Светлана Акимовна поморщилась, когда очередной порыв ледяного ветра ворвался в щель между оконной рамой и подоконником. Старенькая печка едва теплилась, не справляясь с лютым февральским холодом.
— И угораздило же меня на старости лет в эту глухомань забраться, — пробормотала она, кутаясь в потертый пуховый платок.
Женщина тяжело вздохнула, вспоминая, как десять лет назад, полная энтузиазма, перебралась в этот деревенский дом. Тогда все казалось таким простым и правильным — отдать городскую квартиру сыну с невесткой, а самой наслаждаться тишиной и покоем на природе.
— Ох, Митенька, Митенька, — прошептала Светлана Акимовна, глядя на выцветшую фотографию сына, стоявшую на комоде. — И как ты мог так с родной матерью поступить?
Она вспомнила их последний разговор, когда умоляла помочь с ремонтом сломавшейся печки.
— Мам, ну ты что? — раздраженно говорил Дмитрий в телефонную трубку. — Откуда у меня лишние деньги? Ты же знаешь, какая жизнь дорогая, да еще Женю в школу собирать надо.
— Сынок, так ведь холодно мне, — дрожащим голосом отвечала Светлана Акимовна. — Замерзну ведь насмерть в этой развалюхе.
— Ну так приезжай к нам в город, перекантуешься пару недель, — небрежно бросил сын.
— А как же я через две недели? — всплеснула руками женщина. — Холода-то еще долго будут.
— Ну, тогда не знаю, — в голосе Дмитрия слышалось явное облегчение. — Придумай что-нибудь. Ладно, мам, мне пора. Созвонимся.
Светлана Акимовна горько усмехнулась, вспоминая этот разговор. «Придумай что-нибудь», — передразнила она сына. — Легко сказать! А ведь когда-то клялся, что никогда мать не бросит».
Она поднялась с продавленного дивана, подошла к окну. За стеклом, покрытым причудливыми морозными узорами, простиралась унылая заснеженная равнина. Ни души вокруг — соседи давно перебрались в город, лишь изредка наведываясь проверить свои дома.
— Эх, была не была! — решительно тряхнула головой Светлана Акимовна. — Нечего тут околевать. Поеду-ка я в город, да потолкую с сыночком и невестушкой по душам. Хватит уже намеками разговаривать.
Она принялась собирать нехитрые пожитки в старенький чемодан, бормоча себе под нос:
— Десять лет я их не тревожила, все надеялась — одумаются, съедут. А они, вишь ты, совсем обнаглели. Квартиру мою своей считают! Нет уж, голубчики, придется вам потесниться. Не все коту масленица!
Закончив сборы, Светлана Акимовна окинула взглядом свое незатейливое жилище. Покосившийся шкаф, растрескавшийся комод, продавленный диван — вот и все богатство.
— Прощай, родная, — прошептала она, поглаживая шершавую стену. — Глядишь, еще свидимся.
С этими словами женщина решительно захлопнула дверь и зашагала по заснеженной тропинке к автобусной остановке.
Старенький автобус, кряхтя и поскрипывая, въехал в город. Светлана Акимовна, задремавшая было под мерное гудение мотора, встрепенулась и прильнула к окну. Знакомые улицы, по которым она не ходила целую вечность, проплывали за стеклом, вызывая щемящее чувство ностальгии.
«Надо же, как все изменилось», — подумала она, разглядывая новые вывески и витрины магазинов.
Выйдя на нужной остановке, Светлана Акимовна на миг растерялась. Привычный маршрут вдруг показался чужим и незнакомым. Она медленно побрела по тротуару, то и дело останавливаясь, чтобы перевести дух и осмотреться.
Наконец, знакомая пятиэтажка показалась из-за угла. Сердце женщины забилось чаще. «Ну, Светка, держись», — мысленно подбодрила она себя, нажимая кнопку домофона.
— Кто там? — раздался недовольный голос невестки.
— Это я, Арина. Свекровь твоя, — ответила Светлана Акимовна, стараясь, чтобы голос звучал как можно бодрее.
Повисла неловкая пауза. Затем дверь с жужжанием открылась.
Поднимаясь по лестнице, Светлана Акимовна чувствовала, как колотится сердце. «Господи, да что ж я как на эшафот иду? В свой же дом!» — одернула она себя.
Дверь распахнулась, явив заспанную Арину в халате.
— Здрасьте, — буркнула невестка. — А вы чего не предупредили, что приедете?
— А что, не рада? — Светлана Акимовна, стараясь скрыть обиду, протиснулась мимо Арины в прихожую. — Своих, что ли, предупреждать надо?
Едва переступив порог, она замерла, оглядываясь. Десять лет прошло, а в квартире будто время остановилось. Те же обои, та же мебель — разве что кое-где прибавилось царапин да потертостей.
— Митя дома? — спросила Светлана Акимовна, стаскивая тяжелые зимние ботинки.
— На работе он, — отозвалась Арина, демонстративно зевая. — А вы надолго к нам?
— Да как получится, — уклончиво ответила свекровь.
Она прошла в гостиную, с тоской оглядывая некогда любимую комнату. Взгляд зацепился за новый плазменный телевизор, занимавший чуть ли не полстены.
— Это что ж такое? — вырвалось у Светланы Акимовны. — Откуда такая роскошь?
— А что такого? — вскинулась Арина. — Нормальный телевизор. Все так живут.
— Ага, — кивнула свекровь. — А мать родная в деревне без печки мерзнет. Хорошо устроились.
Арина побагровела:
— Вы на что намекаете? Мы, между прочим, сами все заработали! И вообще, это наша квартира!
— Ваша, говоришь? — тихо переспросила Светлана Акимовна. — А ну-ка, покажи документы.
— Какие еще документы? — опешила невестка. — Зачем вам?
— А затем, милая моя, что квартира эта — моя. И пора вам отсюда съезжать.
Повисла гнетущая тишина. Арина, открыв рот, уставилась на свекровь, словно видела ее впервые.
— Вы... вы что, нас выгоняете? — наконец выдавила она.
— Ну зачем так грубо, — покачала головой Светлана Акимовна. — Я предлагаю вам переехать. На дачу, например. Там хорошо, воздух чистый.
— Да вы с ума сошли! — взвизгнула Арина. — Какая дача? У нас ребенок в школу в этом году идет!
— А я, значит, должна на старости лет по чужим углам скитаться? — в голосе Светланы Акимовны зазвенели слезы. — Родной сын мать на мороз выгоняет!
— Никто вас не выгоняет! — в сердцах воскликнула Арина. — Живите себе на здоровье в своей деревне!
— Нет уж, — твердо сказала свекровь. — Хватит. Нажилась. Теперь моя очередь пожить по-человечески. А вы в деревне поживете, авось поумнеете!
Она тяжело опустилась в кресло, давая понять, что разговор окончен. Арина, всхлипывая, убежала на кухню. Оттуда послышался приглушенный телефонный разговор — видимо, невестка звонила мужу. Светлана Акимовна прикрыла глаза, чувствуя, как накатывает усталость. «Ничего, — подумала она. — Главное начало положено. Теперь не отступлю».
Хлопнула входная дверь. Светлана Акимовна вздрогнула, очнувшись от тяжелой дремы. За окном уже сгустились сумерки, а в прихожей слышалась какая-то возня.
— Мам? Ты здесь? — раздался удивленный голос Дмитрия.
Он вошел в комнату, на ходу стягивая шарф. Остановился на пороге, будто не решаясь приблизиться.
— Здравствуй, сынок, — тихо произнесла Светлана Акимовна.
Дмитрий неловко переминался с ноги на ногу, явно не зная, как себя вести.
— Что ж ты не предупредил, что приедешь? — наконец выдавил он. — Мы бы подготовились, встретили как следует.
— А зачем? — горько усмехнулась мать. — Кого мне предупреждать, что я к себе домой еду?
Сын вздрогнул, словно от пощечины.
— Ну что ты такое говоришь, мам? Ты же знаешь...
— Знаю, — оборвала его Светлана Акимовна. — Все я знаю, Митя. И про телевизор ваш новый, и про то, как вы тут живете-поживаете, пока мать в деревне зимой без печки мерзнет.
Дмитрий побледнел.
— Мам, ну зачем ты так? Мы же объяснили тебе — денег сейчас нет совсем. Вот разберемся с долгами, тогда...
— Хватит! — Светлана Акимовна резко поднялась с кресла. — Наслушалась я ваших объяснений. Теперь моя очередь говорить.
В этот момент в комнату вошла Арина. Глаза ее были красны от слез, а в голосе звенело плохо скрываемое раздражение:
— Ну что, обсудили уже? Когда нам вещи собирать?
— Какие вещи? — растерянно переспросил Дмитрий. — Ты о чем?
— А ты не знаешь? — язвительно протянула Арина. — Твоя мать решила нас выселить. На дачу отправить. Прямо сейчас, посреди учебного года!
— Что?! — Дмитрий в ужасе уставился на мать. — Мам, это правда?
Светлана Акимовна глубоко вздохнула.
— Да, сынок. Правда. Я решила вернуться в свою квартиру. А вам придется съехать.
— Но... но как же... — Дмитрий растерянно переводил взгляд с матери на жену. — Мы же не можем вот так просто...
— А я, значит, могу? — в голосе Светланы Акимовны зазвенела сталь. — Могу жить в холоде, без денег, без помощи? Да еще и спасибо говорить за то, что вы мою квартиру облагодетельствовали своим присутствием?
— Мама, ну зачем ты так? — взмолился Дмитрий. — Мы же не специально...
— Хватит, Митя! — отрезала Светлана Акимовна. — Наслушалась я ваших оправданий. Либо вы переезжаете на дачу, либо идите, куда хотите. Выбирайте.
— Да вы с ума сошли! — взвизгнула Арина. — Какая дача? У нас ребенок! Ему в школу ходит надо!
— А мне, значит, можно на старости лет скитаться? — парировала свекровь. — Нет уж, голубушка. Хватит.
Повисла тяжелая пауза. Дмитрий, бледный как полотно, переводил взгляд с матери на жену, явно не зная, чью сторону принять.
— Мам, — наконец произнес он дрожащим голосом, — давай все обсудим спокойно. Может, найдем какой-то компромисс?
— Какой еще компромисс?! — взорвалась Арина. — Ты что, не понимаешь? Она нас на улицу выбрасывает!
— Я вам дачу предлагаю, — устало произнесла Светлана Акимовна. — Крыша над головой будет.
— Да кому нужна эта развалюха?! — закричала Арина. — Мы люди городские, нам в деревне делать нечего!
— А мне, значит, есть что делать? — тихо спросила свекровь. — Мне, старухе больной, самое место в лесу помирать?
Дмитрий схватился за голову:
— Да перестаньте вы обе! Что за цирк устроили?
— Цирк? — переспросила Светлана Акимовна. — Нет, сынок. Это не цирк. Это жизнь.
— Что?.. — Дмитрий в ужасе уставился на мать.
Она решительно направилась к двери.
— Даю вам три часа на сборы. А я пока за продуктами схожу.
— Мама! — в отчаянии крикнул Дмитрий.
Но Светлана Акимовна уже не слышала. Она быстро спускалась по лестнице, чувствуя, как предательски дрожат колени. Лишь оказавшись на улице, она позволила себе перевести дух.
«Господи, что же я наделала?» — мелькнула паническая мысль.
Но отступать было поздно. Светлана Акимовна расправила плечи и зашагала в сторону огромного супермаркета.
Три часа истекли. Светлана Акимовна, нагруженная пакетами с продуктами, медленно поднималась по лестнице. Сердце колотилось, в голове роились тревожные мысли. «Неужели они и правда уехали?»
Дверь квартиры оказалась заперта. Светлана Акимовна дрожащими руками вставила ключ в замочную скважину. Щелчок — и она оказалась в пустой прихожей.
Тишина обрушилась на нее, словно лавина. Ни звука детского смеха, ни привычной суеты — лишь гулкое эхо ее собственных шагов.
— Уехали, — прошептала она, опускаясь на банкетку. — Господи, что же я наделала?
Два дня Светлана Акимовна провела в оцепенении. Она бродила по опустевшей квартире, то и дело натыкаясь на забытые вещи — детский носочек, заваленный за шкаф, Димину бритву в ванной. Каждая такая находка отзывалась острой болью в сердце.
На исходе вторых суток в дверь позвонили. На пороге стояли Дмитрий, Арина и маленькая Женечка, прижимавшая к груди потрепанного плюшевого мишку.
— Мама, — тихо сказал Дмитрий. — Прости нас.
Светлана Акимовна молча смотрела на них, не в силах вымолвить ни слова.
— Мы были ужасными эгоистами, — продолжил сын. — Только оказавшись на даче, мы поняли, каково тебе там приходилось все эти годы.
— Простите, — всхлипнула Арина. — Мы так виноваты перед вами.
Светлана Акимовна почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Она шагнула вперед и крепко обняла их всех разом.
— Ох, детки, — прошептала она. — Намучились, небось?
— Ужас, — признался Дмитрий. — Как ты там жила столько лет, не понимаю.
Светлана Акимовна вздохнула:
— Что ж, проходите. Поговорим.
Они устроились на кухне. Пока Светлана Акимовна заваривала чай, Дмитрий с Ариной наперебой рассказывали о своих злоключениях на даче.
— Мам, — наконец сказал Дмитрий. — Мы понимаем, что ты имеешь полное право выгнать нас. Но... может, ты позволишь нам пожить тут немного?
Светлана Акимовна задумчиво посмотрела на них:
— Хорошо. Но при нескольких условиях.
— Каких? — с готовностью спросил Дмитрий.
— Во-первых, вы все можете жить в гостиной. В спальне живу я.
Арина кивнула.
— Во-вторых, — продолжила Светлана Акимовна, — в квартире будут мои порядки. Никаких поздних гостей, громкой музыки и прочего.
— Разумеется, — согласился Дмитрий.
— И в-третьих, — Светлана Акимовна посмотрела им в глаза, — вы активно ищете себе квартиру для съема.
Дмитрий с Ариной переглянулись и синхронно кивнули:
— Мы согласны. Спасибо, мам.
Светлана Акимовна улыбнулась:
— Ну что ж, тогда добро пожаловать домой. Временно.
В тот вечер они долго сидели на кухне, разговаривая обо всем на свете. Засыпая все они думала о том, как удивительно порой складывается жизнь. Иногда нужно дойти до края, чтобы понять истинную ценность семьи и дома.
Уважаемые читатели, каждый ваш лайк, комментарий или подписка — это не просто клик. Это ваш отзыв о моем творчестве, и он очень важен для меня!