Весточка из учебного заведения N, где учится мой сын: уроки ОБЖ ("обеспечение безопасности жизни") теперь будут называеться ОБЗР - "обеспечение безопасности защиты родины". Не шутка.
Там, возможно, посередине предполагается союз "и" - "обэже и защита родины", но сильно ли это меняет дело? Не знаю.
Ещё: из столовой в учебном заведении N убраны стулья. Думали – временно, для какого-нибудь мероприятия, оказалось – нет, насовсем. Теперь учащиеся будут есть стоя, т.к. это "сэкономит им время". Кроме этого отменили суп, теперь только "второе", а заодно и обычную посуду заменили одноразовой.
Готовимся к непростым временам.
Прабабушка моих детей рассказывала, почему в конце войны она пошла учиться на вечернее отделение в библиотечный техникум: не потому что думала о будущем, или ей нравилось читать, или тянуло к знаниям. А потому что там в перерыве между занятиями давали стакан чая и булочку.
...А скоро в столовые столичных колледжей будут пропускать только "по биометрии" – распоряжение московского правительства. Оборудование уже устанавливается.
Это несмотря на то, что Федеральный закон № 152-ФЗ «О персональных данных» утверждает (пока ещё), что "организации не вправе обусловливать оказание предоставляемых ими государственных, муниципальных и иных услуг обязательным прохождением идентификации или аутентификации с применением биометрических персональных данных".
И вот тут становится кое-что понятно – насчёт безопасной защиты родины.
Примечание: я пишу сегодня здесь слово "родина" со строчной буквы, поскольку такова норма русского языка. Писать "Родина" с прописной можно и желательно – в соответствующем контексте.
Сегодня контекст не тот.
Так вот: есть жёсткое принуждение – и есть относительно мягкое вынуждение. Против обязательного использования биометрических данных протестуют либо те, кто что-то понимает в вопросах так называемой "информационной безопасности" (но таких немного), либо просто "бывшие" – люди прошлого века, для которых это "необычно, непривычно – опасно". Они скоро вымрут и перестанут быть проблемой.
Поэтому не нужно объявлять "сдачу биометрии" обязательной. Надо вводить её мягко – например: повысить стоимость проезда в метро, а "по биометрии" оставить прежней. И больше упирать на тех, кто вымрет не скоро. На молодёжь, подростков, детей. Ну, тут и не надо изобретать пряники, достаточно пощёлкивать кнутом. На то и система образования – чтобы "готовить к жизни".
Ты спишь уже, мой друг прелестный читатель? А я вот всё думаю – почему меня это всё так раздражает, ведь я жил в СССР, где было так много всего "добровольно-принудительного", и ничего – жил и радовался. Старый стал?
Может и так, а может – дело в другом. Вот в том колледже, из которого доносятся вести, есть платное отделение. Так вот "платники" учатся не шесть дней в неделю, как остальные, а пять. Два выходных. И у них не бывает по девять уроков в день (что, вообще-то, запрещено санпином). И их не заставляют писать объяснительные, почему они опоздали на поднятие флага или пропустили "урок о важном". Почему – понятно: "люди деньги заплатили".
Те есть если хочешь жить по-человечески – докажи, что ты человек, что у тебя деньги есть. А если нет денег – ну... Чего же ты тогда хочешь? Так с тобой и надо.
А в СССР этого не было. По крайней мере, так официально и массово. Сейчас это тоже не официально, но "как-то так само получается". "Не со зла, а по ходу жизни".
Знаете, чем дальше, тем меньше я верую в существование того, что интернет-ботам велено называть "теорией заговора" – то есть в существование замысла и умысла.
Для умысла нужен ум, для замысла – мысль, а нашему чиновничеству не до этого. Во-первых, они за тридцать лет привыкли ничего не умышлять, а использовать готовые "методички". (Ну что ж с того, что американские, если хорошие? Правильно – плохих белый господин не посоветует.) А во-вторых... видел я этих чиновников, разговаривал. И с "муниципальными", и с "апэшечными". Всюду примерно одно и то же. Не боги обжигают горшки. Не боги. (Правда, считают быстро.)
Вот я и думаю: нет, наша власть не замышляет загнать нас в цифровой концлагерь и уничтожить. Она просто хочет, чтобы нами было проще управлять (этого хочет любая власть, даже самая маленькая). И ещё – она боится, что "у китайцев будет, у западников будет, а мы отстанем". Почему-то отставания в космических исследованиях, уже фатального, не боится, а тут боится.
Так ведь космос – это не модно! Страшно же от моды отстать! Все уже купили и носят, а у меня нет!.. Вот такие категории нашему чиновничеству близки и понятны – "чисто психологически".
Рассказывали мне однажды про даму, которая была посажена руководить чем-то в фонде "Русский мир" (а может, и всем фондом, уточнять не буду, не помню). Его официальное назначение – пропаганда русского языка и русской культуры в мире. Неофициальное – создание "мягкой силы", подготовка агентуры, не разведчицкой, а того, что сегодня называют "иноагенты". Только – наши иноагенты.
И вот такая уморительная деталь: по пятницам в конце дня у них проходили совещания. А главная начальница каждый раз 15 минут сидит – и уходит. С планёрки. Человек, который тут за всё отвечает и всем руководит!
Сотрудники сначала не могли понять "что за..." – а потом как-то выяснилось: а у неё самолёт! В заграничную страну, где у неё дом, милый дом. Самолёт ждать не будет! Вы-то сами – как, небось на дачу по пятницам ездите? Вот и она человек.
На этой примирительной ноте, пожалуй бы, и закончить, но не могу. Такое чувство, будто что-то забыл... А!
Родина. Родина с большой буквы!.. Вернись, я всё прощу. Простишь ли ты меня когда-нибудь за всё, чего я не сделал?
