Надписи на бактрийских монетах многое говорят о людях, которые их чеканили. Когда перед рабочими была поставлена задача выгравировать надпись, они могли бы проигнорировать готовое изделие как мысленный шаблон и вместо этого скопировать уже перевернутый текст. Для этого не потребовалось бы так тщательно продумывать текст; простое дублирование даже не обязывало бы гравера понимать, что он пишет. Но мастера действительно знали, что делать. Можно продемонстрировать, что бактрийские граверы во время работы думали по-гречески, потому что всякий раз, когда слова в надписях на греческих монетах теряют выравнивание, они обычно делают это в конце, а не в начале надписи. Такова тенденция граверов, которые продумывали каждое слово на греческом языке, гравируя текст в обратном порядке от его начала, как бы по буквам справа налево (создавая монету, которую можно читать слева направо). На тетрадрахмах Эвкратида с арочными легендами BAΣIΛEΩΣ MEΓAΛΟΥ граверы иногда использовали длинные копья диоскуров, чтобы обозначить начало и конец этих слов. Часто текст на монете начинается с равномерно расположенных букв (BAΣIΛ...), но заканчивается мешаниной из сдавленных букв в конце (...AΛΟΥ), потому что на остриях копий не хватает места. Это происходит, если мастер знает (или считает, что знает) язык и начинает каждое слово с его настоящего (не перевернутого) начала. Проще говоря, наши невидимые сотрудники писали по-гречески, а не просто воспроизводили последовательность бессмысленных символов, установленных перед ними. Например, люди, незнакомые с кириллицей, могут скопировать русский текст в обратном порядке, работая с конца текста так же легко, как и с его начала. Но, имея текст на знакомом английском, французском или немецком языках, один и тот же человек, скорее всего, будет работать ретроградно, начиная с начала текста.
Еще одно доказательство того, что чеканщики не просто следовали уже перевернутому тексту, можно найти на монете индо-греческого царя Лисия. Здесь имя царя указано на монете в обратном направлении, что означает, что оно было случайно выгравировано в виде ΛΥΣΙΟΥ на штемпеле. Мастер задумался и вписал это имя, забыв перевернуть его на штемпеле. На некоторых ранних селевкидских выпусках из Бактрии обнаружены похожие ошибки. Важно, конечно, в первую очередь, не только то, что эти ошибки были допущены, но и то, что монеты, отчеканенные с неправильных штемпелей, не были изъяты из обращения. Это усугубляет природу всех проблем, поскольку испорченные монеты, находящиеся в обращении, представляют собой несколько оплошностей монетного двора.
Ошибки, по сути, могут служить лучшим доказательством того, что было (или не было) на уме у работников Бактрии. Например, на другой бронзовой монете, отчеканенной в честь Лисия, кто-то обнаружил ошибку и затем, довольно нерешительно, попытался ее исправить. Резчик по металлу по рассеянности пропустил буквы IK в середине ΑΝ[ΙΚ]ΗΤΟΥ эпитета. Его решение состояло в том, чтобы просто вставить эти пропущенные буквы в нижней части штемпеля, прямо перед именем царя. Очевидно, ни один из руководителей не заметил этого небрежного поведения или ему было не до этого. Такие надписи на монетах остаются материальным выражением настроений древних людей. Это напоминает о римлянине, чьи мысли, должно быть, блуждали, когда он вырезал надгробную плиту для ребенка. Отвлеченный рабочий смотрел на образец и выгравировал то, что видел: HIC IACET CORPVS PVERI NOMINANDI “Здесь лежит тело ребенка, имя которого должно быть указано”.
Когнитивная нумизматика пытается в буквальном смысле соединить точки, чтобы понять планирование и исполнение процесса гравировки. На многих монетах мы можем обнаружить характерные признаки предварительной обработки, обычно в виде маленьких направляющих точек, врезанных в штемпель. Их можно было просверлить, чтобы сформировать отдельные буквы и монограммы (как на штемпеле Деметрия), или выровнять надпись в целом, или и то, и другое. Направляющие отверстия для отдельных букв, вероятно, служили для того, чтобы текст соответствовал размеру, поскольку закругленные буквы Ω, Ο, Θ , выгравированные без использования точек, часто выглядят слишком короткими. Хотя эти точки являются обычным явлением на бактрийских и других эллинистических монетах, на огромных монстрах Эвкратида и Аминты они видны наиболее отчетливо. Они позволяют нам увидеть, что ум человека, создавшего штемпеля для последних монет, был утонченным и сосредоточенным; первый был нерешительным, небрежным и, в то же время, выдающимся.
Резчик двойных декадрахм Аминты был твердо уверен в том, что готовое изделие будет иметь полукруглое расположение букв, обозначающих царский титул и эпитет. Для достижения этой цели он сначала разработал инструмент, который можно было использовать в качестве основного шаблона для своих штемпелей, вероятно, в виде простого многоточечного пуансона, который переносил на каждый новый реверсный штемпель набор из двух концентрических окружностей с направляющими точками. Такое расположение точек встречается на всех реверсных штемпелях этой серии, и точки доходят до экзерга (нижнего квадранта), где они не нужны, поскольку имя царя было выгравировано там горизонтально. Это означает, что направляющие точки есть даже там, где они не нужны, что свидетельствует о том, что мастер-шаблон действительно был применен в качестве первого шага в процессе гравировки. Далее, внутри внутреннего круга из точек гравер аккуратно вписал тип монеты. Наконец, он вырезал (задом наперед) верхнюю часть BAΣIΛEΩΣ NIKATOPOΣ легенды внутри дуги концентрических окружностей, а нижнюю часть AMYNTOY прямо поперек в нижней части. Штрихи, образующие отдельные буквы (за исключением, конечно, круглых омикронов), были нанесены независимым набором более глубоких точек. Здесь, как и на других монетах, очевидно, что интервал между текстом соответствует уже выгравированному типу (например, на кончике скипетра Зевса), а не наоборот.
Наблюдая за работой мастера, который несколькими годами ранее изготовил штемпель для знаменитой двадцатистатеровой монеты Эвкратида, мы наблюдаем совершенно иной образ мыслей и поведения. Этот анонимный работник, похоже, начал свою работу не с соответствующей когнитивной карты, поскольку ему, очевидно, пришлось стереть часть своей работы и начать заново. Явные следы этого фиаско все еще можно увидеть на обороте. В отличие от гравера, создавшего штемпеля Аминты полвека спустя, этот резчик по штемпелям не использовал видимый шаблон для общего дизайна. Тем не менее, центрирование типа выполнено довольно мастерски. Единственная оплошность в этой части штемпеля заключается в том, что гравер не смог продолжить древко фоновой сариссы за крупом лошади. Когда рабочий закончил рисунок Диоскуров, он начал вырезать монограмму. Дополнительные направляющие точки здесь указывают на небольшое изменение положения символа. Верхние BAΣIΛEΩΣ MEΓAΛΟΥ надписи сначала были выровнены в обратном направлении по верхней части штемпеля. Гравер не предполагал, что этот текст не поместится должным образом. Когда проблема, наконец, стала очевидной, он удалил свою первую попытку и заменил ее менее плотным полукруглым выравниванием, которое следовало точной дуге для букв от B до M, после чего последние шесть букв отклонялись в сторону. Имя царя также было вырезано немного не по центру в нижней части штемпеля.
Очевидно, что этот мастер не потрудился удалить все следы своей неумелой работы, и у него не было намерения начинать все сначала с новой формы после того, как он уже вырезал диоскуров на этой. Его недальновидность, с одной стороны, и безразличие, с другой, заставляют нас задуматься. Это была не простая бронзовая монета, а, скорее, самая роскошная монета, когда-либо выпущенная в древности. Должно быть, это было достойное внимания задание, и кажется маловероятным, что небрежная работа осталась бы незамеченной — или даже безнаказанной. Что же тогда происходило в его мастерской в тот день, когда этот человек изготовил этот штемпель? Был ли гравер небрежен, беспечен, перегружен работой или поглощен своими мыслями? Был ли он древним вольнодумцем, склонным к пробам и ошибкам даже при выполнении самых важных царских поручений, или он просто был не в себе?
Некоторые ученые предполагают, что этот гравер был самым первым, кто изготовил штемпель Эвкратида после того, как этот царь приказал добавить титул MEΓAΛΟΥ к своим монетам; следовательно, мастер не предвидел трудностей, связанных с добавлением этих семи дополнительных букв. Даже в этом случае это означает, что он не задумывался об этой особенной задаче. Он работал со старой когнитивной картой, не хватаясь за блокнот или измерительные инструменты. Новые нумизматические свидетельства показывают, что этот гравер был не первым и не единственным, кто имел дело с расширенным текстом; в настоящее время стали известны тетрадрахмы с более длинной надписью, выгравированной горизонтально, хотя и с разными монограммами. Разве гравер, изготовлявший двадцатистатеровый штемпель, не замечал скученности букв на этих циркулирующих разновидностях монет? Неужели ему в голову не пришла идея получше, пока он не загнал себя в угол? Изобретение полукруглой надписи было гениальным, но запоздалым ходом, который говорит нам о том, что некоторые работники во времена Эвкратида не все планировали заранее.