Елозя на своем любимом кресле, которое кот с моего разрешения от души изодрал в клочья, я закинула ноги на широкий подоконник, смотрела, как ветер за окном шатает голые верхушки берез и пила почти остывший кофе. Сзади что-то хрюкнуло. От неожиданности я ударилась передним зубом о кружку, и, закатив глаза, повернулась назад, чтобы показать коту свое недовольство. Плюха сделал вокруг меня один круг, сел прямо напротив и пристально посмотрел в глаза. Я не слабачка, смотрела тоже, вот прям даже взгляд не отводила, мол, кто первый моргнет, тот дурак. Котяра сдался первым, что-то курлыкнул, поддавая подбородком вперед. — Ладно, собирайся, но ходить будешь сам и вообще, гулять будем у дома. Кот, услышав радостную новость, принялся нализывать жабо под вторым подбородком и мыть лапы, буквально через минуту он был готов. Прямо за дверью подъезда меня ждало ослепительно яркое солнце. Один луч ударил в правый глаз, от чего я выдавила скупую слезу и зажмурилась. — О, Васька вышел! Бабушка, живуща