Сегодня немного повысим градус напряжения и уровень сложности. С тревогой, страхом и злостью все понятно. С грустью тоже разобрались. Но стыд ведь – однозначно враг всего живого. Ну или как минимум нашего самовыражения, самобытности и даже, порой, взаимодействия с другими.
И тут я могу сказать, что это утверждение может быть как правдой, так и прямым противоречием ей. А для того, чтобы разобраться как так получается, придется снова начать с самих функций стыда в нашей жизни.
Стыд – не наш угнетатель. И даже не инструмент в руках угнетающего нашу свободу социума. Ну или, во всяком случае, не всегда.
Мы ведь помним о том, что человек – существо социальное? Сейчас это триста раз озвученная данность, а когда-то было залогом нашего выживания как вида. Хотя, вероятно, мы и сейчас не сильно выживем, если разойдемся по разным уголкам нашей круглой планеты.
Так вот, чтобы общество существовало, обществу нужны правила. А чтобы эти правила соблюдались – нужен какой-нибудь регулятор. И таких регуляторов, на самом деле, может быть много. Например, страх перед наказанием за несоблюдение этих правил.
Но стыд определенно выигрывает. Потому что страх перед наказанием – это, так сказать, последний опорный пункт. В то время как стыд может саму мысль о чем-то общественно-порицаемом пресечь еще на подлете. Не говоря уже о том, что он может регулировать в том числе то поведение, которое никакого существенного наказания за собой не повлечет, но обществом (или какой-то конкретной группой в этом обществе) не одобряется.
Стыд – это наша реакция на несоответствие между тем, как нам по какой-то причине должно себя вести, и тем, как мы ведем себя на самом деле. Ожидание-реальность, так сказать. И здесь можно заметить, что оно является еще одним чувством-ниточкой, подобно грусти, связывающей нас с другими двуногими. Пусть и не очень приятным для нас образом.
Но тут я все же как будто противоречу сама себе, верно? Стыд – это все-таки инструмент в руках общества-угнетателя, с ним все понятно, можно расходиться.
Но что, если я скажу, что стыд может быть, напротив, стражем наших пресловутых самовыражения и самобытности?
И это тоже так. Стыд может быть дозорным на границе наших ценностей, убеждений и представлений о себе. Тем самым, который кричит нам «стой, куда пошел, окаянный?!», когда мы за эту границу выходим.
У большинства людей в той или иной степени есть какие-то представления о том, как поступать правильно и хотелось бы, а как – никогда нельзя. Эти представления, безусловно, изначально услужливо поставляются нам обществом. И в двух разных социальных группах могут кардинальным образом отличаться. Но сделать мы с этим ничего не можем (да и надо ли?), а потому исходим из данности.
Какими бы бунтарями, независимыми от мнения других, мы ни были – это тоже будут определенные убеждения, соответствующие убеждениям определенной социальной группы. Даже «поступать только так, как мне нравится» – история про ценности, при попрании которых мы все равно столкнемся со стыдом.
Вот и получается, что стыд может регулировать наше поведение именно с точки зрения того, что ценно и важно для нас. Возвращать нас к нашим представлениям о себе и заставлять задаваться вопросом о том, действительно ли наше поведение соответствует тому, как мы хотим себя вести и, соответственно, видеть.
Например, я считаю неприемлемым переходить дорогу на красный свет. Я вижу в этом угрозу не только для своего здоровья, но и для своего самовосприятия, ведь это одно из моих убеждений, вероятно, связанное с другими, базовыми убеждениям. Ну, например, о ценности жизни и здоровья, о необходимой законопослушности или о чем-либо еще.
Но если в какой-то момент я перейду дорогу на красный и при этом останусь жива и здорова, именно стыд напомнит мне о том, что это – не то, как я себя хочу видеть, в том числе глазами других. Что я не хочу быть безответственной по отношению к своим жизни и здоровью, не хочу чувствовать, что нарушаю правила дорожного движения, и так далее.
Но картина, где мы испытываем стыд только по поводу собственных убеждений, на самом деле довольно утопична. Ведь, как мы уже обсуждали выше, стыд – прекрасный регулятор поведения, и общество, в том числе на уровне отдельных людей, до сих пор этим умело пользуется.
Так и получается, что стыд мы можем испытывать «за себя и за Сашку». Причем, порой, по поводу абсолютно противоположных форм поведения: например, сначала мне стыдно, потому что я перешла дорогу на красный, а потом мне стыдно, потому что я долго стояла на светофоре, вместо того, чтобы быстренько перейти, как это диктуют взгляды моей референтной группы. И получается, что как бы я ни поступила – стыдно все равно перед кем-то будет.
Вообще, тут, конечно, большой вопрос, как моей референтной группой стали люди с абсолютно противоположными взглядами, но бывает вообще-то всякое. Так что останавливаться на этом не будем.
А ключевой момент тут заключается, как всегда, в трех вещах.
Во-первых, в том, насколько мы способны выносить стыд, который сигнализирует нам о том, что мы преступили собственные убеждения. Потому что все мы периодически с ним сталкиваемся, все мы не можем 24/7/365 следовать всем своим убеждениям и ценностям. И тут остается только ориентироваться на свои чувства, вовремя останавливаться или, напротив, пересматривать эти самые убеждения и их актуальность для нас. Что, в общем-то, тоже может сопровождаться первое время стыдом.
Во-вторых, важно то, насколько мы способны отделить стыд, о котором я писала выше, от стыда, который мы испытываем перед другими, с их отличными убеждениями. Вероятно, с ним мы тоже будем периодически сталкиваться, и полностью сбежать от него не получится. Все-таки, существами социальными мы как были, так и остались.
В-третьих, свою роль играет и количество стыда. Я не раз сталкивалась с фразой «мне стыдно буквально за все», а когда мы идем за этой фразой, то обнаруживаем туго переплетающийся ком всевозможных убеждений, которые могут и противоречить друг другу, и противоречить ценностям самого человека, и вообще могут что угодно, кроме как дать ему спокойно жить свою жизнь.
Выводы просты.
Стыд – очередной наш друг. Он может помогать нам сохранять себя в этом мире. Он может помогать нам сохранять близость с другими. А еще он может лишить нас всего, что нам важно и дорого, если его очень много, мы уже не понимаем где чье, и переживать это чувство либо совсем не умеем, либо уже не в силах. И вот тогда стыд, все еще оставаясь нашим другом, может действительно потребовать пристального внимания. Не войны и драки, не полного избавления, а внимания и поиска подхода для мирного сосуществования с ним.
Автор: Лозовская Елена Андреевна
Психолог
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru