Повесть о настоящем человеке. СССР, 1948. Режиссер Александр Столпер. Сценарист Мария Смирнова (по одноименной повести Бориса Полевого). Актеры: Павел Кадочников, Николай Охлопков, Алексей Дикий, Василий Меркурьев, Тамара Макарова, Людмила Целиковская, Лев Свердлин, Чеслав Сушкевич, Виктор Хохряков, Борис Бабочкин, Любовь Соколова и др. 34,4 млн. зрителей за первый год демонстрации.
Режиссер Александр Столпер (1907–1979) поставил 16 фильмов, многие из которых («Живые и мертвые», «Повесть о настоящем человеке», «Трудное счастье», «Дорога», «Неповторимая весна») вошли в тысячу самых популярных советских кинолент.
«Повесть о настоящем человеке», бесспорно, один из самых важных фильмов о Великой Отечественной войне в истории советского кино. Основанная на реальных событиях, эта драма показала настоящий Подвиг Человека, сражающегося за свою Родину.
Мужественный летчик, мастерски сыгранный Павлом Кадочниковым (1915-1988), стал примером для миллионов мальчишек, мечтавших служить в армии и побеждать врагов Отечества…
В свое время советские кинокритики писали об этом фильме в рамках доминировавших идеологических концепций.
К примеру, в «Краткой истории советского кино» подчеркивалось, что «исполнитель роли Мересьева П. Кадочников при внешней скованности движений, обусловленной физическим состоянием героя (тяжелое ранение обеих ног), овладевает вниманием зрителя передачей тончайших оттенков переживаний летчика. … Одна из важнейших тем фильма – воспитательная роль Коммунистической партии – воплощается здесь в образе комиссара Воробьева» (Грошев и др., 1969: 341–342).
Киновед Ростислав Юренев (1912–2002) оценил «Повесть о настоящем человеке» очень высоко: «Для тех, кто читал повесть Полевого, правда происходящих в ней событий несомненна. В Мересьева веришь вне зависимости от того, существует ли его прообраз Маресьев. Веришь не только потому, что характер этого настоящего советского человека выписан правдиво и ярко, но и потому, что герой окружен другими настоящими советскими людьми, составляющими образ социальной среды, породившей героя, что жизнь всех персонажей повести — это наша повседневная жизнь. … авторы фильма не пошли по хоженым путям, а, вдохновившись прекрасным содержанием повести, нашли достойную форму его выражения и лишний раз доказали все неисчерпаемое богатство выразительных средств кино. … Режиссура фильма не «выпирает», не бросается в глаза набором блестящих приемов. Поистине виртуозное актерское и операторское исполнение фильма делает работу режиссера незаметной на первый взгляд. … Основное внимание режиссер уделяет работе с актерами. Первоклассные мастера актерского искусства, участвующие в фильме, конечно, облегчили задачу режиссера. Но будет вернее сказать: они обеспечили блестящее выполнение режиссерского замысла. Режиссер создал ансамбль, где каждый актер, раскрывая свою индивидуальность, свою стилистику, свою манеру игры, не вступает в противоречие с индивидуальностью партнера, а гармонирует с нею. … Необходимо здесь же отметить несколько неудач: затянута сцена танца Мересьева, невыразительно, статично решена сцена проводов Мересьева жителями «подземной деревни», скомкан отъезд Мересьева из санатория, трафаретно дан воздушный бой истребителей. Сцены эти — проходные, но подлинное мастерство, к которому пришел Столпер, обязывает к большей взыскательности. … Фильм «Повесть о настоящем человеке» представляется мне значительным и принципиальным успехом нашего киноискусства. О героическом он говорит взволнованно, о поэтическом — искренне, горячо. И в этом залог правдивости фильма. Мастера, создавшие фильм, не поскупились на краски. Поэтому их работа должна быть рассмотрена, разобрана, описана с особой тщательностью и любовью» (Юренев, 1961).
Позитивно к этому фильму А. Столпера отнесся и кинокритик Юрий Ханютин (1929–1978): «Что же такое настоящий человек? Этим вопросом задается художник. Факты интересуют режиссера здесь не сами по себе, а как те опознавательные знаки, которые позволяют войти во внутренний мир героя и понять его полно и исчерпывающе. Быт в этом фильме освещен поэтически проникновенным, пристрастным взглядом автора–рассказчика. Вся история странствий Мересьева с обмороженными ногами развертывается как его внутренний монолог, как цепь душевных испытаний и преодолений. Камера оператора панорамирует окружающий героя тихий зимний пейзаж, подолгу останавливается на измученном лице героя. Контраст добродушного, солнечного мирного леса и погибающего человека подчеркивает драматизм происходящего. Интонация авторов почти эпична в своем спокойствии, но внутренне глубоко неравнодушна. Пристрастность — в движении камеры. То она как бы спешит предупредить героя об опасности — и мы видим немецких солдат: напряженные лица, тревожно поджатые губы офицера — это завоеватели, едущие по чужой, немирной земле. То она как бы соразмеряет просторы огромного пустынного пространства и маленькую жалкую фигурку человека, ползущего по снежной целине; то вдруг экран заполняют бешено кружащиеся верхушки берез, увиденные глазами теряющего сознание от слабости Мересьева,— этот прием через десять лет повторил Урусевский в фильме «Летят журавли». Субъективная камера, появившаяся здесь, лирически окрашивает объективный тон повествования. Две части — в кадре один актер, и зритель не устает, ему не становится скучно, потому что перед ним проходит не только история странствий человека, но и история его душевных испытаний, потому что, все время волнуясь — дойдет или не дойдет,— зритель также думает — устоит или сдастся» (Ханютин, 1968).
Сегодня зрителей, разумеется, по–прежнему привлекают мужество и подвиг главного героя:
«И фильм, и повесть любимы с детства. Подвиг Алексея Маресьева уникален, и никакие голливудские супергерои ему в подметки не годятся. Меня всегда потрясает сцена, когда Маресьев пляшет на протезах! Кадочников сыграл превосходно!» (НВЧ).
«Фильм очень жизнеутверждающий и позитивный! На таких людях, как А. Маресьев, надо учиться жить и преодолевать трудности!» (Аданов).
«Фильм потрясающий, сильный! Кадочников – гениален!» (Викся).
«Нет слов... просто нет слов. И если честно, до сих пор не верится в то, что есть такие люди. Что был такой Человек! Вот уж, действительно, невероятнейшая сила воли и духа» (Кадеточка).
Киновед Александр Федоров
