рассказы для детей
Дима рисовал. На кухне мама с папой говорили о погоде и о чём-то взрослом остальном, а на листе его альбома получался пароход. Синело море, дымила чёрным пароходная труба, из пушки красным вылетало пламя!
Получилась красота, Дима с альбомом выбежал на кухню, чтобы папа и мама увидели тоже! И в это время папа как-то очень непонятно рассмеялся и маме сказал. Что неплохо бы завтра под утро, часиков в пять, постучать Марии Ивановне в окно. А когда та проснётся, голосом какой-нибудь пискли объявить, что ей телеграмма и убежать.
Кричать «пожар…» пожалуй, будет слишком. Да и идея с телеграммой как-то тоже не очень. Но и оставлять Марию Ивановну без внимания вовсе нельзя. Так что, их ближайшая с мамой задача - это вылезти из кожи, но хоть какую-то бяку Марии Ивановне сотворить.
И это папа не шутил, пусть даже и смеялся. Дима видел, папа вправду завтра собирался схулиганить и над кем! Мария Ивановна была их соседкой, Дима её уважал. Уважали и папа, и мама.
Папа, видно, что-то перепутал, и Дима уже приготовился услышать, как мама на него сейчас же возмутится, скажет: «Как не хорошо! Как папа подобное мог только придумать!..» Что никакой бяки Марии Ивановне ни в коем случае делать нельзя!..
Но мама. Такая хорошая Димина мама! Не возмутилась, а, напротив, с папой даже согласилась. Сказала, что – да, телеграмма и пожар, к сожалению, отпадают, а вот фокус с белой спиной весьма будет кстати! Мама с Марией Ивановной заговорит, а папа подойдёт и спросит, где это их дорогая соседка белилами вымазала себе спину. Шутка с бородой, но, пожалуй, это всё, что они для Марии Ивановны завтра могут сделать. А на какую-то новую незнакомую пакость она может и обидеться, не молодой ведь уже человек.
Поверить в то, что мама так!.. В такое было трудно. Ожидая, что они наконец-то вот-вот рассмеются и скажут, что пошутили, Дима крутил головой. Но мама преспокойно заваривала чай. Папа рядом рассуждал о нынешней весне. Виданное ли дело, в дверь стучит апрель, а по ночам морозы! А затем, оставив про погоду, попытался точно вспомнить, когда в последний раз он и Дима ели эти изумительные оладьи, которые периодически с таким вдохновением и искусством жарит для них мама.
- Ну, уж и с искусством!..- откликнулась мама.
- Именно! – заверил папа. Иначе, как произведением искусства эти волшебные на вкус овалы и не назовёшь!
О Марии Ивановне не говорили и не собирались. Как будто про телеграмму и пожар вот только-только не они!.. И не они минуточку назад договорились завтра Марии Ивановне перемазать белым спину!
Оказалось, Марию Ивановну жалко только ему. И хотя об оладьях Диме было интересно тоже, только так было нельзя. И Дима. Встав напротив папы и напротив мамы и сцепивши руки за своей спиной. Сказал, что думал: он сказал! Что Мария Ивановна хорошая, добрая! Что когда папе и маме куда-то нужно, Диму оставляют только с ней, а больше с ним не соглашается никто. И если спину ей завтра мазать не станут! То Дима ей про то, что кто-то собирался, не скажет тоже. Мария Ивановна даже и не узнает и не обидится никогда. Ведь они не будут?.. Не будут?..
- Что?.. – удивился папа: - Что?!.
А когда Дима ещё раз объяснил, посмотрел на маму, мама посмотрела на него! И оказалось, что на самом деле мазать Марию Ивановну никто и не собирался. Просто завтра первое апреля. На первый взгляд обычный день, но именно его люди всего мира выбрали для того, чтобы раз в году подшутить от души друг над другом. В остальные дни можно тоже. Но по настроению, специально делать это вас никто не заставит. Пошутить же первого апреля для каждого сознательного гражданина – это просто долг. Пошутишь ты, пошутят над тобой. А если вдруг над кем-то позабудут, не подшутят, то этот человек вправе даже оскорбиться.
На что? На невнимание к себе.
Понял Дима, или не совсем, но завтра подшутить над Марией Ивановной папа с мамой просто обязаны. Скажут, что у неё белая спина, а на её недоумённый вопрос: «Где?» - ответят: «Первого апреля никому не верю!» - и вместе с ней над шуткой посмеются. О первом апреля Мария Ивановна помнит наверняка и сама, но, папа уверен, ей будет приятно. И интересно, над кем и как Дима завтра подшутит сам?
- Над Антошкой!..- не задумываясь, ответил Дима. Антошка его друг и прямо с самого утра! Дима скажет, что Антошку разыскивали волки, чтобы его съесть. Волков Антошка боится даже больше, чем боится их Дима, от такой шутки, может, как девчонка, заплакать! И будет, наверно, смешно.
- Дела-а…- протянул папа. И подумал вслух, что если про волков кому-то тут смешно, то и Антошка: подобное может выдумать тоже. Приходит завтра Дима со своей историей к Антошке, тянет дверь! А на его голову в виде первоапрельской шутки сверху выливается кастрюля – нет, лучше ведро! – холоднющей воды. Посмотрев на Диму после этого душа, Антошка расхохочется точно. А Дима…
- Тогда!..- возмутился Дима! Тогда он у Антошки водой крылечко обольёт! Крыльцо замёрзнет, и Антошка поскользнётся, упадёт!
- И рассмеётся снова? – немедленно поинтересовался папа.
- Если треснется сильно, то нет, - подумав, ответил Дима. Но и Антошка!.. Если надумает Диму водой окатить! То Дима с ним играть не будет.
- А в этой шутке про волков? – включилась в разговор мама. Ей почему-то кажется, что здесь для смеха тоже чуточку чего-то не хватает.
- Сказать Антошке, что волков было не десять, а сто?! - встрепенулся Дима. Но оказалось, мама хотела сказать не об этом, а имела в виду какую-то деликатность. И схватилась за голову, когда услышала, что про деликатность Дима не знает ничего. У него её нет точно! Если только снова где-то внутри?
- Ну если внутри, то поищем! – потёр руки папа. А мама тут же попросила Диму уточнить, как же он всё-таки относится к своей шутке про волков: ведь Антошка непременно будет напуган?
- Обязательно! – согласился с ней Дима.
- Заплачет! – подхватил папа. - И, чем горше будет Антошке, тем выше будет прыгать от радости Дима!..
И Дима вслед за папой чуть не закричал, что – да! Но почему-то. Немножечко подумал. И затем сказал, что – нет.
- Такая хорошая страшная шутка! – удивился папа. И – нет?
- Да!
- То есть – нет! – уже громко и твёрдо повторил Дима. И заявил, что чтобы плакал Антошка – такого он не хотел никогда. Пусть его и не уговаривают, и даже не просят! Пугать он тоже никого не будет, а возьмёт! И всё Антошке завтра по порядку и расскажет: как хотел его волками… Как Антошка мог бы окатить его водой! Про не облитое Антошкино крыльцо. И никому обидно в этом случае не будет, а будет только хорошо и смешно.
- Поздравляю! – отвесил папа в строну мамы поклон: - От души!
- Поздравления принимаю! – ответила мама.
- С чем? – не понял Дима, потому что даже это самое первое апреля наступало только завтра: - С чем?
- С днём рождения твоего милосердия, с чем же ещё? – слегка тряхнула мама Диму за плечи.
И деликатности! – добавил папа. А затем! Взял маму за руки, и они вокруг Димы пошли в хороводе.
Дима стал для них как будто ёлка, а они вокруг как будто дети! Пританцовывая и что-то припевая, замечая только друг друга, папа и мама кружились вокруг!
Пока случайно папа не заметил что-то на Димином животе и не спросил: - А это что?..
- Где? – за пальцем наклонился Дима, - где? А папа! Ухватил его за нос и чуточку не больно помотал. Но Дима не обиделся, и даже не подумал! Ведь это же был папа. И нос-то он подставил сам! Стало даже веселее, захотелось спеть. Про ёлочку! И Дима, громко распевая, с мамой и папой зашагал в хороводе.