После восьми лет совместной жизни с Сергеем наша семья, казалось, вошла в спокойное русло. Ксюша недавно пошла в первый класс, радуя нас своими успехами и новыми друзьями. Муж все чаще намекал на второго ребенка, но я старательно делала вид, что не понимаю его намеков.
"Катюш, может, пора подумать о братике или сестричке для Ксюши?" - как-то спросил он за ужином, нежно поглаживая мою руку.
Я сделала вид, что не поняла намека, и перевела разговор на предстоящий ремонт в ванной. До сих пор с содроганием вспоминаю первые месяцы после рождения дочки - Сергей целыми днями на работе, а я одна с малышкой в крохотной съемной комнатушке. Бессонные ночи, постоянный плач ребенка, нехватка денег - все это было еще слишком свежо в памяти. Я не была уверена, что готова пройти через это снова.
Ситуация изменилась, когда мне по наследству перешла бабушкина двухкомнатная квартира. Помню, как мы с Сергеем впервые вошли в нее - просторную, светлую, хоть и нуждающуюся в ремонте. Тогда она казалась настоящими хоромами! Мы строили планы, как обустроим детскую для Ксюши, как сделаем уютную гостиную.
Чтобы побыстрее накопить на ремонт, я нашла довольно выгодное хобби - шила на заказ по ночам. Начинала с простых вещей - занавесок, постельного белья, а потом перешла на одежду. Клиенты находились через знакомых и социальные сети, и вскоре у меня образовался небольшой, но стабильный доход.
"Катя, ты с ума сошла! Когда ты спать-то будешь?" - возмущалась моя мама, приезжая в гости и заставая меня за швейной машинкой поздно вечером.
Но я была полна решимости улучшить нашу жизнь. Усталость компенсировалась радостью от того, что мы постепенно обустраиваем наше новое жилье. Сергей поддерживал меня, хотя и беспокоился о моем здоровье.
Моя мама часто помогала с Ксюшей и по хозяйству. Она привозила вкусные пирожки, сидела с внучкой, пока я занималась шитьем или домашними делами. Эта поддержка была неоценима. Мама учила Ксюшу первым буквам, читала ей сказки, водила в парк. Их отношения были теплыми и нежными, что меня очень радовало.
А вот от свекрови Зинаиды Петровны помощи не было никогда, зато претензий - хоть отбавляй. Она жила в другом городе, но умудрялась постоянно вмешиваться в нашу жизнь по телефону. Каждый ее звонок заканчивался моим раздражением и испорченным настроением.
"Сереженька, ты видел, как твоя жена одевает ребенка? Она же простудится!" - постоянно жаловалась она по телефону. "И вообще, почему вы живете в такой тесноте? Неужели нельзя квартиру побольше снять?"
Я старалась не обращать внимания на эти придирки, но порой они выводили меня из себя. Сергей пытался сглаживать острые углы, но получалось у него не очень. Он явно разрывался между любовью к матери и желанием защитить меня от ее нападок.
"Мам, ну хватит уже, - говорил он в трубку. - У нас все хорошо, не переживай."
Но Зинаида Петровна не унималась. Она критиковала все: мой внешний вид, наше питание, методы воспитания Ксюши. Казалось, что в нашей жизни нет ничего, что бы ее устраивало.
Я привыкла общаться со свекровью редко и на расстоянии. Поэтому была шокирована, когда муж объявил о ее приезде на пару недель. Это случилось в один из вечеров, когда мы с Сергеем сидели на кухне после того, как уложили Ксюшу спать.
"Катюш, у мамы ремонт в квартире, ей тяжело там с астмой. Давай приютим ее ненадолго?" - попросил Сергей, нервно постукивая пальцами по столу.
Я замерла, не веря своим ушам. Мысль о том, что Зинаида Петровна будет жить с нами, пугала меня. Я попыталась отвертеться, предложила другие варианты - может, она могла бы пожить у своей сестры или снять квартиру на время ремонта? Но муж уговорил потерпеть.
"Это же всего на пару недель, к тому же мама обещала помогать по хозяйству," - убеждал он. "Ну пожалуйста, Катюш. Она все-таки моя мать."
Я согласилась, хотя внутренний голос кричал, что это плохая идея. Мы начали готовиться к приезду свекрови - освободили гостевую комнату, купили новое постельное белье, я даже испекла пирог к ее приезду.
Зинаида Петровна приехала рано утром и сразу начала командовать. Едва переступив порог, она окинула критическим взглядом нашу прихожую.
"Что это за беспорядок? - проворчала она, указывая на стойку для обуви. - И почему так темно? Надо лампочку поярче вкрутить."
Я глубоко вздохнула, напоминая себе о необходимости быть терпеливой. Но дальше стало только хуже.
"Что это за диван? Как на нем спать можно?" - возмущалась она, осматривая гостевую комнату.
"Зинаида Петровна, это удобный раскладной диван," - пыталась объяснить я. "Мы специально выбирали его для гостей."
Но свекровь не унималась. То ей не нравилась моя стряпня ("Слишком острое! У меня будет изжога!"), то она развешивала свое белье на кухонных стульях ("А где еще его сушить? На балконе холодно!"). При этом сама она за месяц всего пару раз была в душе, что меня крайне смущало.
"Мам, может, ты хочешь помыться?" - осторожно спросил как-то Сергей, заметив мой недовольный взгляд.
"Вот еще! Чтобы я простыла от вашего сквозняка в ванной?" - отрезала она. "У меня, между прочим, астма!"
Шло время, а намеков на скорый отъезд свекрови не было. Прошел месяц, потом второй. Ремонт все никак не заканчивался, а мое терпение таяло на глазах. Я чувствовала, что атмосфера в доме становится все более напряженной. Мы с Сергеем начали чаще ссориться, Ксюша стала раздражительной.
"Сереж, ты говорил, что мама приедет на неделю. Максимум на две," - напомнила я мужу, когда мы остались наедине в спальне.
"Ну кто же знал, что эти рабочие такими криворукими окажутся," - оправдывался он. "Давай потерпим еще немного, ладно? Ей же некуда идти."
Но "немного" растягивалось на недели. Ксюша начала проситься с ночевкой к моей маме.
"Мам, можно я у бабы Тани переночую?" - спрашивала она почти каждый день, с надеждой глядя на меня.
Я понимала, что дочери тяжело в такой обстановке, и старалась почаще отпускать ее к бабушке. Но мне было обидно, что ребенок не хочет находиться в собственном доме. Наша семейная идиллия рушилась на глазах, и я не знала, что с этим делать.
Ситуация казалась безвыходной, пока однажды я не пришла с работы пораньше и не подслушала телефонный разговор свекрови. Я не хотела подслушивать, но громкий голос Зинаиды Петровны было слышно даже через закрытую дверь.
"Доча, да отправлю я тебе денег, не ори!" - говорила она в трубку. "Квартиранты сказали, что у них там проблемы какие-то. Отдадут."
У меня в голове словно что-то щелкнуло. Никакого ремонта не было! Зинаида Петровна просто сдала свою квартиру, а деньги отправляла дочери Дарье. А мы с Сергеем, получается, бесплатно содержали эту аферистку!
Я была в бешенстве. Чувство обиды и предательства захлестнуло меня с головой. Как Сергей мог так поступить? Почему не рассказал мне правду? Все эти месяцы терпения, неудобств, постоянных придирок - и ради чего?
Я немедленно вызвала мужа на разговор. Когда он вернулся с работы, я встретила его в прихожей, скрестив руки на груди.
"Сергей, ты знал, что твоя мать сдает квартиру?" - спросила я прямо, едва сдерживая гнев.
Муж побледнел и начал что-то бормотать. Это было все равно, что получить удар под дых.
"Катюш, понимаешь, у Дашки ребенок маленький, муж не работает... Мы просто хотели помочь," - пытался оправдаться он.
"Мы?!" - воскликнула я. "Ты хотел помочь! За мой счет, за счет нашей семьи! Почему ты мне не сказал?"
Сергей выглядел виноватым, но продолжал оправдываться. Я же чувствовала, как во мне нарастает ярость. Все эти месяцы терпения, неудобств, постоянных придирок - и ради чего? Ради того, чтобы свекровь могла спокойно сдавать свою квартиру и помогать своей дочери, while мы страдали?
"Все, с меня хватит!" - заявила я. "Собирай вещи своей матери. Она уезжает сегодня же!"
Сергей пытался меня успокоить, обещал все исправить, но я была непреклонна. Годы накопившейся обиды и раздражения вырвались наружу.
Я заставила его собрать вещи и вызвала Дарью. Звонок золовке дался мне нелегко - мы никогда не были близки, а теперь я чувствовала к ней настоящую неприязнь.
"Даша, приезжай и забирай свою мать," - сказала я по телефону. "И не спорь со мной, я все знаю про вашу аферу с квартирой."
Золовка приехала недовольная, долго препиралась. Она явно не ожидала, что ее план раскроется.
"Кать, у тебя что, крыша поехала? Никого я забирать не собираюсь!" - возмущалась она. "У меня своих проблем хватает!"
Но я была непреклонна. В итоге Дарья, обозвав меня неблагодарной, уехала вместе со свекровью. Зинаида Петровна пыталась что-то говорить, оправдываться, но я уже не слушала. Мне хотелось только одного - чтобы они поскорее ушли.
Когда за ними закрылась дверь, я почувствовала одновременно облегчение и опустошение. Ксюша, которая все это время сидела в своей комнате, вышла и обняла меня.
"Мам, бабушка Зина больше не вернется?" - спросила она тихо.
"Нет, малыш, не вернется," - ответила я, гладя ее по голове.
Сергея я выгонять не стала, хотя очень хотелось в первые минуты скандала. Все-таки он отец моего ребенка, и где-то в глубине души я понимала, что он хотел как лучше. Но обида и разочарование были слишком сильны.
На следующий день мы с ним устроили генеральную уборку в квартире. Молча выбрасывали оставшиеся вещи свекрови, перестилали постель, мыли полы. Казалось, мы пытались стереть саму память о ее пребывании здесь.
"Катюш, прости меня, пожалуйста," - сказал он, когда мы закончили. "Я должен был сразу тебе все рассказать