагаться коллективные усилия общества и государства.
4) До сих пор дети в основном появляются в семьях. Это аксиома, дважды два четыре. Да, есть и другие ситуации, и мы их обязательно также рассмотрим. Но, конечно, основная масса детей рождается в семьях. В аквариумах живут замечательные рыбки, но в реках и морях их несравнимо больше. А значит, поддерживать надо именно семьи и их шансы, а не пугать людей запретом абортов. Страх и размножение – не друзья.
Поддерживать семьи - это значит помогать им не разводиться. Шансы у крепкой семьи на двух и даже трех детей выше, чем у мужчин и женщин по отдельности. Еще раз: решение демографической проблемы - это стабильность семейных союзов.
А теперь — реальность: статистика браков/разводов в России
Соотношение браков и разводов неуклонно стремится к соотношению 1:1. И это и есть проблема номер один. Как семейный терапевт, я знаю точно, что разводов может быть существенно меньше. Даже обычная психологическая поддержка помогает паре пережить трудные времена. А если сделать эту поддержку осознанной и системной, цифры изменятся.
Чтобы обеспечить стабильность семейных союзов, нужно:
1) снизить нагрузку на семейную систему в целом
2) обеспечить адекватный баланс нагрузки на мужчину и женщину. Поддерживать ПАРУ, а не мужчин или женщин в отдельности
3)лишить школу возможности невротизировать семьи и детей
4) создать гибкую систему социальных поощрений стабильных семейных союзов
Люди разводятся от отчаяния и усталости. Они пытаются вырваться из «тюрьмы» брака и так достичь баланса. Часто разводы совершаются по поводам, которые люди через несколько лет считают несущественными. Надо стремиться уменьшить количество недостаточно мотивированных разводов. Этим плотно занимаются семейные психологи, но этого, естественно, недостаточно.
При сохранении такого огромного количества разводов шансы родиться у вторых детей стремительно уменьшаются, у третьих — просто исчезают. Наиболее популярный возраст для расторжения брака, опять-таки, согласно исследованиям, это 1—2 года и 5—9 лет в браке . То есть нам нужно увидеть элементарную логику ситуации – если пара преодолела нормативный кризис развития и не развелась, то скорее всего, в ней появятся еще дети.
Итак, еще раз, три посылки:
1) второй демографический переход непреодолим, задачи должны быть реальные. Реальные задачи всегда выполнять сложнее, чем дурацкие лозунги выкрикивать. Реальные задачи требуют коллективных усилий огромного количества людей, их совместной слаженной работы над задачей. Лозунги, прикрывающие отчаяние вымирающих особей, не требуют ничего и поэтому являются вредительством.
2) Большинство жизненных планов людей включают в себя родительство.
3) Дети появляются в стабильной системе под названием «семья». Но институт брака не адаптировался под стремительные изменения – у мужчин и женщин друг к другу полно претензий.
Мы много раз «пересобирали» брак, последняя форма была придумана обществом социалистического типа, при котором мужчины и женщины стремились к социальному равенству и партнерству. Эта не подходит к обществу, в котором также существуют семьи с четким разделением обязанностей (я зарабатываю – ты воспитываешь) и др. Нужен новый этап творчества в институте семьи.
Далее рассмотрим разные ситуации, в которых существуют те самые шансы у детей, которые могли бы потенциально родиться. Подчеркнем, что задача демографической политики — помочь реализовать равнозначно выгодные социальные сценарии, чтобы эти сценарии поддерживали семью и давали шанс родиться детям. Дети — это не только нагрузка и расходы, это еще и однозначная ценность, шанс испытать чувство глубокой любви и привязанности, и один из очевидных смыслов жизни. И люди в большинстве своем это прекрасно осознают.
Корни проблемы и пути решения
Сейчас основной вектор развития человека устроен так, чтобы откладывать рождение детей как можно дольше. Я постоянно слышу от уже очень взрослых людей 25-30 лет, что они «еще не готовы». Они не осознают, что чем дольше откладывают, тем им сложнее будет в будущем. Они ставят социобиологический эксперимент по позднему родительству. Для меня совершенно не очевидна проданная нам идея, что дети — это то, к чему стоит готовиться. Мы вообще ни к чему не готовы в жизни, и никто не знает, какой мамой или папой станет, это вопрос самопознания и развития. Нельзя научиться плавать на берегу, хоть десять лет учись...
Здоровья/сил меньше с возрастом, по ночам вставать в 35 лет сложнее, чем в 25. А работать на детей придется аж до пенсии. Все это очевидно невыгодные жизненные сценарии. Люди их таковыми считают, но боятся озвучивать друг другу, умалчивают и устраивают драмы там, где их могло бы не быть. Как семейный терапевт я знаю точно – разногласия в вопросах детей разваливают семейные союзы даже эффективнее, чем наличие сторонних любовных историй. Детская тема – очень важна для отношений. Об нее ломается каждая вторая семья.
Надо сделать так, чтобы у людей были равнозначно выгодные социальные варианты при решении завести ребенка в любом возрасте. И этот сценарий касается и женщин, и мужчин в одинаковой степени, дети появляются у обоих родителей.
Выбор завести детей не должен вести вас по социальной лестнице вниз. Это должен быть выбор, при котором дети — однозначная ценность, а не катастрофа. Катастрофа — это когда у молодой семьи (или женщины) нет будущего и старшие родители поддерживают аборт. Это настоящая катастрофа, прожигающая в душах молодых людей раны, которые потом всю жизнь залечиваются.
Школа не помогает, а мешает решать демографические задачи
Сначала в школе (уже в детском саду) девочки и мальчики затачиваются на конкуренцию в учебе, зачисления в более сильные классы и получение бесплатного образования. Ребенок трудится 11-12 лет ради рейтингов, и основным интересом родителей служит его развитие и учеба.
Девочек и мальчиков не готовят к проекту «Семья», родительству и умению выстраивать стабильные человеческие отношения. Их готовят к тому, чтобы они смогли сами себя обеспечить с помощью хорошего образования. Зачем и как этой условной девочке/мальчику менять школьный сценарий в возрасте, когда деторождение дается легче всего? Ну только если ей и ее семье по какой-то причине это выгодно и есть понятное будущее.
Школа задает лишь один вектор развития за счет создания с самого начала в социальной жизни человека конкурентной среды и ее настойчивого поощрения. Там, где много конкуренции, — всегда много невроза: родители слишком включены в школьную жизнь, а дети перегружены опасениями. Родители делают уроки, осваивают программы, которые не может освоить ребенок до определенного возраста, мучаются выборами жизненного пути ребенка чуть ли не с пеленок, ругаются в школьных чатах. Стресс, стресс, стресс. Разве люди хотят это проживать раз за разом? Конечно, нет. Один раз отмучились и слава богу...
Понятное будущее и выгодный социальный сценарий
Понятный сценарий, в котором наша девочка, родив после школы, сможет еще вернуться к вектору образования и профессиональной самореализации. И если она встретила подходящего партнера и для него рождение детей не означает кабалу на всю жизнь и полное закрытие того же вектора работы и самореализации – у этих людей появится шанс и на размножение, и на удачную социальную судьбу.
И даже если этот партнер не подходящий и очевидное решение проблемы ранней беременности – аборт, то предложи этой девочке и ее родителям другой сценарий – и у этого ребенка появляется шанс родиться, причем, скорее всего, здоровым человеком. Мы почему-то плохо осознаем элементарный факт биологии – чем моложе родители, тем здоровее дети. Мы старательно вытесняем этот факт, объясняя понижение показателей здоровья родителей и детей стрессом, экологией, фастфудом, но неприятная правда в том, что за биосоциальные эксперименты есть своя цена, и, как правило, это ухудшение показателей здоровья.
Варианты поддержки
Всего несколько действий могли бы дать шанс родиться детям, когда их родители в возрасте 18-25 лет:
- сохранение результатов ЕГЭ на 10 лет
- дотация или квота на высшее образование тем, кто родил до 25 лет
- отсрочка от армии до семилетнего возраста ребенка
- ясли хотя бы с 6 месяцев (вот куда надо вкладывать деньги государству!!) Массовые ясли и детские садики на предприятиях — замечательный вариант! Дети рядом — мать спокойна и работает или учится.
- 4-х дневная рабочая неделя для отцов с детьми до трех лет (включенность отцов повысится, женщинам не будет так страшно пускаться в это путешествие в одиночку).
- уменьшение пенсионного возраста на 5 лет для обоих родителей и освобождение от части налогового бремени прогрессивно от количества детей
- активная социальная реклама
Хотите — рожайте, а потом учитесь. Есть план и есть социальные «плюшки». Необязательно ждать возраста, когда дети заводятся сложнее, а прерываться в карьере не хочется, а потом еще и работать на детей до пенсии. Это один из выгодных вариантов: рожать и воспитывать, когда физически это делать просто, потом учиться со всеми льготами, ну а в качестве социального профита — отсрочка от армии и более ранняя пенсия. Интересно? Надо проверять.
Постсоветский патриархат - не решение демографической проблемы, а тупик
С патриархальным укладом у нас много путаницы в понимании. Обычно люди понимают под патриархатом власть мужчины над принятием решений в семье и его обязанностью зарабатывать. Исторически ключевое – власть.
В современной реальности семей принятие решений — это спорная земля, зависит от психологических характеристик мужа и жены больше, чем от чего-то другого. В современной жизни под патриархатом мы скорее понимаем четкое разделение сфер семейной ответственности, при котором один зарабатывает, другой — воспитывает. Все чаще пол при этом меняется. И вот таких семей после развала СССР стало гораздо больше. Семья искала новую форму, и одна из найденных форм может быть слегка иронично названа постсоветским патриархатом.
Такой тип семей часто становится клиентом семейных психологов по многим причинам. Поскольку этот постсоветский патриархат связан с капитализмом и властью не отца, а денег, то автоматически семья попадает в психологическую ловушку. Если вы живете в обществе, в котором деньги – главная ценность, то тот кто их зарабатывает – становится главным, а тот кто воспитывает автоматически поляризуется, впадает в зависимость и начинает бороться за права, в том числе с помощью повышенной значимости детей и ухода за ними. Дети – главная ценность. Вот тут-то и начинается весьма жестокая война полов за то, кто больше делает, устает, страдает, жертвует и вот это все. Дивный мир абьюзеров и жертв. Напомню, в войне полов невозможно выиграть, в ней можно только проиграть. Травматический развод - это всегда огромное испытание, стресс, и большинство людей переживают развод как жизненную неудачу.
Система «я воспитываю, ты зарабатываешь» работает — но только при высоком доходе мужчин и при отсутствии права на развод. Тогда модель внутренне непротиворечива. Если есть развод – все прелести постсоветского патриархата перестают работать автоматически, ни одна из сторон такого брака не оказывается достаточно защищена в своих интересах, включая детей.
Может, стоит ввести разные браки: расторжимые и нет? Может, много интересного перед свадьбой обнаружится, но это, наверное, слишком радикально. Брак — это договор, а договоры бывают разные. Удивительно, что такая важная и сложная область отношений, как брак, так слабо развита в смысле законных форм, очень мало нормотворчества. Люди все должны решать сами, а решают они плохо, особенно когда у них кризис в отношениях.
Брачные контракты у нас принято при разводе заключать, но вполне могли бы и при заключении брака – как и должно быть. Было бы гораздо меньше проблем у людей – понятное будущее, меньше стресса и нагрузки на семью. Просто сделать его обязательным – и всё, готово дело.
Получается парадокс, знакомый многим консультирующим психологам: в России устройство семей с высоким доходом мужчин (позволяющим женщинам не работать) аналогично устройству семей в бедных странах с низким уровнем дохода и отсутствием профессиональных возможностей для женщин и институализированным семейным насилием!
В таком типе семей у женщин формируется материальная и психологическая зависимость, потому что у них нет уверенности, что они могут обеспечить себя и своих детей сами. Они берут на себя риск того, что при разводе мужчина будет содержать детей, а не жену. У нас нет алиментов на жену. А если бы были, люди бы гораздо лучше думали о том, какой тип семьи поддерживать. Мало кто хочет содержать жену после развода, даже если хорошие отношения. Такие обязательства резко сокращают перспективы повторного брака и детей, рожденных в них. Если бы эти обязательства были бы прописаны в законе, люди действовали бы обдуманно, более ответственно подходили к семье – а значит, она была бы крепче и стабильнее.
У мужчин в постсоветском патриархате часто создается ощущение, что семье они нужны только чтобы зарабатывать, и что если уж они зарабатывают, то могут позволить себе многое.
По этой же причине отцы иногда «тормозят» с детьми, потому что для них каждый новый ребенок — это груз ответственности и необходимость больше работать. Где-то ближе к кризису среднего возраста они обнаруживают, что трудятся всю жизнь на семью, но не очень-то счастливы и признаны. У более молодых мужчин такая ситуация вырабатывает убеждение, что семья и дети — плохой социальный сценарий, при котором они окажутся в зависимости от женщин, которые предоставят им решать все материальные проблемы. А значит, что? Ну вы поняли, никто никуда не торопится.
Конечно, есть множество женщин, которые полностью реализуют себя в материнстве — и это прекрасно. Есть множество отцов, которые берут на себя ответственность за семью с радостью. Однако и те и другие менее всего защищены при разводах по разным причинам. Женщины с детьми, материально зависящие от мужчин, — самые растерянные клиентки психологов, которые живут в мире «женщин-жертв и мужчин-абьюзеров». Этот новый дивный мир прикрывает неприглядную реальность того, что их жизненный план оказался не самым удачным, потому что они отказались от профессиональной реализации и при разводе никак не защищены. Мужчины тоже могут обнаружить себя в ситуации, в которой они «все делали правильно» (зарабатывали столько, сколько могли единственные в семье), а в итоге при разводе им не дают общаться с детьми. В итоге они озлобляются на женский мир и больше семей не заводят, а могли бы.
Женщины не могут сложить социальный паззл профессиональной реализации и рождения детей. Именно в этом месте общество должно помогать, тогда и дети будут рождаться. Потому что огромное количество женщин слушает эти истории про «жертв брака и абьюзеров» и говорят: это не для меня, лучше уж без детей и семьи, чем в такой ужасной зависимости и незащищенности. И их сложно переубедить.
Статистика разводов упряма и указывает на то, что нет никакого традиционного надежного уклада, это миф и иллюзии.
Смотрим статистику по Дагестану, например, за прошлый год. Разводы резко вверх. Специалисты предполагают, что эта статистика фейковая и пары разводятся ради социальных выплат. Даже если это правда, то это правда, говорящая о гораздо худшем кризисе, чем мы думаем. Большинство людей оберегают границы брака и вполне серьезно к нему относятся, даже из суеверных соображений не выбирают фиктивный развод. А уж ради социальных выплат, тут должно какое-то глобальное обесценивание брака произойти даже в областях, которые мы считаем «традиционными».
При настоящем патриархальном укладе не разводятся, и власть/ответственность отца реальная и пожизненная, и поэтому не нужно думать о последствиях профессиональной нереализованности для женщин, женщины находятся в социальном статусе иждивенцев и вечных детей, которые никогда не вырастут. Так себе перспектива – однозначно говорит НАША демография.
В чем главная проблема современных женщин? Повторим: они не могут сложить социальный и семейный пазл. Чтобы сделать ребенка счастливым, женщине надо все время быть с ним и сформировать надежную привязанность — но как же быть с эмансипацией, карьерой и личными целями, с комфортом и свободой передвижения?
Три года декрета неизбежно выдергивают из профессии, шесть лет — отправляют обратно в первый класс. При этом работающую мать общество часто осуждает: бросила ребенка ради карьеры. Неработающую, впрочем, тоже осуждают: сидит на шее у мужа. Но главный конфликт происходит, прежде всего, в душе самой матери, которая должна сделать трудный выбор. Мало кому хочется повторить все эти истории из детства: «Я рос с бабушкой, родители работали, мы мало общались».
Курьез в том, что на Западе теория привязанности сама по себе, социальная практика – сама по себе. Нигде нет таких долгих декретов. Три года декрета — наследство позднего социализма, когда проблему демографии пытались решить таким образом и ничем это не помогло, случилась яма 90-х!!!
В России отпуск по уходу за ребенком с сохранением рабочего места возможен до достижения ребенком трех лет (165 недель), в Западной Европе — от 6 до 12 месяцев, в США — до 12 недель максимум (и работодатель не обязан его оплачивать). При этом почти во всех европейских странах существует «штраф за материнство» — понижение заработной платы после выхода из декрета. Подразумевается, что за время ухода за ребенком человек подрастерял рабочие навыки и теперь его труд стоит дешевле.
Крайне важно, что через полтора года заканчиваются выплаты матери с ее работы (реальный экономический декрет), а зарплата мужа от этого никак не зависит. Материнский капитал нельзя тратить на жизнь, это «капитал», прости господи.
Ребенок же к этому времени требует не меньше внимания, а больше! Садик двухлетние дети могут посещать лишь на три часа в день, а ходить на полный день — только с трех лет. Прибавьте к этим обстоятельствам советы психологов не отдавать ребенка в сад раньше четырех лет, моду на длительное грудное вскармливание — и вместо рабочих перспектив и самостоятельных заработков женщина оказывается в тупике. Она обращается к мужу — а он не знает, что делать: целый день работает за двоих, потом домой приходит уставший, а там жена просит о помощи, а в кровати спит ребенок.
Такая семейная система не выдерживает нагрузки и развод начинает отчетливо маячить в прогнозах.
Последствия длительных декретов для семьи в целом и для женщины в частности очень неоднозначны: вышедшие в декрет женщины теряют профессиональные навыки и социальные компетенции, а отцы несут двойную материальную нагрузку и переживают разобщение социальных целей с партнером.
Партнерство более устойчиво: мы вместе зарабатываем и вместе воспитываем. В итоге это кажется справедливым и мужчине и женщине.
Поэтому дети в этих странах гораздо раньше идут в ясли и детские сады, а матери — на работу. Но в подсознании наших женщин и мужчин прочно засела «норма» про три года декрета: раз в законе так написано, значит — только так и правильно.
Сейчас активно идет пропаганда подключения отцов к родительскому процессу, включенное отцовство сейчас не исключение, а норма — но полного успеха в этом направлении пока никто не достиг. Отцы в России редко берут декретный отпуск (2%), в том числе и потому, что им выгоднее работать: зарплата мужчины в среднем на 20% выше зарплаты женщины (какого черта?). Так что никакого гендерного равенства у нас нет и в помине. А вместе с его отсутствием — нет и рождаемости, вот парадокс!
Как решить эту проблему?
Вот тут появляется простор для профессиональной рефлексии. Конечно, мы, психологи, должны осознать свою ответственность за поддержку невротических установок в теме родительства. Через этап ужаса от бесконечно шокирующих травм детства у своих клиентов проходит любой специалист.
Но чем сбалансирован этот ужас? Пока ничем. Психологические травмы неизбежны, они конструируют личность человека. Так что хватит пугать людей, дети дают много счастья, жизненного опыта и самореализации. И вообще, за редким случаем люди хотят получить опыт родительства. Так что надо бы сбалансировать психологическую поддержку родителей в сторону реализма и снятия установки на невротический брак – именно он часто ведет к разводу. Мы должны поддерживать устойчивость пары, естественную иерархию в семье (родители, а под ними дети, а не наоборот). Мы должны работать на их добрые отношения в паре и ее ресурс, и тогда все у них получится, разводов будет меньше – детей больше.
Так что главный стресс для пары — это по-прежнему дети.
Автор: Елена Михайловна Леонтьева, кандидат психологических наук, семейный терапевт, писатель.