Наташа не виделась с Юлей, своей одноклассницей, лет двадцать. В школе они особо не дружили, никогда близко не общались. Всё-таки из разных, как сейчас принято называть, социальных слоев.
У Наташи – полноценная семья. Папа – главный врач больницы, мама – домохозяйка, хоть и тоже имевшая диплом медика, но посвятившая себя мужу и единственной дочери.
И Юля. Тоже единственная дочь. Вот только ее мать родила без вступления в брак. Ираида Семеновна была учительницей, а потом много лет возглавляла школу, где учились девочки. Замуж она так и не вышла, Юля появилась на свет, когда Ираиде Семеновне было за сорок. Кто стал отцом ребенка, никто и не знал.
Юля очень стеснялась свою возрастную мать. И хотя та в свои пятьдесят с хвостиком прекрасно выглядела, девочка старалась не афишировать посторонним, что эта высокая, всегда собранная и строгая директорша школы, с вечным высоко заколотым пучком волос на голове, ее мама.
Потом девчонки закончили школу, их жизненные пути разошлись. И вот они совершенно случайно столкнулись в маникюрном салоне. Только Наташа здесь работала администратором, а Юля была клиенткой. Причем, судя по всему, не самой обычной.
- Юлька, ты прекрасно выглядишь! – Наташа даже сперва не узнала подругу, которая, как оказалось, пришла в их салон впервые по чьему-то там совету.
- Ты тоже, – сдержанно ответила холеная и ухоженная женщина.
- На маникюр к нам?
- Ну а куда еще, вы же маникюрный салон. Моя маникюрша ушла в декрет, и я вот решила к вам обратиться. Возьмете?
Наташа мельком взглянула на руки бывшей одноклассницы. В новом маникюре, на ее взгляд, они совершенно не нуждались.
По немому взгляду администратора Юля всё поняла, но тут же с гонором произнесла:
- Я, видите ли, не люблю, когда ногти начинают отрастать, поэтому свежий маникюр стараюсь делать каждые две недели!
Что ж, хозяин – барин. И пока Юля ждала, когда мастер освободится, Наташа, принесшая ей кофе, пристала к ней с расспросами.
Беседа плавно с мужа и детей, а, как оказалось, с этим у Юли всё в порядке – муж бизнесмен, старший сын – студент, младший – школьник, – перетекла к вопросу о здоровье Ираиды Семеновны.
Юля поморщилась и с неохотой произнесла:
- Мама жива, правда, не совсем здорова.
- А лет-то ей сейчас уже сколько? К восьмидесяти, наверное?
- Восемьдесят пять, – Юля вдруг тяжело вздохнула, – не стоит, я считаю, до такого возраста доживать и обузой детям становиться…
Наташа замерла. Такого ответа от холеной Юлии она не ожидала.
- В смысле, не стоит? Живым же человека в могилу не закопаешь?
И тут Юлю прорвало:
- Вот ты ведь тоже единственная дочь родителей. Они у тебя наверняка еще живы и здоровы?
- Ну, в их возрасте здоровье – понятие относительное, конечно, давно на пенсии уже, в основном на даче сейчас живут и, я это наверняка знаю, обсуждают свою нерадивую дочь, которая не захотела, как они, стать доктором. Но все равно я их очень сильно люблю. Каждые выходные к ним приезжаю. Муж помогает по хозяйству, забор там поправить, крышу починить, а мы с мамой на грядках возимся.
- А я свою мать, – Юля запнулась, подбирая слово, а потом все-таки добавила, – я ее просто ненавижу.
Наташа ахнула, как так можно говорить про женщину, которая тебя родила. И Ираида Семеновна – не самая худшая мать. Она все-все для своей дочери делала!
- Ты не понимаешь, – задыхалась от злобы Юля, – родила меня почти в сорок пять, я взрослела, а она дряхлела. Сейчас бы мне о себе подумать, когда дети подросли и возможность появилась, так нет, приходится за ней, лекарей, дохаживать!
- Ну, судя по твоим ногтям, не сильно ты убиваешься в уходе за матерью!
- Конечно! – Юля гордо вскинула подбородок, – для этого есть специально обученные люди. Могу себе позволить. Но ведь все равно приходится каждый день контролировать сиделок, заходить к матери, смотреть, чтобы те чего не натворили. Опять же деньги мужа приходится тратить. Нет, он не против, но ведь я на эти средства могла, к примеру, не в Сочи поехать, как в этом году пришлось, а на Бали. Ты не представляешь, сколько сейчас услуги социальных работников стоят! К тому же сиделок несколько нужно. Дневная, вечерняя и ночная! А запах! Ты не представляешь, какой там запах! Вроде все моют по три раза в день, но все равно лекарства, памперсы, пеленки… Мне кажется, что от меня и сейчас пахнет. Нет? Я уже полфлакона духов на себя вылила.
Наташа только во все глаза смотрела на бывшую одноклассницу. Конечно, она не была в ее шкуре и дай бог не побывает. Но так говорить о собственной матери? Или… А может, все-таки Юля права?
- Так может, вам стоит определить Ираиду Семеновну в специальный интернат? Там и уход будет, и деньги вам, я смотрю, позволяют?
- Ты что? – ужаснулась Юля, – а люди что скажут? Я не могу портить репутацию ни себе, ни своему мужу.
К счастью, освободившаяся наконец маникюрша пригласила Юлию к себе. Разговор был закончен. И Наташа очень надеялась, что пути с бывшей одноклассницей у них не пересекутся. А запах… Он правда от Юлии какой-то шел. Гнилостный, что ли…
Спасибо, что прочитали. Поддержите канал лайками и подпиской.
