Вика очень любила своего мужа. Казалось, что это самый родной человек на свете. Они понимали друг друга с полуслова. И казалось, что все в их жизни было бы безоблачно.
Но жизнь не может быть идеальной. Главным камнем преткновения была мать супруга – Фаина Михайловна.
Поначалу всё казалось таким простым и даже трогательным. Фаина Михайловна часто захаживала к ним, принося пирожки или баночки с вареньем.
Вика, тогда ещё окрылённая любовью и началом семейной жизни, воспринимала это как знак заботы, как часть семейного уюта. Однако вскоре её взгляд на происходящее изменился.
«Это просто забота», — твердил Рома каждый раз, когда Вика пыталась завести разговор о личных границах и сепарации от свекрови.
Но забота ли это была?
***
Вика сидела в полутьме, только свет вечернего заката мягко касался стен кухни, отражаясь от холодной поверхности керамической чашки с недопитым кофе.
Муж сидел за соседним столиком, погружённый в телефон, и, казалось, не замечал нарастающего напряжения.
— Рома, — Вика медленно произнесла его имя, решившись на очередной разговор, хотя прекрасно знала, чем это закончится. Её голос прозвучал хрипло от усталости и накопившейся обиды.
— Ммм? — не отрывая глаз от экрана, ответил он.
— Ты поговорил с мамой? — вопрос прозвучал почти с надеждой.
Рома, наконец, поднял глаза, в которых отразилась лёгкая досада.
— Вика, опять начинается? Я же говорил, она не со зла это делает, она просто хочет помочь.
— Но это наша жизнь, наш дом! Я устала от того, что твоя мама появляется без предупреждения. Делает у нас всё по-своему... Она хорошая женщина. Но её «забота» удушающая. Пора выстраивать границы
Рома вздохнул, отложив телефон с играми в сторону.
— Ну и что ты предлагаешь? Отбирать у неё ключ? Ты не забыла, что мы живем в квартире, которую она нам выделила. На свою не заработали…Она просто заботится. Моя мама не заслуживает такого отношения.
Вика на мгновение замерла. Эти слова она слышала десятки раз. Против свекрови она ничего не имела. И была ей очень благодарна. Но хотелось лишь одного – меньше её участия в их личной жизни.
Она всегда знала, что для Ромы его мать была особенной женщиной. Сына она вырастила одна. Она была сильной и самостоятельной. И всю свою заботу направила на сына после того, как её муж так рано их покинул.
Но Вика уже не могла находить оправдания. Ей было нужно личное пространство.
— Я просто хочу, чтобы она уважала наши личные границы, и не залезала в личные вещи. Ну и она хотя бы звонила перед тем, как прийти.
— Она же семья, зачем все эти формальности? — раздражённо сказал Рома, поднимаясь из-за стола. — Ты слишком переживаешь. Давай просто забудем об этом. Смирись.
Он встал, подошёл к ней, осторожно обнял за плечи, как будто это могло успокоить её. Но его прикосновение сейчас казалось Вике таким далёким и холодным. Она понимала, что этот разговор ни к чему не приведёт….
Придётся решать всё самой.
***
Фаина Михайловна, как всегда, появилась в самый неподходящий момент.
В этот день Вика вернулась с работы чуть раньше обычного, надеясь на редкие моменты тишины и покоя дома. Но, войдя в квартиру, она услышала звуки на кухне.
Пахло свежим борщом, и звякали кастрюли. Вике стало не по себе, когда она увидела, как Фаина Михайловна стоит у плиты, словно это её собственная кухня.
— Добрый день, Викуля! — радостно приветствовала свекровь, поворачиваясь к ней с улыбкой. — Я тут решила вам борща наварить, а то ты, наверное, устала на работе. Я понимаю, что тебе некогда много готовить. Но ничего, я рядом, я помогу.
Вика медленно сняла обувь, чувствуя, как раздражение постепенно поднимается вверх, захватывая её с головы до пят.
— Почему вы не позвонили? — наконец, едва сдерживаясь, спросила она.
Фаина Михайловна махнула рукой, будто бы это была мелочь.
— Ой, зачем звонить, Вика? Мы же семья! Я просто хотела помочь. Вы должны питаться нормально. А не этими вашими доставками и фастфудами.
Эти слова прозвучали как вызов. Вика сжала губы.
— Но у нас есть свои дела.
Фаина Михайловна лишь усмехнулась:
— Ты слишком серьёзно к этому относишься. В доме должен быть порядок, а я только и делаю, что пытаюсь вам помочь. Да и Рома не возражает.
Её голос был спокойным, но в этом спокойствии Вика слышала ледяную уверенность в своей правоте.
Она не знала, как ещё можно донести до свекрови, что так больше не может продолжаться. Да и обидеть её не хотела.
Фаина Михайловна не вызывала у неё негатива. Невестку она не критиковала. Всегда относилась с участием. Только вот забота у неё была какой-то «удушающей».
Как говорится: «буду любить тебя до печенок».
Все разговоры с Ромой оканчивались одним и тем же — он не собирался принимать её сторону. А Фаина Михайловна считала себя вправе делать в их жизни что угодно. Она же заботится и не со зла.
Только вот благими намерениями выстлана дорога…
Вечером она пыталась вновь поговорить с супругом:
— Она даже не звонит, просто приходит и начинает хозяйничать, — но Рома лишь отмахнулся.
— Она не делает ничего плохого, Вика. Почему тебе так сложно это понять?
— Я просто хочу, чтобы она уважала наше пространство, нашу семью…
Рома пожал плечами и сел за компьютер, не обратив внимания на её слова. Этот разговор снова ушёл в пустоту. Он уже воспринимал это как назойливое жужжание мухи…
***
После того вечера Вика долго обдумывала свои действия.
Пора было решить этот вопрос раз и навсегда. Но она не знала, что. Не хотелось ссориться с мужем. Да и свекровь обижать не хотелось. Но продолжать терпеть бесконечные набеги его матери было выше её сил.
Однажды утром, сидя за чашкой кофе, её осенило… неожиданная идея.
Это было как озарение. Она решила, что раз разговоры не помогают, стоит действовать иначе.
Если свекровь не понимает слов, может, она поймёт дела?
Ей нужно было заставить Фаину Михайловну почувствовать то, что она сама испытывала каждый раз, когда та входила в их дом без предупреждения.
Действовать надо было осторожно, без открытого конфликта. И вот, в один из будних дней, когда Рома был на работе, а Фаина Михайловна уехала на дачу, Вика позвонила мужу.
— Рома, ты не мог бы дать мне ключи от квартиры родителей? Я хочу кое-что передать маме. Она столько заботится о нас. Я поняла, что пришло время отплатить ей тем же. Хочу сделать твоей маме приятное.
— Конечно, Вика. Я так рад, что ты поняла. Ключи в ящике в прихожей, где лежат мои инструменты.
Вика подошла к ящику, достала ключи и почувствовала, как в её сердце зародилась лёгкая тревога, смешанная с предвкушением.
Она никогда раньше не делала чего-то подобного. И мысль о предстоящем доставляла какое-то особое удовольствие.
На следующий день она поехала прямиком в квартиру свекрови.
Сначала её охватило чувство неловкости, когда она вставила ключ в замок и тихо вошла внутрь.
Вику учили, что так нельзя. Прийти в чужую квартиру без предупреждения – это было для нее совершенно новым.
Всё было так аккуратно, на своих местах. Здесь царил идеальный порядок, и в этой стерильной тишине что-то внутри Вики дрогнуло.
Но потом она вспомнила, как сама чувствовала себя, когда Фаина Михайловна появлялась у них дома без предупреждения, и решимость вернулась.
Она начала с кухни, как делала это свекровь в её доме. Чашки были переставлены, банки передвинуты, открытая еда выкинута, мусор вынесен.
Вика даже нашла чистую посуду и перемыла её снова, чтобы оставить свой «след». И обязательно выбросила губки, тряпки свекрови, заменив их на одноразовые.
После кухни она переместилась в спальню, аккуратно сложила вещи иначе, а потом оставила небольшую небрежность — платок, случайно брошенный на кровать.
Это была личная подпись невестки. Содеянное принесло ей странное удовлетворение. Вика знала, что это только начало.
***
Прошло несколько дней. К сожалению, Фаина Михайловна не сразу выдала реакцию. Будто ничего и не случилось.
Но она заметила… что что-то не так.
Вещи в её доме переставлялись, казалось, сами собой. Была ли это её забывчивость? Или кто-то всё-таки хозяйничает в её доме?
Но Фаина Михайловна не могла так просто отпустить это ощущение. Она знала свой дом и порядок в нём. Всё было идеально выверено, и мелкие перестановки не могли быть случайными.
Наконец, она решила, что нужно проверить свои подозрения.
Утром она сообщила сыну, что уедет из квартиры на весь день к подруге. Выждав время, она направилась прямиком к своему дому.
Надеясь, что поймает невестку с поличным. Она открыла дверь и услышала шорох в спальне. Фаина Михайловна аккуратно прокралась к двери.
В этот момент Вика спокойно перебирала её вещи, перекладывая одежду на полки. Проявляла заботу, так сказать. Также, как когда-то делала это сама Фаина Михайловна в квартире сына.
— Что ты здесь делаешь?
Вика обернулась:
— Здравствуйте, Фаина Михайловна. Я решила поблагодарить Вас. Вы так заботитесь о нас. Вот делаю то же, что и вы у нас дома, — её голос был спокойным, даже чуть мягким. — Навожу порядок. Вы правы. Ведь мы же семья, зачем формальности?
Фаина Михайловна от неожиданности потеряла дар речи.
Теперь, глядя на Вику, которая так уверенно и хладнокровно делала то же самое в её доме, свекровь ощутила горькую правду. Правда, которая лежала на поверхности, и которую женщина старой закалки не замечала.
Она сама вторгалась в чужое пространство и ставила собственный порядок выше чужого.
— Ты... ты специально это сделала? — прошептала Фаина Михайловна. Это была не фраза злости. Скорее фраза просветления.
— Вы не оставили мне выбора, — ответила невестка. — Я просто хотела, чтобы вы почувствовали себя на другой стороне баррикад. Как это — когда кто-то нарушает ваше личное пространство.
Фаина Михайловна задумалась. Впервые за долгое время она увидела невестку с другой стороны — не как молодую женщину, которой можно слегка покомандовать, а как равную.
Да, ей было сложно признать это, но Вика была права.
— Вика, прости меня. — неожиданно сказала Фаина Михайловна. — Я думала, что помогаю. Ты говорила, а я не слышала.
— Вы не обязаны извиняться. Просто давайте установим правила и будем их уважать, — предложила Вика. — Я же не против Вас. И ценю, что вы заботитесь. Просто размеры заботы надо подкорректировать.
После этого они поговорили по душам. Фаина Михайловна открыла баночку с вареньем. И за чаем и разговорами прошло несколько часов.
Свекровь вдруг поняла, что её вмешательство не сделало семью сына крепче, а напротив, создало напряжение, которое могло разрушить всё. А она этого не хотела.
Однажды, за семейным ужином, Фаина Михайловна сдержанно спросила:
— Вика, ты не против, если я помогу тебе с посудой?
Вика с улыбкой кивнула. Иногда, чтобы восстановить порядок в отношениях, нужно создать легкий хаос.