Ольга возвращалась с работы и увидела около подъезда на скамейке свою мать. Ей стало не по себе.
- Мам, ты почему не позвонила, не предупредила о своем приезде. Я бы тебя встретила.
- Ты же на работе. Зачем вас тревожить. Я вот тут вам гостинчики привезла. – Тамара Михайловна начала доставать из полотняной сумки соленые огурчики, малиновой варенье.
- Мам, зачем все это? Сейчас свежая малина на базаре и недорогая. Я вообще-то сегодня хотела с тобой созвониться, чтоб ты Глеба на все лето забрала.
- Да некуда его тебе везти, я дом продаю.
- Почему? Что случилось? Мам, а жить-то ты где будешь? – Ольга думала, что мать с ней шутит.
- Вовка к себе берет.
- Так у него же однокомнатная квартира, вы как там все будете помещаться?
- Вот сынок и решил, что я продаю дом, он свою квартиру, на вырученные деньги Вова покупает трехкомнатную, там всем места хватит.- Ольга взбесилась.
- Значит, Вовка тебя уговорил. Мама, а как же я? Или я тебе уже не дочь? У меня нет никакой доли?
- Оль, только не тебе плакаться. Посмотри, какие у тебя хоромы.
- Мам, при чем здесь мои хоромы? Я же твоя дочь. Ты могла бы со мной хотя бы посоветоваться?
- У Володи Таня скоро родит. Им моя помощь нужна.
-Ну, конечно, у тебя все всегда было ради Вовки. А я как будто и не родная.
-Ладно, Оль, пойду я. - Тамара Михайловна знала, что именно это выскажет ей дочка.
- Мам, ты чего, даже чая не попьешь? – Мать направилась к двери, повторяя, что не надо ее останавливать. Вот и оказалась она между двух огней. Только не может понять, чего не хватает дочери. Муж же ей оставил все: квартиру, машину, дачу, которую Ольга уже успела продать. А Вовка?
Тамара Михайловна всю жизнь прожила в деревне. Сначала работала дояркой, потом, благодаря куме, устроилась учетчицей. Работать стало легче, но и зарплата соответственно стала ниже. Но она держала большое хозяйство. Не секрет, что дети ей во всем помогали. Иначе и быть не могло. Все деревенские дети помогают родителям.
Оля ее сбежала после девяти классов, поступила в колледж. Тамара Михайловна радовалась, когда ее дочери посчастливилось выйти замуж за сына большого чиновника. Свекор сразу отделил молодых в новую квартиру. Машина у Владислава уже была.
Да зятя за двенадцать лет, что ее дочь была в браке, раз пять видела, а, может, и того меньше. Оля никогда не жаловалась на свою жизнь. А вот скуповатой была всегда. Если и привезет что-нибудь в гостинец, то палку колбасы и с килограмм сосисек. Тамара Михайловна сама не ела, все подкладывала сыну, который у нее был щупленьким. Уже из армии пришел возмужавшим.
Образования-то у него – средняя школа, и то экзамены пересдавал. Матери некогда было за ним следить. Днем на работе, вечером и утром на своем хозяйстве. Потом стояла у плиты. Как вспомнит, что много лет прожила и света божьего не видела, так сразу помутнение в ее разуме наступает. Не спорит, Володю ей жалко, потому что Тамара Михайловна чувствует, что ему нужна материнская помощь.
У Ольги был свекор. А у сына нет богатого тестя. Родители Тани тоже деревенские. Только в отличие от нее, у них еще есть неопределенные дети.
Но на что дочери обижаться? Почему не проявит сочувствия к брату. Женщина торопилась на электричку. Собиралась же с ночевкой. Соседку уговорила присмотреть за хозяйством. Правда, у нее остались пятнадцать курочек да два поросенка. С каждым годом Тамаре Михайловне все тяжелей со всем справляться.
И когда сын с ней заговор о продаже, даже обрадовалась. Конечно, Ольге будет тяжело. То она к матери спихнет Глеба на все лето, а сама живет в свое удовольствие, по курортам мотается каждый год. Тамара Михайловна понимает, что поступает несправедливо к детям. Дом ее, как хочет она, так им и распоряжается. Вовка-то зовет мать к себе, а дочка ни разу не заикнулась.
О разговоре с дочерью она старалась молчать. Да и кому нужны семейные разборки? На смех поднимут, да еще осудят.
А Ольга не могла успокоиться. Она тут же поехала к брату.
- Вот скажи, как так можно? За моей спиной мамин дом продавать? Даже не поставили меня в известность. – Владимир усадил сестру за стол, хотел угостить чаем, но та отказалась.
- Оль, а при чем тут я. Мама сама предложила, - слукавил мужчина.
- Конечно, предложила, потому что ты ей на свою жизнь жаловался.
- Ну да, я говорил, что когда Таня родит, нам с ребенком в однушке тесновато будет.
- Ну езжайте с женой в деревню.
- Ты сама подумай, что ты говоришь. Ну как там можно жить с грудным ребенком. Никаких удобств, все на улице, и печка топится дровами. Вспомни, как утром вставали, зуб на зуб не попадал. И до поликлиники добираться больше часа. А у меня своей машины нет. Придется кого-то нанимать, а чем платить? И где я там буду работать? А здесь у меня хорошая работа, и заработки приличные.
- Вот и заработай себе на квартиру, и купи, Мать-то зачем снимать с насиженного места?
- Ты себе квартиру не покупала, спасибо Владу скажи. Мужик все тебе оставил.
- Да, оставил. Потому что я на ноги буду поднимать его сына. Влад мне еще и деньгами помогает. – Ольга не могла усидеть на месте, встала и начала практически крутиться на одном месте, свободным на кухне у брата оставался один пятачок.
- Мама сама говорит, что нам всем так будет удобно. И ей не надо думать о дровах, и тебе мотаться к ней тоже не надо.
- Неправда, это все из-за тебя. Как ты не понимаешь, мама всю жизнь прожила в деревне, она без земли не может. Здесь она в городе пропадет, затоскует.
- Оль, мы все уже решили. Квартиру нашли. Покупателей на дом тоже. Прошу тебя, не вмешивайся. – Ольге казалось, что она сможет убедить брата не трогать мать с места, каких только доводов ни приводила. То ли поздно уже было, то ли, действительно, матери захотелось спокойно пожить. Но какое спокойствие, когда за стенкой плачет грудничок.
Женщина возвращалась домой, а нервы ее с каждой минуты шалили все больше и больше. Пусть Вовка нуждается в финансовой помощи, а она нет. Но Глеб-то? Мать же знает, что мальчишка в том возрасте, когда за ним нужен глаз да глаз. Да и в деревне ее сын никуда не попадет: ни под машину, ни в дурную компанию… Неужели она брата любит больше, чем меня? Ей сноха дороже, чем родная дочь? Ревность к брату Ольгу заедала. Она на Владимира обиделась. Да что там обиделась, видеть его не хотела. Что это за брат, когда думает только о себе, о своей семье.
Она не общалась ни с матерью, ни с Вовкой. День и ночь думала о том, куда бы ей пристроить Глеба. В лагерь? В первую смену опоздала. До второй еще две недели. Женщине пришлось брать отпуск, но только на неделю.
Была у нее подруга, которая жила на окраине в частном доме, тоже одинокая. Муж как уехал на вахту, так и не вернулся. Другую там нашел. У нее тоже сын. Но Любе проще, у нее хороший сосед. Пятьдесят семь, а он уже на пенсии. Говорят, по горячей сетке пошел. Вот он и помогает подруге с Андреем. Может, и ей напроситься к нему.
Ольга приехала в тот момент, когда Люба соседа ужином кормила, потому что он помог ей вкопать металлические столбы, натянул проволоку для сушки белья. Присела и Ольга к ним за стол. Разговорились, и она пожаловалась, как несправедливо мать с ней обошлась.
- Ты, Оль, мать не осуждай. Всегда жалко тех, кто хуже живет, не потому что не получается, а не хочет. Вот твоя матушка и решила сыну помочь. – Убедили Ольгу. Да она и сама понимала, что до двадцати восьми лет Вовка практически на шее у матери сидел. То работа его не устраивала, то заработок. Мать сама не съест, все сыну-лоб.отрясу отправляла в город.
Одно радовало Ольгу: Геннадий согласился присматривать за Глебом.
Так и завязалась между ними дружба. Утром Оля отвозила сына, вечером забирала. Однажды Глеб отказался ехать домой, Геннадий стал упрашивать, чтоб оставила мальца, потому что они очень поладили, везде вместе: и на рыбалку, и в магазин.
- Оля, мне с Глебом веселее, да и ты можешь приезжать на выходные. Места всем хватит. Как-то забылась мать практически совсем. Появилась между мужчиной и женщиной симпатия. Сначала Ольга испугалась своих чувств, Геннадий ей в отцы годится, а потом забыла про его возраст.
Геннадий стал частым гостем в ее городской квартире. Глеб привязался к мужчине, как к родному отцу. Только они вышли из машины, Оля замерла. Опять мать. Что она тут делает? Неужели Вовка ее выгнал или сноха?
- А ты что тут делаешь? – с ходу спросила Ольга. Тамара Михайловна поднялась ей навстречу.
- Покупатели срочно просят освободить дом, а Володя еще не закончил ремонт в купленной квартире. Ему некуда меня перевести. Вот он и попросил, чтоб я временно у тебя пожила. Ты же мне дочь, не откажешь? – В другое время Ольге бы высказала все матери, но сейчас рядом Геннадий, и ей не хотелось выставлять себя в черном цвете.
- Ну что ж, раз временно, поживи.
- Доченька, я и с Глебом тебе буду помогать. – Внук почему-то сторонился бабушки, даже не подошел, хотя она хотела его прижать к себе. – Оля, я не пойму, что случилось.
- Мам, не надо все так близко принимать к сердцу. Просто у Глеба появился друг.
- Доченька, я вам буду помогать. Володя сказал, что это ненадолго. – Ольга переживала за другое: весь вечер будет смазан. У нее было желание оставить Геннадия на ночь. – Женщина сделала недовольное лицо и пригласила всех в квартиру. – Тамара Михайловна сразу принялась помогать накрывать на стол.
- Мам, иди сядь на диван и мельтеши у меня перед глазами.
- Я мешаю тебе? Ты же знаешь, я не привыкла сидеть без дела. – Тамара Михайловна осталась на кухне. Все-таки надеялась, что дочь попросит ее хотя бы хлеб нарезать. Но Ольга на месте матери хотела видеть Геннадия, который, вероятно, учит Глеба играть в шахматы.
- А ты не жалеешь, что дом продала?
- Что ты, Оль, конечно, нет. Таня уже в роддоме, на днях родит. Вот и не будет у меня времени сидеть без дела. Ты, прости меня, а этот мужчина, он кто тебе?
- Ухажер, - рассмеялась Ольга. – Никто, просто смотрит за моим сыном. Ради уважения его приглашаю к себе. Он живет в частном доме, удобств практически никаких. Помыться ходит в городскую баню.- Не захотелось женщине выкладывать все, что у нее в голове. Может, боялась сглазить. А, может, что мать начнет ее отговаривать.
Ведь, у Ольги и муж был красавец, и приходящие, уходящие кавалеры. Гена тоже красив, не по годам строен, но вот возраст…
- Ты бы в спальню перешла, пока я тут кручусь, можешь прилечь, отдохнуть.
- Сказала бы сразу, что я тебе мешаю. Вижу же, как загорелись твои глаза, как только я спросила о мужчине.
- Мам, хватит, мы не одни. Уходи, не выводи меня из терпения, - проговорила Ольга и закрыла глаза. Тамара Михайловна не думала, что дочь открыто будет показывать свою неприязнь к ней. Как никак родная кровь. Она все должна прощать. И она ушла не в спальню, а в гостиную, где Геннадий обучал Глеба игре в шахматы. Она села в кресло напротив и стала наблюдать за ними.
Вечерние сумерки манили покоем. Тамара Михайловна привыкла в деревне ложиться с петухами, с ними и вставать. Глаза закрылись сами собой, голова склонилась на бок.
- Дорогуша, - женщине казалось, что это сон. – Ложитесь на диван, а мы с Глебом пойдем в его комнату. – Руки мужчины были на ее плечах. В своем теле Тамара ощущала какое-то онемение. Геннадий помог ей подняться с кресла. Женщина мельком глянула ему в глаза и утонула в них. Все-таки пятьдесят пять. Влюбляться ей уже поздно. Она сыну нужна в качестве бабушки.
Ольга была просто шокирована, потому что Гена не остался ночевать. Принял ванну, поужинал и направился к двери.
- У вас гости, не буду вам мешать. Как -нибудь в другой раз останусь. Глеба сама привезешь или мне приехать? Прости, забыл. Ты ж теперь не будешь нуждаться в моей помощи.
- Что ты, - Оля стояла рядом с мужчиной, ей казалось, что она слышала бешеный стук его сердца. Так не хотелось отпускать от себя мужчину. – Привезу, конечно. Глеб отвык от бабушки, он с ней не останется. - Геннадию стало немного не по себе, когда Ольга эту нестарую женщину назвала бабушкой. Ее бы приодеть, сводить в салон, и она будет выглядеть намного моложе своих лет.
Мужчина понял, что внутри у него творится что-то непонятное. Он же тоже давно махнул на себя рукой. Потрогал щетину, потер пальцами… Сегодняшняя ночь для него будет ночью преображения.
И, действительно, когда Ольга привезла сына, она не узнала Геннадия. Женщина все списала на своей счет: Гена очень хочет ей понравиться. Так хотелось сказать: «Зачем? Я тебя и такого люблю». Она чмокнула его в щеку, улыбнулась и поспешила на работу.
У Геннадия появилось огромное желание увидеться с Тамарой.
- Глеб, ты шахматы взял? – мальчик поднял удивленные глаза.
- Ты же мне ничего не говорил.
- Ну ты, один часа два посидишь, а я смотаюсь за ними. Дома-то есть кто? – Глеб только кивнул головой. В свое время он с удовольствием ездил к бабушке в деревню. А теперь мать ему внушила, что бабушка променяла его на еще не родившуюся внучку.
Геннадий, не мешкая, отправился в гости, а Глеба отправил к Андрею, с которым они стали друзьями. К Тамаре летел, как молодой пацан.
Чувства его были совсем другие, как в молодости. Он полюбил Тамару по-взрослому, основательно. Такое с мужчиной впервые. Вместо двух часов он пробыл с Тамарой почти полдня. Женщине не хотелось его отпускать от себя. И они договорились встретиться завтра. Вот и начались между ними совсем недружеские отношения.
Ольга почти с первых дней начала подозревать что-то неладное.
- Мам, а что Танька не родила? Или ты им не нужна? Нужны были только твои деньги.
- Олюшка, родила, они еще с малышкой в роддоме. Поживу я еще дня четыре у тебя. – Ну, дня четыре она мать еще у себя потерпит. Чует ее сердце, что ей грядет какой-то удар, вот только какой, еще не предполагала.
- Не боишься, что Вовка уже забыл про тебя?
- Ну что ты? Он каждый день мне звонит. Ремонт никак не закончит. С финансами у него проблема. С получки должен закончить, - Ольга только ухмыльнулась. Поэтому ее сердце так бешено колотится. Кинет брат мать, и придется ей с ней жить. Потом промелькнула мысль, что она Геннадия заберет себе, а мать отправит туда.
Но ее мыслям не суждено было сбыться, потому что Гена уже уговаривал Тамару перебраться к нему.
- Тома, ты же видишь отношение дочери к тебе. А у меня будешь жить хозяйкой. – Ни о чем не подозревая, Тамара Михайловна сообщила эту радостную весть дочери.
- Что? Не поняла? Когда вы уже успели снюхаться за моей спиной?
- И тебе площадь освобожу. Ты же молодая, не будешь же жить одна. Тебе нужен мужчина. У тебя же своя жизнь, а я тебе только мешаю. – Ольга еле удержалась не запустить в мать тарелкой, которую держала в руках. А Гена? Как он мог? Неужели не заметил, что она к нему неровно дышит.
В этот же день Ольга выпроводила мать с криком:
- Чтоб глаза мои тебя больше не видели. Хоть на улице живи, мне все равно. – Женщина не могла успокоиться. Сына оставляла дома одного. Два человека, вернее, брата считала третьим, ее предали. Такого она никогда никому не простит.
Ольга бесится, места себе не находит. А Тамара Михайловна никогда и не думала, что еще может устроить свою личную жизнь. Она стала хозяйкой в доме Геннадия. Как деревенская, первым делом принялась за огород. Очистила его от травы, в зиму посадила чеснок, посеяла морковь. Попросила Гену купить козочку, кур. Не может она без хозяйства.
Сын, скорей всего, обрадовался такому положению дел, потому что не настаивал, чтоб мать жила у него. Одна Ольга осталась обиженной на всех. День и ночь задавала себе вопрос, почему ей так не везет.