На СВО, во время исполнения боевого задания, погиб Лёха… Так его называет мой друг с лучшей русской фамилией Иванов. Иванов Андрей. Позже он напишет:
«Друзья оставляют после себя черные дыры…»
Константин Кинчев
Первый раз я прочёл эту фразу в 1992 году, когда, дембельнувшись, купил на вокзале книгу о Викторе Цое.
Тогда я не мог до конца понять смысла этих слов, ведь мне было всего двадцать лет, и передо мной раскинулись тысячи жизненных дорог. Казалось, что и сама жизнь будет бесконечной.
А сейчас, когда прошло более тридцати лет, вокруг меня образуется всё больше этих самых проклятых чёрных дыр.
Кто-то из друзей ушёл быстро и неожиданно, просто уснул и всё. Кто-то – после долгой и беспощадной борьбы со страшной болезнью.
И вот появилась ещё одна чёрная дыра. На СВО, во время исполнения боевого задания погиб Лёха… Алексей.
Последнее время мы редко с ним общались, всё-таки взрослые люди – свои дела, заботы. О том, что он попал под мобилизацию и воюет под Марьинкой, я узнал только год спустя.
Мы стали коротко переписываться в мессенджерах, поздравлять друг друга с новогодними праздниками и каждый раз обещали друг другу напиться, когда встретимся.
А в конце апреля я вдруг увидел за своей калиткой знакомую высокую фигуру. И даже не поверил своим глазам.
Но это был Лёха… Приехал в отпуск.
Он стоял и улыбался своей фирменной улыбкой – до ушей.
Мы обнялись, поболтали. О войне не говорили, Лёха только сказал, что его из артиллеристов перевели в штурмовики.
Наша литературное объединение «Лира» на начало мая готовило презентацию первой самиздатовской версии сборника гражданской поэзии «Мы – твои рядовые».
И я пригласил Лёху на презентацию, как почётного гостя.
Он смутился, но согласился.
Презентация альманаха прошла 3 мая, мы приурочили её ко Дню Победы.
Лёха пришёл в военной форме, высокий и красивый парень. Сидел в первом ряду, внимательно слушал выступающих, аплодировал.
Я передал Лёхе несколько экземпляров альманаха для гуковских ребят, которые воевали вместе с ним.
Наша молодая поэтесса красавица Ангелина вручила ему букет, который он тут же скромно передарил.
Потом Лёха покорно (действительно покорно) сфотографировался со всеми участниками и гостями презентации.
Вечером я приехал к нему в гости, мы пили чай и разговаривали. Немного расстроились, что так и не нашли время напиться. Через два дня он снова уезжал на фронт.
Стали прощаться.
- Давай, Лёха! – сказал я, - Береги себя!
- Увидимся, - улыбнулся в ответ он.
Мы пожали друг другу руки, обнялись и распрощались.
Как оказалось – навсегда.
Лёхи больше нет. Осталась память.
А я раньше Лёшу не знала. Познакомились уже на мероприятии. Не знаю, может быть, и у вас так бывает... Смотришь на человека оттуда, с линии фронта, и чувство вины глаза опускает. Они каждую минуту по краешку, а я тут пирожки жарю. Так, когда знакомые мальчишки в отпуске забегают, или узнаёшь, что знакомый ушёл добровольцем.
И с Лёшей так было. Подошла, и рассказываю, знакомлю его со сценарием, а самой стыдно. Подумает, мол, чем вы тут занимаетесь??? Вроде, и правильно всё, дети в зале, старшеклассники. Знать должны, как оно там, и ради чего всё это.
Если бы я сама знала, что это первая и последняя наша встреча с Лёшей Свириденко, земляком, простым русским парнем. Красивым, высоким, русоволосым. Никогда не забуду.
***
Что ни имя - засечка на теле моём,
что ни павший солдат - то и кара господня,
мне являются в ночь, непременно вдвоём,
кто вчера не дошёл, кто не встанет сегодня.
Не пойму, это небо молчит или нет,
оглушённое трубами Иерихона,
если синь замалёвана словом ракет,
где чертили стрижи с воробьями исконно.
Самый старый из вязов навис надо мной,
бессловесно давая урок первородства,
но какою ценой, неподъёмной ценой,
запредельной ценой тишина достаётся!
Я виной, и своей, и чужою клеймён,
потому не бегу, не боюсь и не ною,
но сгибаюсь под тяжестью сотен имён,
что на мне нацарапаны этой войною.
09.09.2024
