Обзор немецких медиа
🗞(+)Frankfurter Allgemeine Zeitung в статье «BASF, VolksWagen и Thyssenkrupp: сумерки индустриальных икон» рассказывает, что кризисы в ведущих германских промышленных корпорациях ясно показывают, что немецкая бизнес-модель больше не работает. Эти случаи похожи. Если наложить их друг на друга, можно увидеть, как всё может вернуться на круги своя. Уровень упоротости: умеренный 🟡
Когда наступает время отвода, температура окружающей среды снова повышается. В это время открывается доменная печь, чугун и шлак вытекают через отверстие, они грохочут, светятся и воняют. Стоять у доменной печи на сталелитейном заводе - не самое приятное занятие. Но Германии повезло, что у неё есть такая хорошо оплачиваемая работа.
Каждый пятый евро в этой стране по-прежнему зарабатывается в промышленности. Это лучший показатель в Европе; в соседней Франции он составляет лишь один из десяти евро. Промышленные компании со знаковым статусом сыграли решающую роль в этом десятилетиями гарантированном процветании: VW, BASF, Thyssenkrupp. Автомобили, химикаты, сталь - три составляющие бизнес-модели Германии.
Но теперь чугуна и шлака становится всё меньше, вместо этого летят искры. Температура окружающей среды повышается, когда встречаются боссы компании и представители работников: VW угрожает закрытием заводов и борется со своим рабочим советом. В сталелитейном подразделении Thyssenkrupp TKSE частичная продажа привела к спору о будущем, который стоил работы членам наблюдательного совета и топ-менеджерам. А в химическом гиганте BASF царит страх перед очередной программой сокращения расходов.
Это характерно для состояния немецкой промышленности в целом. В этом году она сократится, и сегодня в производственном секторе работает на 300 000 человек меньше, чем пять лет назад. Это можно лучше понять, если наложить кризисы в VW, BASF и Thyssenkrupp друг на друга: каковы общие причины потрясений? Где можно найти подход, который поможет вернуть всё на круги своя?
Первая и самая важная общая точка напряжения в Вольфсбурге, Людвигсхафене и Дуйсбурге - это необходимость «зелёной» трансформации. В борьбе с глобальным потеплением Германия взяла на себя обязательство стать климатически нейтральной к 2045 году. Это станет возможным только в том случае, если промышленность радикально перестроит свою продукцию и производство. Это достаточно сложно и дорого само по себе, но политика усугубляет боль перемен.
Возьмем, к примеру, VW: Европейский союз хочет постепенно отказаться от двигателей внутреннего сгорания к 2035 году, что оказывает значительное давление на автомобильную промышленность. Покупатели не принимают электрические модели так, как хотелось бы, многие считают, что запас хода слишком мал, а цена слишком высока. В то же время очевидно, что автомобили с дизельными и бензиновыми двигателями ещё долго будут доминировать во многих регионах мира, хотя бы потому, что отсутствует зарядная инфраструктура.
Даже Китай, где электромобили стремительно набирают популярность, хочет сохранить двигатель внутреннего сгорания на десятилетия вперёд и при этом стать чище, например, за счёт использования альтернативных видов топлива с низким уровнем выбросов. Сейчас VW стоит перед настоящей дилеммой. Концерн уже давно решил сосредоточиться на электромобилях, чтобы позиционировать себя как пионера в области экологически чистой мобильности, отчасти в результате дизельного скандала. Однако поспешно разработанные модели, такие как компактный ID.3 или городской внедорожник ID.4, не приглянулись покупателям.
Такие же подвиги необходимы Людвигсхафену и Дуйсбургу. Для того чтобы стать климатически нейтральным, BASF должен электрифицировать свое производство. По оценкам исполнительного совета, только к 2030 году потребность заводов в электроэнергии удвоится или утроится. Концерн по-прежнему эксплуатирует три электростанции в Людвигсхафене, но в будущем такой самодостаточности больше не будет.
Потребности в электроэнергии уже не могут быть покрыты ветряными турбинами и фотоэлектрическими системами на территории завода. Поэтому BASF инвестирует значительные средства в строительство ветряных электростанций в Северном море. Без большого количества «зелёной» электроэнергии будущее Людвигсхафена выглядит мрачным. Реорганизация заводов с учётом климатических условий и развитие производства химикатов для аккумуляторов, которые могут оказаться жизненно важными в будущем, съедают миллиарды, которые пока не принесут никакой прибыли.
А в сталелитейном подразделении Thyssenkrupp, на долю которого приходится 2,5% выбросов CO2 в Германии, завод по прямому восстановлению (DRI) должен стать предвестником «зелёного поворота». Государство обещало выделить €2 млрд в качестве субсидий, но уже сейчас становится очевидным, что строительство завода, скорее всего, превысит бюджет. Проект является ключевым для «зелёного» министра экономики Роберта Хабека. Однако преобразование промышленности отнюдь не является проектом для зелёных мечтателей.
Thyssenkrupp больше не сможет продолжать выпускать сталь в прежнем объёме только потому, что в рамках европейской торговли выбросами одна тонна CO2 обходится почти в €70. Прогноз: рост. Спрос на «зелёную» сталь также растёт, как сообщает сталеторговая компания Klöckner & Co. «Мы хотели бы продавать больше «зеленой» стали, чем имеется в настоящее время», - говорит представитель компании, добавляя: «Спрос, вероятно, будет превышать предложение еще как минимум 10 лет». Причина в том, что потребители стали также хотят организовать свои цепочки поставок с меньшим выбросом CO2, а сталь используется во многих продуктах - от автомобилей до стиральных машин.
Проект климатической нейтральности века было бы легче осуществить, если бы компаниям приходилось сталкиваться с меньшим количеством неопределённостей. В компании Thyssenkrupp в Дуйсбурге многие вопросы остаются без ответа: откуда возьмётся огромное количество «зелёной» электроэнергии, необходимой для электролиза водорода, которая к тому же весьма дорога в этой стране? Является ли прямое восстановление единственным возможным способом, или возможны и другие, например, импорт зелёного губчатого железа - возможно, с учётом двух доменных печей на юге Дуйсбурга, в которых сталелитейному подразделению принадлежит половина акций? А что, собственно, будет с тремя другими доменными печами на севере Дуйсбурга, для которых до сих пор нет никаких «зелёных» перспектив?
В Вольфсбурге были застигнуты врасплох, когда правительство «светофора» бесцеремонно отменило надбавку на покупку электромобилей в конце 2023 года из-за бюджетных ограничений. Это также способствовало тому, что такие предприятия VW, как Цвиккау, Эмден и Ганновер, недостаточно загружены, и концерн угрожает закрыть заводы и провести увольнения. Тот факт, что в ЕС вновь появились слухи о прекращении использования двигателя внутреннего сгорания в 2035 году, не повышает уверенности в планировании.
40 000 человек, работающих на крупнейшем в мире химическом предприятии в Людвигсхафене, также вынуждены бороться с геостратегической неопределённостью. Российское государство конфисковало миллиардные активы бывшей дочерней компании Wintershall. Несмотря на то, что BASF далеко не столкнулся с проблемами существования, списания на общую сумму более €7 млрд по ранее прибыльному российскому бизнесу создают компании проблемы. К этому добавляется неопределённость на самом важном растущем рынке химикатов для аккумуляторов: поскольку электронных автомобилей продаётся меньше, чем прогнозировалось, BASF также всё переосмысливает.
Третья проблема, помимо трансформации и неопределённости, которую разделяют все три компании, - это жёсткие факторы местоположения. В Германии они никогда не были особенно экономически эффективными, но сейчас они превращаются в жернова. В Вольфсбурге уже давно поняли, что издержки на европейских заводах VW слишком высоки. Прежде всего, в Германии действуют щедрые соглашения о заработной плате, а энергия также стоит дорого. Это ещё одна причина, по которой окупаемость материнского бренда в Вольфсбурге низкая, в то время как бренд Škoda зарабатывает хорошие деньги на автомобилях, произведённых в Чехии. Профсоюз также играет решающую роль в компании Thyssenkrupp. Сокращение производства, возможно, могло бы на время смягчить проблемы в сложной ситуации, но хорошо организованная рабочая сила в IG Metall борется против этого. Неудивительно: в сталелитейной промышленности небольшое сокращение вряд ли возможно - доменная печь либо работает, либо нет.
В Людвигсхафене тоже многие заводы недозагружены, а затраты на газ и энергию настолько высоки, что некоторые производства уже нерентабельны. Этот завод уже не приносит прибыли. Считается, что в прошлом году концерн понёс убытки в размере €1,5 млрд. С начала 2023 года правление уже запустило две программы экономии, сократило рабочие места и закрыло небольшие участки производства. Влияние на занятость пока невелико: руководство сократило 2 600 рабочих мест из 112 000 по всей группе, но переговоры о дальнейших сокращениях ещё ведутся. «Старые времена не вернутся», - заявил уходящий генеральный директор Мартин Брудермюллер, представляя меры по сокращению расходов.
Как будто всё это было недостаточно плохо, есть ещё и Китай. Всего за несколько лет Народная Республика превратилась из страховки жизни немецкой экспортной промышленности в убийцу роста. Возьмём, к примеру, VW: долгое время проблемы заслонялись успехами в Китае, где VW десятилетиями был лидером рынка. Но жёсткая конкуренция в Народной Республике всё изменила. Местные конкуренты набирают обороты в области электромобилей, а прибыль падает.
Из Китая «больше не придут чеки», - предупредил босс VW Оливер Блюме на рабочем собрании на этой неделе. Давление усиливается, потому что китайцы теперь приходят в Европу со своими электромобилями, а также занимают лидирующие позиции в области аккумуляторных технологий. Их лидерство по стоимости трудно побороть, а зависимость от китайских технологий трудно уменьшить.
Превосходство Китая также создаёт проблемы для сталелитейной промышленности. Заработная плата, экологические нормы и стоимость энергии там ниже. Кроме того, у производителей есть эффект масштаба: крупнейший китайский сталелитейный концерн производит примерно в двенадцать раз больше продукции, чем Thyssenkrupp. Поскольку внутренний спрос в Китае в настоящее время ослабевает, производители даже продают больше стали за границу - если не в Европу, то, по крайней мере, в третьи страны, где конкурентная ситуация обостряется.
А в BASF? Дела химической компании в Китае идут лучше, чем у VW, но не так хорошо, как хотелось бы. Теперь, когда концерн строит новый завод на юге Китая - крупнейшая инвестиция в истории компании в размере €10 млрд, - там также растёт избыток производственных мощностей. Тем не менее, правление концерна не боится зависимости от Китая, как в случае с VW. Напротив: руководство BASF до сих пор отбивалось от критиков, утверждая, что на Китай приходится всего 15% продаж компании. Будучи лидером на мировом рынке, BASF должен расширять свой бизнес на крупнейшем химическом рынке в мире. «Откуда должны взяться объёмы, чтобы оплатить преобразования в Германии, если не из Китая?» - заявил Брудермюллер в интервью F.A.Z. в марте по поводу своего ухода.
Публичные обвинения в том, что концерн закрывает заводы в Германии и вместо этого инвестирует в Азию, регулярно вызывают красные лица у членов правления. Одно не имеет ничего общего с другим. До сих пор химическая промышленность Германии не получала щедрой государственной помощи, как сталелитейные предприятия, на предстоящие преобразования. Ситуация может измениться, если создание европейской цепочки добавленной стоимости для химикатов для аккумуляторов окажется под угрозой срыва. Ведь без химикатов для аккумуляторов из Европы не будет независимости от Китая.
Трансформация, политическая неопределённость, неблагоприятное местоположение и Китай - именно эта смесь подтачивает основы немецкой промышленности и заставляет сотни тысяч работников спать более тревожно. Политический акционизм, как в случае с VW, постоянно меняющиеся программы субсидирования и цели, а также энергетическая политика, которая не позволяет последовательно снижать затраты, - это последнее, что сейчас нужно тем, кого это касается. Правильным было бы обратное. Тогда «зелёного» экономического чуда ещё долго не будет. Но через 20 лет почти наверняка промышленные иконы по-прежнему будут приносить хороший кусок пирога благосостояния.
Авторы: Надин Бёз, Бернд Фрейтаг, Кристиан Мюсгенс и Йоханнес Пеннекамп. Перевёл: «Мекленбургский Петербуржец».
@Mecklenburger_Petersburger
P. S. от «Мекленбургского Петербуржца»: побольше бы таких статей. Пусть про корень проблем немецкой экономики — отсутствие дешёвых российских ресурсов — в статье ни слова, всё равно очень познавательно.
