– Девушка, за билет передавайте.
Света покраснела от своих собственных мыслей, достала кошелек и передала пятнадцать рублей.
Ноябрьские солнце заглядывало в окна автобуса. За ночь выпал снег и сделал город чистым и неузнаваемым. Народ бежал по своим делам, в автобусе было тесно.
Света платила уж третий раз. Во втором автобусе купила билет, а потом вышла и пожалела – чего покупала, никто и не проверил. А в третьем решила схитрить. Оттого и краснела, когда заплатить все же пришлось.
Светлане катастрофически не хватало денег, и сейчас она моталась по городу в поисках работы. На их курсе работали многие. Как-то успели ухватить, устроиться. Маринка, сокурсница, работала в кафе быстрого питания, рассказывала:
– У заведующей нашей блокнот с телефонами. Столько желающих! Прикинь, ждут звонка. Поэтому мы и выдаём КПД, не присядешь. Зато денежка...
А у матери Светланы на руках ещё младшенький – Федька. И мать одна.
– Ох, не выучу я тебя, Светка. Ох, не выучу, – мотала головой мать, но тянула...
Только мерки материнские были те – поселковые, а тут, в городе, на эти деньги не проживёшь.
– Светка, гони сотку, у нашей Анатольевны днюха.
– А после стипендии никак?
– Никак. Ты чего? Днюха уж в пятницу.
Ещё на первом курсе, когда оказалась она в общежитии, когда собрали девчонки в комнате деньги на продукты, Светлана поняла – эти сборы она не потянет. Сдала раз, два... А потом сказала, что питаться она будет отдельно.
И вот, казалось бы, взять да признаться, что денег у нее – ох, как не хватает, так ведь нет – сочинила себе тётку в городе, которой никогда не было, мол, мать велела у нее перекусывать.
Теперь готовила она на общей кухне себе самые дешёвые макароны, и врала, что от пуза наелась у тетки после пар. Сама же после пар тащилась в библиотеку, выжидала "время тетки". Зато это библиотечное времяпрепровождение сыграло положительную роль – по нескольким предметам ее уж выделяли преподы. Живот подводило, она сглатывала слюни, глядя на некоторые картинки учебных пособий, но терпела. Училась Светлана на факультете биотехнологическом.
Подрабатывать в кафе быстрого питания – стало ее мечтой. Это была б такая поддержка! Но она уж месяц звонила, писала и ездила по городским точкам в поисках работы безрезультатно. В паре мест требовали быстрый медосмотр, который пройти можно было только платно. Да где взять несколько лишних тыщ? В других – режим никак не сочетался с учебой. В третьих – кандидатка, видимо, не приглянулась.
Сейчас она ехала на рынок, в чайную. От безысходности. Рынок находился на другом конце города, но работа была нужна очень.
В чайной было людно и душно. Забегаловка неуютная, пол – выщербленная плитка. Столы высокие – стоячие. На стеклах – розовый иней. Мужики пили пиво, молодежь, жующая пиццу, сгрудилась вокруг столика, женщина с девочкой лет десяти за столом в углу – он единственный тут со стульями, перед буфетчицей две женщины, видимо, торговки с рынка.
– Так. Четыре с котлетой, две сосиски в тесте, три с капустой. Триста тридцать с вас.
Молодая высокая буфетчица с непокрытой головой, крупными красными серьгами, в форменном фартуке ловко и быстро орудует, руки мелькают, как птицы. Она хороша собой, чернобровая и ярко накрашенная.
Светлана встала за женщинами. Тут же за ней ввалилось ещё и шумное семейство.
–Заказывайте, – бросила буфетчица устало, не глядя на Свету.
– Я по поводу работу. Я звонила Вам.
– Аа...наконец-то! Заходи, – она приподняла затертую временем доску на проходе за прилавок, и Света зашла. Она и не рассчитывала сегодня уж работать, приехала поговорить, показаться, но...,
– Там халат. Не больно свежий, но сойдет. Давай вон столики убери, зашиваюсь я.
Света зашла в подсобку, где что-то тушилось в большой кастрюле, а в раковину бежала вода. Света закрыла воду, а потом переоделась в халат и сполоснула руки.
– Ну, ты где? Так ты черепахой ползать пришла или работать? Тряпка вон, столов чистых нет.
Света заспешила. Она вышла в зал, убрала на поднос одноразовую посуду, стерла со столиков. Она то и дело бегала, мыла тряпку.
– Да не носись ты, вытирай несколько столов сразу, – фыркнула буфетчица,– Эй, вон туда бутерброды снеси.
Света аккуратно подхватила тарелку с бутербродами, сглотнула слюну. Сегодня она совсем ещё не ела. Отсидела пары, а потом поехала на поиски работы.
Посуду со столов она носила в подсобку. Не поняла, куда сбрасывать остатки еды, куда – посуду. Спросила.
– Ща, – кивнула буфетчица, – Наплыв сойдёт, поясню. Пока в раковину. Мой, Но не размывай, побыстрее там шевелись.
– Мыть? Она же одноразовая...., – Свете было неловко переспрашивать.
– А ты не рассуждай, а мой, коли работать хочешь. Рассуждать тут есть кому. Полотенце вот это для посуды.
Света взяла стаканы, сполоснула под струёй, поставила на чистый поднос. Уже получалось ловко, приноровилась, вытерла их полотенцем и удивлялась сама себе – никогда и не думала она,что одноразовую посуду моют. Да ещё и полотенце ... не ахти чистое.
Буфетчица зашла в подсобку, сунула в микроволновку пирожки.
– Звать-то тебя как?
– Света...
– А я – Галина.
– Я спросить хотела: так, а медосмотр Вам не нужен что ли? – Света мяла тряпку в руках.
– Нужен. Но можно позже, договорюсь я с Генкой. Скоро перерыв у меня, вот все и обсудим.
Света собирала со столов посуду, стаскивала грязные тарелки в подсобку. Поглядывала на Галину, та просила подать, отнести, поменять, протереть. Света уже приловчилась, поняла, что от нее требуется.
Наконец, Галина прикрыла дверь.
– Вот денёк сегодня. Суббота... Всегда так по субботам. Сейчас перекусим.
Она полезла в холодильник, быстро набросала бутерброды с сыром и аппетитной копчёной колбасой.
– Чай-кофе наливай сама.
– Я ...простите, а сколько стоит такой бутерброд? Я как раз жду, мама пришлет...
– Да что ты, девка! С ума что ль? Работаем в чайной и платить будем?
– Но...
– Без "но", ешь, давай! Вижу ж, голодная...
– Да. Я с занятий просто, – Светлана откусывала бутерброд с наслаждением, держала во рту, не торопясь, вкушая удовольствие.
– Чё еле жуешь-то? Пятнадцать минут у нас. Жуй чаще, судомойка. А Гена медосмотр и сам тебе сделает. Три тыщи с зарплаты спишет потом, да и все.
– Правда? – Света открыла рот от счастья, она так уставала в последнее время, что бегать по врачам вообще не хотелось.
– Правда, правда. Генка он знаешь какой! У него помимо забегаловки нашей ещё и ресторан свой. Даа... Ну, не то, чтобы ресторан, кафе, скорее. Откроют вот-вот...
– Если он такой... Ну, богатый. Чего же тогда тут так? И посуды, Вы сказали, не хватает.
– Так ведь богатство-то само по себе не нарастёт. Вот и экономит на всем.
– А зарплата? Извините... Я просто хотела бы знать...
– Ну, вот сегодня приедет он вечером, поговоришь. Он меня часто навещает. Но ты ж полдня всего, поэтому на много-то не расчитывай. Но... Знаешь, если со мной поработаешь, кое-чему может и научишься. По крайней мере уж на бутерброды-то мы себе заработаем, не дрейфь... И домой прихватишь. С кем живешь-то?
– В общежитии с девчонками.
– Ааа, то-то смотрю – худая да голодная. Ничего, подкормим тебя.
Но в этот день Гена не приехал. Светка ехала домой и думала об одном: вот нашла она работу, и оплату обещают неплохую, и в сумке у нее ветчина и булки, которыми снабдила ее щедрая Галина, но почему ж на душе некое неприятие. А причина была. Галина хитрила – обманывала покупателей, экономила виртуозно, выборочно и безошибочно. Старушке не досдала сдачу, а та и не заметила, что стоимость ее покупки меньше. Света видела, но не вмешалась. Молодежи Галка сделала бутерброды совсем не из той колбасы, что на витрине. Забежала в подсобку, отодвинула Светку, достала из холодильника другую колбасу.
– Но это не салями...там же..., – Света искренне думала, что Галя ошибается случайно.
– Так. Ты в мои дела не лезь! Своими занимайся. А то первый и последний день тут, – сказала спокойно, как об обыденном, – За ревизию ты платить будешь?
Булка с котлетой, которую пекли они сами, и та половинилась – котлета в булке делилась на две. Да и свежесть продуктов вызывала сомнения.
Галка училась на технолога. Все сразу поняла. Галя обманывает покупателей. Понемногу кладет себе на карман. Но Светлане нужна была работа. И вечером, поужинав ветчиной, угостив ею даже девчонок, она успокоилась – может везде так в торговле... как знать.
Гена приехал на следующий день, когда уж закрылись, когда Галина считала остатки. Гена, мужчина средних лет кавказской национальности, лишь краем глаза глянул на Светку.
– Ох, Геночка! А я вчера тебя ждала. Новенькая ж у меня судомойка. Устроить ведь надо., – Галя плыла к нему, на блюдце чашка кофе. Велела Светке подогреть котлеты и булки.
– Устроим, – отмахнулся Гена.
Он обиженно сопел, ругался на каких-то поставщиков.
– Весь ты в заботах, Гена, и отдохнуть-то тебе негде. Ну, долго ты там? – крикнула Светке.
Светка подскочили с подносом. Гена посмотрел на новенькую с интересом.
– Ну, садись, посиди что ль с нами..
Но Галка тут же отослала:
– Иди-иди! Некогда ей рассиживать, ещё раковины мыть.
Гена успокоился, сидел уже благодушный, чуть раскрасневшийся от двух чашек кофе. Хриплый голос с кавказским акцентом приятно звучал в пустом зале.
– Хорошо тут у вас, спокойно. Ты и не представляешь, Галина, сколько дел сейчас, сколько дел! И наезжают на меня отовсюду. С пожарниками уладил, так теперь санэпидемстанция... Но улажу...
– Да что ты, Геночка! Конечно, уладишь. Конечно. По моему-то вопросу как, Ген? Ведь понимаешь, что не место мне тут.
– Решим, Галина, решим. Ну, понимаешь ведь. Не один я все решаю.
Галя забежала в подсобку. С лица стёрлась улыбка.
– Достал, гад. Тянет и тянет... А ведь там уж штат... Ладно, Бог терпел и нам велел. Ты иди, давай. Сама я тут.
– Так а насчёт зарплаты-то? И устройства...
– А...точно. Пошли...
Галя натянула улыбку.
– Вот, Ген, надо же устроить ее. Второй день тут. А то уж домой просится. Общежитская она, студентка.
– Студентка? Хорошо, коль так. А учишься на кого?
– Биотехнология. Обработка продуктов как раз, технология, в общем.
– Да ты что! Хорошая специальность. Нам нужны такие. Учись, учись. Звать-то как?
– Светлана.
– Светлое имя, и сама светлая. Не обижу, Светочка. Завтра договор привезу, ты данные пришли только, и санкнижку как раз оформлю. Работай.
Он говорил с улыбкой, был приятным. Света упорхнула домой радостная. Ну, и ладно, что не чиста на руку Галя. Ее ли это дело. Она так... судомойка.
На следующий день, и правда, Гена прислал договор, обещал и санкнижку. И даже аванс заплатили ей через несколько дней. Галина подкармливала Светку исправно. А ещё учила жизни.
– Глупая ты, Светка! Жизни не знаешь. А в жизни, коль сам не урвешь, никто не поможет. Я вот одна – и мать старую, и сына тяну. А он, между прочим, на следующий год уж в школу пойдет. Поэтому и хочу в кафе официанткой. Обещает Генка. Там ведь – не тут. Чаевые будут. Да и оборот там – ого-го... Разве здесь столько поимеешь? Цены ж тут копеешные...
Светка не понимала. Она опускала глаза, отмалчивалась. Казалось, спором Галину переубедить невозможно, мнение Светки для нее – ерунда, а отношения портить не хотелось.
Светлана приезжала после пар. Иногда раньше, иногда позже. Для нее стала важна эта невидная, непрезентабельная рыночная чайная.
– Галь, а давай я шторки белые сошью. А ещё можно скатерти клеенчатые купить, я видела на рынке тут. Совсем недорогие.
– Оно надо тебе? Я вообще скоро в кафе уйду, наверное. Не суетись... Работай, да и все.
Один раз Света пыталась возмутиться, когда Галина котлеты из прошлых булок решила переложить в булки свежие, но тут же получила отпор. Галина вся померкла, ожесточились лицом, зло взглянула на Светку.
– Тебя суют? Посуду мой... К стойке вообще не подходи, понятно?
Даже при выпечке показалось,что котлеты эти издают неприятный запах. Но Светка уже молчала, как мертвая, машинально выполняя свою работу.
– Две котлеты с тестом, пожалуйста, – молодой паренёк, в форме курьера стоял у прилавка. Он встретился глазами со Светой, улыбнулся и немного покраснел. Взял кофе и пирожки, подошёл к стойке.
Светлана просто проходила мимо, но тут вдруг как подтолкнуло что, подошла к парню и тихонько шепнула:
– Не ешьте котлеты. Они – не очень...
– Да? – парень внимательно рассмотрел надкусанную котлету поднес к носу и направился к стойке.
– Извините! А котлеты с запахом... Они точно свежие?
Галина покосилась на Светку, предложила парню взять другое, не споря. Парнишка перекусил, а потом Светка просто глянула в окно: он подошёл к старенькому автомобилю, и вдруг обернулся и помахал ей рукой. Света покраснела.
– Ты чего делаешь? – напала на нее Галина в подсобке, – Думаешь, я ничего не вижу, да? Думаешь, дура? Ты такая спасительница человечества, а я – отравительница, да?
Светлана тёрла пол, опустив глаза. Понимала – наверняка Галина теперь настроит Гену на ее увольнение. Два дня Галка с ней разговаривала лишь по работе. Гоняла, злилась за мелочи, и даже бросила в нее тряпку.
– Хочешь есть, бери там..., – бросала в перерывах Галина. Светлана ничего из холодильника не брала. Но и голодной не осталась. Здесь было что перекусить.
И лишь на третий день Галина отошла.
– Давай поедим по-человечески, а то я уж себя рабовладельцем чувствую. Ладно, может и я переборщила с этими котлетами... Не дуйся.
– А я и не дуюсь, – обрадовалась Светлана отходчивости Галины. Работать в конфликте было не слишком приятно.
Гена заходил вечерами, Галина сдавала ему выручку, отчитывалась и каждый вечер уточняла о работе в новом кафе. Гена обещал. Однажды Галка убежала пораньше – заболел сын. Оставила чайную на Светку. В этот вечер Гена тоже приходил, пил кофе. И вот тогда Светка выдала ему свои предложения об улучшении работы чайной.
От ремонта и смены мебели, до смены меню. Идей у нее была масса.
– ...можно стиль сделать, понимаете? Если вот тут посадить цветы, и чтоб они на окно и стену вились...
– Как хорошо ты рассказываешь. Молодец, Светлана. Тебе и самой кафе надо открывать. Все есть – образование, ум, фантазия. И девушка красивая. Ай-ай..., – он улыбался, казалось, шутит. Казалось, ее слова вызвали у него лишь смех.
– Да уж... Всё. Кроме денег... Смеётесь? Галя говорит, что богатой я никогда не буду.
– Так ведь, не к богатству девушке стремиться надо, а к счастью. Вот Галина стремится к богатству, а богатой так и не стала.
– Галя хорошая. Она добрая очень.
– Добрая... Конечно, не спорю.
А паренек-курьер, несмотря на инцидент с котлетами, заехал в чайную опять. Только брал уж пирожки сладкие.
Взял, подошёл к Светлане, которая выскочила в зал, спросил тихонько.
– С повидлом есть можно?
Света улыбнулась, кивнула.
– А Вы ж сами, вроде, пиццу развозите, а у нас едите...
– А нам, курьерам, не перепадает. Да и дорого мне. У вас дешевле. А я студент. И... В общем живу со старой бабулей.
– И я студентка ... У меня мама одна с братиком. Тоже тяжеловато меня учить.
Они поговорили о местах учебы, о подработке.
– Я – Саша. Будем знакомы, – он протянул руку.
Такой худощавый, нестриженный и улыбчивый.
– Света...
– Свет, а к нам не хотите? У нас служба все расширяется.
– Так ведь у меня нет автомобиля. Да и не вожу...
– Так у нас и пешком ходят. Ну...на транспорте. Или парами ездят. Так что... Подумайте.
– Нет. Уж я пока здесь..., – Света посмотрела на Галину за стойкой. Нет, она не готова ее сейчас бросить. Казалось Светке, что положительно влияют они друг на друга.
Да и к чайной она уж привыкла, к поездкам сюда, к этой суете, к обстановке и даже к клиентам. Страх ушел. Сейчас все тут стали родными. И тётушки - торговки с жалобами на жизнь, и водители маршруток, забегающие сюда часто, и даже пьяницу, который с черного входа клянчил у Галины бутылочку пива, перестала она бояться. Стал каким-то родным.
– Дядь Вить, ведь опять напьетесь. Сами говорили – мать плачет. Бросайте...
Она без конца тёрла щербатые полы. Снег на рынке превращался в грязное месиво, все тащилась в их чайную. А она терла и каждый раз наслаждалась чистым полом. Минут через десять можно было тереть заново.
И, как ни странно, с учебой у Светки все было хорошо. Усталая, она приезжала домой часов в семь, и успевала подготовиться. Не нужно было готовить ужин – с работы она приезжала сытая и вооруженная бутербродами. А когда разболелся у Гали сынок, заменила ее в чайной полностью.
На Новогоднюю ночь Света впервые не уехала домой. Чайная работала и тридцать первого. Она расстаралась – чайная была украшена, как никогда.
– Ну, даёшь ты, девка! – ахнула Галина, – У меня и дома такого нет.
Светка на украшения потратилась, но было, почему-то, совсем не жалко денег. Чайная с белыми шарами и серебряными цветами вызывала восхищение посетителей. А Галина перестала совать просроченные продукты на витрину. Она тоже прониклась настроем своей судомойки. Та улыбалась клиентам, щебетала с ними о том, о сем. И Галина расслабилась, стала работать чуток по-другому.
Опять заскочил Сашка.
– Где в Новый год будешь? – спросил.
– В общаге, одна. Первого только получится уехать.
– А я развожу, – улыбнулся он, – Тоже без праздника. Созвонимся?
В новогоднюю ночь они болтали долго.
Света приехала домой в поселок с подарками для мамы и Федьки. Гордилась – теперь и она – добытчик. Все получается у нее: и работа, и учеба.
После праздника Галина пребывала в волнении. Ей было не до работы в чайной: вот-вот откроется кафе. Она ждала решения Гены о переводе ее туда, но была на взводе. Света поняла – что-то у них там с Геной не ладится.
– Мнется... Представляешь. Говорю, скажи прямо – занято мое место? А он...ну, не то, чтобы... В общем, ничего не пойму. А там зарплата в два раза больше...
Гена пришел вечером. Говорил с Галиной совсем недолго. Светлана мыла подсобку, когда вдруг услышала быстрые каблуки Гали – Гену она ждала, переобувшись из тапочек в красивые белые сапоги. Галя схватила свою сумку, надела полушубок, бросила ей ключи. Глаза красные.
– Чего, Галь? – Света смотрела на нее, уже понимая – Гена обещание не выполнил.
– Закроешь все! – дверь чайной звонко хлопнула.
Галя ушла. Гена сидел в зале, Света вышла к нему.
– Гена, Вы не берете Галину на работу в кафе?
– Нет, не берём. Галина не чиста на руку. Тебе ль не знать?
Света молчала, передвигала что-то настойке, делала вид, что убирается.
Гена встал из-за столика, подошёл к стойке.
– Света, на работу в кафе пойдешь?
Светка застыла со стаканом в руке.
– В смысле?
– Место Галины– твое место. Зарплата там хорошая. Работа как раз во второй половине, как нужно тебе. Соглашайся. Нам нужны такие девушки: умные, красивые...
– Ну, что Вы... Галя, она куда умнее и красивее. Она больше подходит вам.
– Это уж решим – кто подходит, кто – нет. Ты точно подходишь нам. Приезжай, посмотри ресторан. Там уютно, современно, мягкие диваны, кондиционеры. Меню очень хорошее. Продукты....
Света прятала глаза. Ей было так неловко сейчас. Она мечтала о такой работе, да и Гена ее, как один из работодателей, вполне устраивал. Он никогда не обижал, не делал грязных намеков. Но... Она растерялась. А как же Галя?
– Я не могу..., – пролепетела она.
– Почему?
– Получается, я занимаю место Галины.
– Ну, почему ты так решила? Галина сама виновата. Уж слишком много на себя берет. Приворовывать, конечно, можно. Порой и мы все понимаем, закрываем глаза. Но она это делает слишком нагло. Так что...
– Простите меня, пожалуйста, но все же – нет. Я лучше тут останусь... С Галей.
– Ты думаешь она тут останется?
– А если я очень-очень попрошу вас взять ее?
Гена был неумолим. Галю брать в кафе-ресторан он не собирался.
Он уговаривал Свету, давил, обещал высокую оплату. Свете было неловко, но она стояла на своем. Если б пару месяцев назад сказали ей, что она будет отказываться от такого предложения – не поверила бы.
Вечер был тихий, звездный. Белые крыши домов сияли. Новогодний город ещё сверкал огнями. Света возвращалась с грустью, сидела, уткнувшись лбом в холодное стекло автобуса – вот и кончилась ее работа в чайной. Так жаль... Гале звонить не хотелось. Очень неловко было перед ней. Чувство вины не оставляло.
Она и ночью провозилась в думах, а на парах дремала. В час дня позвонила Гале.
– Галь, ты на работе?
– Да. Но через неделю ухожу. Не хочу у него работать больше. Я в рыбный ухожу. Там продавцы требуются. Так что... А ты? Ты теперь у него в кафе?
– Нет.
– Как нет?! Я сегодня звонила туда. Ты в штате уж там числишься.
– Ну, не знаю, кто у них там числится, но я эту неделю – с тобой. Даже если платить не станет – я с тобой. Уйдем вместе. Можно?
– Ты обалдела! Соглашайся, раз берут. Ты – дурочка, Светка. Там условия...
– Я выезжаю в чайную, Галь, – перебила Светка и полетела на автобусную остановку.
Сейчас она опять была счастлива. Галина ругала ее весь рабочий день, уговаривала согласится, но видно было, что в душе горда и счастлива. Так Гене и надо...
– Ох, и дурочка ты, Светка, ох, и дурочка, – причитала она и улыбалась счастливо,– Учишь тебя, учишь...
– Выходит, я не обучаема,– шутила Светлана.
С Геной договорились о расчете в воскресенье. Он опять вызвал Свету на улицу, показывал фотографии нового заведения. Светлана восхищалась, но стояла на своем.
Подъехал Саша, перекусил в чайной.
– Я увольняюсь в воскресенье,– сообщила ему Света.
– Отлично! Айда к нам в доставку, мне как раз компаньон нужен, – Сашка был так искренне рад.
– Правда? Я бы с удовольствием, если возьмут...
– Возьмут возьмут... Санкнижка у тебя есть?
– Есть.
– Тогда вперёд. Я и не мечтал о таком симпатичном компаньоне. Повезло мне...
***
Закон, живущий в нас, называется совестью. Совесть и есть – применение наших поступков к этому закону. Иммануил Кант
Спасибо, друзья, что остаётесь с героями моих рассказов.
Пишу для вас...
Прочтите ещё на канале, если пропустили: