Мне было одно из тех Видений, которые соединяют Жизнь и Смерть. Я ступил в собор, из которого изливалась обильная лава органа. Собор явился мне перегороженным черными блестящими балками, отделяющими молящихся, одних от других. Их было много у самого входа. Центральная часть собора была пуста. Молящиеся были у алтаря, куда я прошел и сел среди них. Их взоры были обращены вперед, либо уперты долу. Но я знал, что их интересует только мое присутствие среди них и, по существу, ничего больше. Священник начал читать гневную проповедь. Не умолкал и орган, который словно издевался над инвективами священника. Смысл произносимого был мне непонятен. Я опустил глаза и увидел на каменном полу букетик увядших ландышей. Подняв его, я ощутил радость вдруг ожившего прикосновения Моей Любимой. Близость к Ней и горячая волна, разлившаяся по моим чреслам, дали мне чудесную способность слышать и видеть Неслыханное и Невиданное. Здесь, среди вас, есть и Живые, и Мертвые - гремел с амвона голос священника. Видел я, что молящиеся жмутся поближе ко мне, к моему теплу. И одни из них - нагие, а другие - в тяжелых мрачных одеждах. От обнаженных лился лиловатый свет, и они словно стремились к слиянию со светом других нагих тел. Здесь, среди вас, тот, кто умеет различить между Мертвыми и Живыми, прогремел с амвона тяжело и пышно облаченный священник. Я уронил букетик цветов и нагнулся за ним. Ноги мои были наги, и бедра, и чресла, от которых изливались тепло и свет. Я не знал, кто я - Мертвый или Живой. Ландыши растворились, будто их и не было, и тело мое нагое стало содрогаться от судорог то ли радости, то ли горя. Я стал звать Мою Любимую, которая одна могла сказать, жив я или мертв. И Она явилась мне в содроганиях мощных столбов органа, вся, вся в содроганиях зияющих отверстий органа, из которых изливались не звуки, нет, само Наслаждение изливалось из них на меня. И я не видел больше -Ни нагих, ни одетых -Ни мужчин, ни женщин -Ни живых, ни мертвых -Ни Добра, ни Зла -Ни Истины, ни Лжи - Ни Воли, ни Назначения - Ни Совести, ни Бесстыдства. Ибо всем завладела великолепная, радостная Музыка. Лишь там, вдали, за колонной, чуть усмехаясь, поднося к губам увядшие лепестки исчезнувших ландышей, стоял Образ, неподвластный даже Симфонии этого мира - И этот Образ был - Роковая Отдельность Желаний.