Скорее всего, практически любая форма жизни, которую вы когда-либо видели, многоклеточна. Каждый человек, собака, рептилия, рыба, насекомое, паук, червь, слизень, дерево, травинка, каждая птица и каждый комок плесени — все они содержат бесчисленное количество клеток. Возникает соблазн думать, что это грандиозная кульминация долгого и постепенного эволюционного пути с момента зарождения жизни.
Всего десять лет назад мы выяснили, что это не так.
Вы, возможно, слышали об эдиакарской биоте. Она состояла из экосистем ранних многоклеточных организмов — кроме этого, их идентичность неизвестна. Их по-разному классифицировали как животных, водоросли, грибы — даже как ни одно из вышеперечисленного, как некое неизвестное царство жизни. Эдиакарская биота существовала около 600 миллионов лет назад.
Учитывая, что «существа» (если их вообще можно так назвать) настолько примитивны и неузнаваемы, несомненно, это был первый скачок жизни к многоклеточности, новаторский шаг в ее истории? Нет.
Ошеломляющие 2,1 миллиарда лет назад существовала совершенно другая гильдия многоклеточных организмов, в четыре раза более древняя, чем эдиакарская биота, и им определенно нет места на нашей эволюционной временной шкале. Это франсвильская биота, открытая в 2014 году.
Организмы франсвильской биоты слишком причудливы, чтобы их можно было классифицировать, но у каждого из них было много клеток, и они вырастали до 17 сантиметров в длину. Все они вымерли из-за глобального падения уровня кислорода, но если бы этого не произошло, я могу гарантировать вам, что Земля выглядела бы буквально как инопланетная планета.
Кроме того, имея в четыре раза больше времени для эволюции, подумайте, насколько ошеломляюще сложными и продвинутыми они были бы к настоящему времени. Только потому, что франсвилльские организмы вымерли, появились многоклеточные организмы, хоть как-то напоминающие те, что есть сегодня, включая людей.
Мозг начинает закипать еще сильнее, когда понимаешь, что может существовать другая лига сложных организмов, еще более древних, чем эти, которые просто ждут своего открытия. В конце концов, нам потребовалось 200 лет палеонтологии, чтобы узнать о франсвилльской биоте, и ощущение, что еще многое предстоит открыть.
