Эстер, успешный редактор модного журнала, объявила причину своего появления в моем кабинете еще до того, как села.— Мне нужно снизить стресс, — выпалила она на одном дыхании. По серьезному тону я поняла, что Эстер привыкла руководить.— Приятно познакомиться, Эстер, — ответила я. — Я Терри. Присев, она глубоко вздохнула и сказала:
— Ну конечно, у меня все прекрасно. Я просто не могу расслабиться, и теперь это сказывается на моем организме. Вчера мне впервые пришлось уйти пораньше с работы, а у меня совсем нет на это времени! Вы можете мне помочь?
Тревожное состояние Эстер мне как психотерапевту было знакомо. Часто клиенты обращаются за поддержкой только тогда, когда чувствуют, что дальше так продолжаться не может.
Они могут не осознавать, насколько нарушенные границы подрывают все их попытки стать счастливыми, здоровыми и успешными. Но их раздражение, разочарование и боль очевидны. От ее деловой манеры у меня возникло ощущение, что она запланировала бы на выходные интенсивный терапевтический марафон, если бы могла, просто чтобы вычеркнуть психотерапию из списка дел и вернуться как можно скорее в свой стремительный ритм жизни. Но по личному и профессиональному опыту я знала, что нужно сначала расслабиться.
Мы могли методично выявлять истоки ее стресса и изучить механизмы его преодоления, которые помогали ей выжить до сих пор. Эстер сообщила, что сильное беспокойство начало проявляться в усилении физической боли от множества недугов.
Примечательно, что у нее были изнуряющие головные боли и синдром височно-нижнечелюстного сустава, более известный как ВНЧС, из-за того, что она спала стиснув зубы. Правда, и спала она не так часто, как ей хотелось бы: в последние три года она периодически страдала бессонницей.
Ее недавно диагностированная болезнь (опоясывающий лишай — вирусная инфекция, вызывающая болезненную сыпь) стала настолько мучительной, что мешала ей работать.
Я отметила: всё это — состояния, которые могут быть связаны со стрессом и тревогой. У Эстер я выяснила, что она была единственным ребенком в семье и большую часть своего детства помогала родителям, иммигрантам из Южной Кореи, которые плохо владели английским. С детства на ее плечи легли взрослые обязанности. Она переводила на родительских собраниях и приемах у врача.
Пока Эстер росла, она чувствовала давление, которое заставляло ее соответствовать принятым в ее культуре представлениям об успехе, свойственным и ее родителям: она должна была поступить в медицинский институт. Теперь чем больше признания Эстер получала в профессиональной сфере как главный редактор, тем более противоречивые чувства испытывала. Она была рада за себя и разочарована одновременно.
То, что для нее так много значило, никогда бы не одобрили ее родители. Ее стремление всегда все доводить до конца сказывалось и на личной жизни.
Обожавший ее парень был актером, не имевшим постоянной работы, и часто позволял ей оплачивать счета за ужин, а иногда «забывал» вернуть ей свою долю за путевки на отдых в шикарной гостинице, которую она сама находила, бронировала, тщательно все планируя. После того как романтический флер новой любви рассеялся, Эстер часто оказывалась посредником между своим парнем и его милой, но постоянно в чем-то нуждавшейся матерью. Иногда она игнорировала очевидные противоречия, говоря: «Противоположности притягиваются, не так ли?» — хотя на самом деле явно была в стрессе и устала от общения с мужчиной, который «не тянет».
Когда я узнала о жизни Эстер больше, я подумала: «Неудивительно, что тебе физически плохо». У таких людей неспособность соответствовать вызывает сильное беспокойство.
В основе ее личности лежало то, насколько хорошо она может управлять своим внешним миром.
Вскоре стало ясно, что Эстер — высокофункциональный созависимый человек.
Что такое высокофункциональная созависимость. Как и Эстер, многие мои клиенты успешны по общественным меркам — это высшие руководители, самозанятые мамы и актеры с Бродвея. Они стремятся быть хорошими партнерами, родителями, руководителями и друзьями. Они достигают оглушительных успехов в разных сферах, руководствуясь убеждением: чтобы быть достойными, им нужно справляться со всем.
«Помощь» — ругательное слово, если только не они сами помогают. Пока они заняты одним, другим, третьим, они упускают один важный факт: в процессе они полностью разрушают себя. Даже думать об этом утомительно, правда?
В 99% случаев этот тип чрезмерного функционирования свидетельствует о созависимости — состоянии, при котором женщины (и мужчины) стремятся делать за окружающих то, что те должны делать самостоятельно.
Когда мы слышим термин «созависимость», на ум приходят негативные образы: например, слабовольная женщина, всегда спешащая на помощь, когда ее муж-алкоголик не может привести себя в порядок; дающая в долг кучу денег подруге, которой давно пора самой заботиться о себе; оправдывающая партнера, который поднимает на нее руку, потому что не может быть одна.
В первые годы моей практики большинство моих успешных и состоявшихся клиенток возражали, когда я произносила этот термин, оскорбляясь до глубины души: «Вы шутите, что ли?» Я слышала это снова и снова. «Все зависят от меня. Я делаю всё. Ко мне приходят за помощью, чтобы решить свои проблемы».
Проясню: я не считаю созависимых людей слабыми или менее способными… вовсе нет. Поскольку мои клиентки не отождествляли себя с созависимостью в ее устаревшем значении, я ввела новый термин: высокофункциональная созависимость (ВФС).
Быть высокофункциональным созависимым — значит чувствовать чрезмерную ответственность за чувства и действия определенных людей. Это может проявляться как чрезмерная активность, чрезмерная отдача и автоматическое высказывание советов в попытке проконтролировать результат (особенно когда это не ваш результат). И эта чрезмерная сосредоточенность на жизни других заставляет отодвигать на второй план ваши личные потребности и желания. В случае Эстер, самой что ни на есть ВФС, физические недомогания стали угрозой для реализации ее «формулы успеха»: делать как можно больше.
Неудивительно, что ей не терпелось услышать несколько волшебных советов для снятия стресса, чтобы она могла поставить галочку в графе «психотерапия» и вернуться к своим делам. Перспектива утраты контроля над своей жизнью (а это было практически все, что она умела) ужасала ее.
У высокофункциональных созависимых разный детский опыт. Они могли расти в семье, где царили хаос, строгость, насилие, пренебрежение или присутствовали наркозависимые. Возможно, их научили, что важно радовать близких.
Их могли парентифицировать — вынудить выполнять роль родителя или взрослые обязанности с раннего возраста, как Эстер. Этот опыт может заставлять их предвосхищать потребности окружающих и считать их важнее собственных. Одно можно сказать наверняка: чтобы стать ВФС, вы должны были в детстве столкнуться с определенными проблемами, приводящими к поведенческим моделям гиперответственности, которые трудно сломать. Для ВФС помогать, исправлять, действовать и спасать — укоренившиеся на бессознательном уровне побуждения.
Терри Коул - Здоровые границы. Как научиться отстаивать свои интересы и перестать отказываться от себя ради других