Наутро проснулись рано. До Крымского полуострова оставалось чуть менее тысячи километров, поэтому без сменного шофера было не обойтись. Очередь вести машину досталась Семёну, и он с готовностью уселся в водительское сиденье. Оставшийся путь проходил без значительных осложнений, если не считать незначительной остановки, произведённой на стационарном посту ГАИ, расположенном на тысяча шестьдесят втором километре.
Задержка случилась не слишком существенной: проездные документы у педантичных путешественников были в порядке, допустимую скорость они не превысили, ремни безопасности остались пристегнутыми, даже у дремавшего сзади Ковальского. Права «качать» не стали, прекрасно понимая служебную надобность, направленную на невредимое продвижение (особенно на оживленных участках), тем более что, быстро закончив стандартные процедуры, сотрудники ДПС пожелали счастливой дороги и разрешили двигаться дальше.
Королёв вёл норовистый автомобиль ещё километров двести, а потом взмолился о коротеньком отдыхе. Его заменила очаровательная красавица, замечательно отдохнувшая и готовая к любым осложнениям. Как будто назло, на ближних подъездах к городу Тимашевск она вновь упёрлась во многокилометровую пробку, растянувшуюся на долгие пятнадцать километров и образовавшуюся на железнодорожном переезде, неестественно маленьком, чем в общем-то и неприязненно знаменитом.
- Что, спрашивается, за чёрт? - выругалась Багирова, состроив страдальческую гримасу и прищурив гневные глазки. - Как только я сяду за рулевую баранку, так мы обязательно вклиниваемся в несусветный дорожный коллапс.
- Я понял, - с заднего сидения отозвался Ковальский, - принимаюсь за тягучее управление, - и не дожидаясь прямого согласия, вышел наружу и подошёл к водительской дверце.
Добросовестная особа, прекрасно понимая, что, раздражённая, она рискует не только собственной жизнью и благополучием обоих возлюбленных, но ещё и ставит под угрозу положительный исход ответственного, наиважнейшего предприятия, проявленную инициативу никак не оспорила; наоборот, освободив вакантное (ещё теплое) кресло, она обошла немецкую машину по заднему кругу и, нисколько не церемонясь, согнала с переднего пассажирского места сладко дремавшего Королёва. Определив ему ехать сзади, непреклонная предводительница заняла удобное сидение и уселась рядом с Аркадием.
Они потеряли ещё целые два часа и прибыли в Таманское сельское поселение лишь к позднему вечеру. Пересекать Керченский мост острой необходимости не было, тем более что конечным пунктом назначения являлся прославленный Севастополь, а до него ещё «пилить» и «пилить». Озабоченные нормальным отдыхом, решили поискать комфортабельную гостиницу, пускай и дорогую, но непременно приличную, чтобы спокойно заночевать, набираясь сил для дальнего и опасного путешествия (им предстояло совершить незаконную переправу, следующую на сопредельную территорию, не оформляя ни шенгенских виз, ни временных разрешений).
Найти приличный отель так и не повезло; оказалось, все доступные места являлись заранее забронированными (стоял самый пик курортного сезона, плюс недавно открывшийся Керченский мост – они манили на полуостров Крым многочисленных российских туристов). Ближе к полу́ночи обрусевшему поля́ку, более продвинутому в финансовых тонкостях, удалось подыскать съёмную трёхкомнатную квартиру; она считалась неестественно дорогой, но выбирать, похоже, не приходилось. Первый вопрос, последовавший от придирчивой дамочки (когда ей сообщили радостное известие), выглядел примерно таким:
- Ползучие гады и мерзкие тараканы есть? Если увижу хоть одно насекомое либо же пресмыкающееся – оплачивать услуги не буду! За животный сервис расплатишься сам.
Замечание считалось немного невежливым, но Виктория предпочла бы лучше снова отсыпаться в неудобной машине (что за последнее время входило в выработанную привычку), чем соседствовать с гнусными природными тва́рями (даже невзирая на все услужливые усилия). Тем более что с недавнего времени привередливая красавица хотя и видела усердные старания Аркаши Ковальского, и все его искренние желания хорошо понимала, но все её страстные помыслы устремлялись единолично к Семёну; перед несостоявшимся же супругом, бывшим избранником, она испытывала неизгладимое чувство огромной вины. Приблизительно в таком лирическом настроении и засыпала прекрасная, сказочно красивая, женщина. Двое преданных спутников терзались от любовных переживаний нисколько не меньше, но каждый по-своему… Ковальскому, к примеру, было невероятно жаль, что любовная привязанность Вики безвозвратно уходит; ещё он жутко завидовал новоявленному везунчику, с которым за время путешествия необычайно сдружился и к которому, как некогда раньше, не испытывал уже ни ревнивой ненависти, ни тотального отчуждения, ни простого соперничества – словом, он твёрдо себе решил, что безупречная красавица сама должна выбирать, кто же ей всё-таки наиболее дорог. Как положительный итог, наполовину отвергнутый мужчина начинал понимать, что нет ничего прочнее крепкой мужеской дружбы и бескорыстной привязанности – и вот именно эти новые чувства, доселе им неизведанные, казались ему и воистину правильными, и полноценно надёжными (которыми стоило дорожить больше всего на окружающем свете). Касаясь Семёна, его любовные помыслы давно уже устремлялись к прекрасной Виктории, но и в приятельских отношениях, возникших с беспечным Аркадием (считавшимся теперь едва ли не братом), он не хотел пропускать пресловутую «чёрную кошку», прекрасно осознавая, что если свяжется с его бывшей возлюбленной, то совершит один из самых бесчестных поступков, когда-либо предпринятых в про́житой жизни. Мучительные сомнения у Королёва подкреплялись и ещё одним немаловажным условием: в трезвой памяти было свежим воспоминание, как поступила с ним прежняя, сбежавшая с полюбовником, женщина и как он себя ужасно впоследствии чувствовал (что смог даже познать – ТО! – что никем из живых распознано не было). Подобно новому другу, он принял для себя жёсткое, но единственное решение: «Начать ухаживать за общей возлюбленной не раньше, чем между Аркадием и Викторией произойдёт бесповоротный разрыв, причём обязательно по обоюдному мнению».
Утром проспали дольше обычного. Для продолжительного отдыха были созданы все должные предпосылки: тёплая кровать, цивилизованное помещение (без змей и, естественно, тараканов), комфортные удобства, а главное, ванная комната с горячей водицей. Отдохнули мировые миссионеры попросту замечательно! Поднявшись, не торопясь освежились, позавтракали и тронулись в путь долгий, опасный, наполненный неизведанным. В тот день отважные путешественники почувствовали себя превосходно и находились в некоей волнительной эйфории, захватившей перед незаконным отправлением за границу, – надо понимать, некоторый выброс гормона адреналина присутствовал у каждого из членов сплоченной команды.
Выехав из Тамани, направились прямо на Керченский мост, торжественно открытый в мае того же самого года. Его неимоверная протяженность достигает до девятнадцати километров, так что заядлые путники в полной мере успели насладится современным величием, лишний раз доказывавшим неуклонное развитие технического прогресса.
Заезжать в город-герой Керчь не имело определённого смысла: требовалось побыстрее попасть в другой, не менее прославленный, город, обозначенный названием Севастополь; соответственно, достигнув дорожной трассы «Таврида», Семён, которому выпала честь вести машину по Крымскому полуострову, уверенно повернул рулевое колесо на левое направление.
Неразлучным соискателям предстояло преодолеть протяжённое расстояние, едва-едва не достигавшее трёхсот километров (по сравнению со вчерашним маршрутом, путь представлялся ничтожно маленьким и представлялось возможным проехать его без смены второго водителя). Между тем дорога оказалась на редкость нереспектабельной, как принято говорить, оставляла желать собой наилучшего (строительство федеральной трассы пока ещё только планировалось), и ехать пришлось на незначительной скорости; сверх того, постоянно приходилось замедляться и ускоряться, показывая непревзойденные навыки, сравнимые с экстремальным вождением. Когда далеко за полдень подуставшие друзья подъезжали к конечному пункту, измотавшийся водитель «выжался» словно лимон и нуждался в обязательном продолжительном отдыхе.
Утешительный шанс расслабиться ему, к удаче, представился. Подогнав вверенную машину к одному из многочисленных пирсов, сотрудник органов внутренних дел остался на бдительном охранении, а Багирова, сопровождаемая Ковальским, отправилась договариваться насчёт немедленной переброски, позволяющей переправиться на сопредельную территорию. Отсутствовали они около двух часов, так что Семен успел ещё и хорошенечко выспаться.
Вернулись с продуктивными новостями, и хорошими, и не слишком затратными: деловитым посланцам удалось зафрахтовать прогулочный катер, способный (за какую-то тысячу долларов!) принять на борт не только троих людей, но и их весьма немаленький внедорожник. Положение дел представлялось более чем удачным. Хотя путешествие по чужой территории на собственном транспорте и создавало неизбежные неудобства, но оставлять его в Севастополе прилежная хозяйка всё-таки не решилась (очень уж «мерседес» ей стал дорогим). Непрактичное решение принималось даже несмотря на то, что с её несметными капиталами временную машину можно прикупить и непосредственно за кордоном, а затем спокойно перемещаться, ни на чего не обращая внимания. Так нет же! Молодая персона, не лишённая женского своенравия, настойчиво продвинула упрямое мнение, что румынские номера изготовятся прямо в России, а когда миротворческая команда благополучно окажется за границей, прикрепятся к любимому средству передвижения. На выполнение капризной затеи у неё ушло долларов, может быть, двести… в местном отделении ГИБДД (куда, составив непререкаемую протекцию, её направил предприимчивый капитан) в наилучшем виде подготовили государственные регистрационные знаки, ничем не отличные от общепринятых, заграничных.
Поскольку всё равно требовалось дождаться, когда на улице станет темнеть (так советовал осмотрительный судовладелец), лишнее время, оставшееся до нескорой отправки, предусмотрительные компаньоны посвятили приобретению необходимых подручных предметов: длинной и прочной веревки, штыковой и совковой лопат, строительных касок, снабжённых мощными электрическими фонариками.
В условленный срок подогнали немецкий автомобиль к нанятому чуть ранее шпионскому судну; там всё подготовилось для безопасной погрузки. Хотя прогулочный катер не выделялся приличной оснасткой, но на его кормовом пространстве имелось довольно свободного места, необходимого для постановки легкового иностранного внедорожника (очевидно, в практике предприимчивой морской команды такие мероприятия являлись нередкими). Как происходила сама посадочная погрузка? Перильное ограждение с задней части легонько снималось, образуя необходимый проезд; далее, с деревянной палубы перекидывались два металлических сходня, широких и прочных, чуть зауженных на концах, что создавало определённые удобства для безупречного въезда; с тыльной стороны они крепились с помощью стального штифта, вставленного в предназначенные отверстия.
Перегнать дорогую машину вызвался Аркадий Ковальский. Против его самонадеянного решения никто возражать не стал. Подогнав эффектный кроссовер, он выровнял широкие колёса под самодельный понтон и непринужденно заехал на плавучую переправу. Когда автомобильный транспорт застыл в почтительной неподвижности, а деловитые путешественники непринужденно взошли на шпионское судно, бородатый капитан, отдав одному из матросов суровое приказание: «Установить обратно снятое ограждение!» - (поскольку уже стемнело) вывел плавательное средство в открытое море.
По ходу движения сам собою напросился устойчивый вывод, что незаконные переброски морской команде далеко не в диковинку. Тем самым маленький корабль шёл полным ходом, следовал очень уверено и не встречал никаких возражений со стороны ни тех ни других пограничников (можно даже предположить, что маршруты хорошо отлажены и не встречают неодобрения государственных правоохранительных служб). В любом случае румынской территории достигли без каких-либо затруднений.
Как оказалось, старый морской «волк» прекрасно знал весь заграничный берег и удачно пришвартовался у небольшого скального выступа, к которому прогулочный катер приблизился едва-едва не вплотную – водная глубина позволяла. Природная площадка оказалась немного ниже верхних бортов, и съезд получился излишне крутым; но, делать нечего, пришлось сгружаться несколько неудобным способом. Из-за высокой посадки рискованный манёвр прошёл без особенных неприятностей.
Поблагодарив почтенного капитана обещанной тысячей долларов, единодушные друзья пожелали ему счастливой обратной дороги.
- Меняйте машинные номера, - повелительно распорядилась самоуверенная красавица, - скоро наступит утро, а я совсем не хочу, чтобы нас вдруг кто-нибудь нечаянно заприметил. Не знаю почему, но к представителям нашей страны у всего остального мира завсегда имеется целая куча лишних, нам нисколечко не нужных, вопросов.
Заменяя государственные регистрационные знаки, Семён посчитал, что попутно обязан осведомиться:
- А что, разве Румыния в Шенгенскую зону не входит? Я слышал по «шенгену» можно путешествовать беспрепятственно всем, и даже не желаемым россиянам.
- Ага, в том случае, если у тебя оформлена въездная виза хотя бы в одну договорившуюся страну, - с видом настоящего знатока разъясняла Виктория, для пущей убедительности уткнув руки в боки. - У тебя имеется оправдательный документ?! Случайно, должно быть, где-нибудь завалялся?
- Нет…
- Тогда хватит умничать и делай, что говорят.
Выполнив порученное задание, Королёв обратился с нормальным предположением:
- До рассвета есть ещё пара часиков – может, пока немного вздремнём?
- Возражать не буду, - умиротворенно согласилась Багирова, - тем более что сама неимоверно устала и желаю немного поспать.
