Через пять минут, словно очнувшись от какого-то тяжелого сна, угрюмый атаман продолжил доводить основную смысловую нагрузку хотя и невеселой, но поучительной повести:
- Тогда, после смерти батальонного командира, я из «элитного подразделения» выбыл, поскольку многие мои взгляды кардинально разнились с заниженным мнением нового руководства. Поминая слова у́мершего комбата – уважением он у меня пользовался практически безграничным – я и не стал никому рассказывать, где захоронена утопленная реликвия.
- Что же изменилось сейчас? - ненавязчиво проявился Аркадий Ковальский.
- Моя беспечная жадность. Когда я отодвигал хитро сделанную заслонку, то рассыпал схороненные внутри уникальные драгоценности, а заодно… и сатанинские золотые монеты. Да, не желая ни с кем делиться, вскрывал я злосчастный тайник в полную одиночку, в собственном гараже. Хотя электрическое освещение там и имеется, но, видимо, оно является недостаточным, поскольку первое, что я сдуру с бетонного пола подня́л, аккурат и явилась одна из тех самых прокля́тых монеток. Человек я неглупый, а потому отчетливо понимаю, что теперь на мне повисло страшное колдовское заклятье, древнее и смертельное.
- Если случилось так же, как ты рассказал, тогда, наверное, да, - констатировала Багирова, вспоминая предсмертные наставления покойного деда.
- И тут я подумал!.. - не обращая внимания на дельное замечание, с задумчивым видом рассказывал болтливый повествователь. - Если «московитые» шпионы-лазутчики возят золотые бляшки в несоразмерном количестве, то уж кто-кто, а они-то более чем отлично знают об их ужасном предназначении. Ну, а раз уж волею несчастливого случая я сделался случайной жертвой собственной неразумной беспечности, то кому, как не им, помогать мне избавится от дьявольского проклятья. Теперь поведайте вы: как избавиться от древних магических чар?
- Очень охотно, - подтвердил атаманские ожидания сотрудник внутренних дел, бесцеремонно обращаясь на «Ты», - но вначале – как ты, наверное, хорошо себе понимаешь – нам потребуется попасть в столичный град Киев и выловить утопленный талисман.
- Это понятно! - гневно наморщившись, выкрикнул озлобленный Батька. - Меня интересует немного другое: как одолеть жуткую силу чудовищного заклятья?
И Семён, стараясь быть как можно более сжатым, переда́л командиру «вольной армии Украины», что ему в сложившемся положении необходимо узнать; не позабыл он (между строк) уточнить, что в зловещем заговоре участвует всё растраченное сокровище. Выслушав замысловатое повествование не проронивши ни единого слова, обескураженный атаман углубился в невесёлые размышления и сидел тихо, лишь туповато насупившись. Когда эпический сказ подошёл к логичному завершению, он недвусмысленно выдал:
- Что ж, поскольку я тоже заинтересован в благополучном исходе всей миротворческой миссии, скажу вам, дорогие ребятки, примерно так: мы едем в укра́инскую столицу, и побыстрее, и, между прочим, все вместе. Почему? У вас, у одних, навряд ли появятся какие реальные шансы; но со мной, глядишь, на глупого «дурачка» и проскочим.
Тревожная ночь прошла незаметно, близился скорый рассвет, по сельскому поселению вовсю горланили ранние петухи.
- Нужно вас покамест где-нибудь спрятать, - рассудил новоиспеченный союзник рационально и здраво, - как вы посмотрите, если отправитесь посидеть в гаражной постройке?
- Если честно, нам «фиолетово», где теперь находится, - устало выдала измученная красавица; она с трудом отгоняла непреднамеренную сонливость и предательскую рассеянность, - только бы не середь твоих безнравственных, полоумных головорезов.
- Вот и договорились, - передавая дверные ключи, Юхно подобающе объяснил, как же им покороче пройти, - отправляйтесь в закрытый гараж; да и… - крикнул он удалявшимся компаньонам, - кстати, сложите-ка всё, у вас изъятое, на прежнее место, - когда они вернулись, передал экспроприированные сокровища и часть оставшихся денег, а затем многозначительно пояснил: - Золота «стрёмного» мне ненужно, а от американской валюты, пожалуй, не откажусь – полагаю, никто возражать не будет?
Противоречий явственных не последовало. Когда же они оказались на достаточном удалении, недовольная женщина, не в силах сдержать недобрых эмоций, злобно посетовала:
- Вот гад ползучий… ух же, и ненавижу!
Коротенькой фразой она озвучила общее мнение: гнилое общество презренного негодяя никого в сдружившейся компании не устраивало. Однако, деваться некуда, все прекрасно осознавали, что путешествовать по вражеской Украине с местным военачальником (пусть даже и незаконным) куда безопаснее. Оказавшись в кирпичном строении, они, как и было обещано, увидели отобранную машину, а следовательно, поспешили припрятать и золотые сокровища, и оставшиеся американские ассигнации – их сложили обратно, в хитроумный тайник, изготовленный румынским умельцем. Едва закончили, расположились в удобном салоне и при́нялись наверстывать упущенное время, отведенное человеческому организму под целительное восстановление.
Тем временем ретивый Батька выслушивал посыльного человека, прибы́вшего из основного штаба и ворвавшегося без предварительного предупреждения. Здесь стоит слегка отвлечься и уточнить, что в решительный момент, когда сбежавшие заговорщики только прибыли, Юхно предусмотрительно прятался в ближайших кустах, преднамеренно оставаясь на сентябрьской, промозглой улице. Увидев, как проворные беглецы обездвижили толстого провожатого, он, едва они оказались внутри, бесшумно к нему подкрался, а следом, попросив у Господа Бога простить ему все прегрешения, вольные и невольные, перерезал обездвиженному человеку незащищённое горло, проведя карманным ножиком, как принято, «от уха до уха». Возвращаясь к сказанному, не станет удивительным, что, очутившись на придомовой территории и найдя бездыханное туловище, участливый посланник вначале подумал, будто и с грозным атаманом случилась непоправимое горе, и даже предусмотрительно хотел развернуться и быстрее-быстрого вернуться обратно, чтобы «поднять в ружьё» всю добровольческую «вільную армію»; но тут… его с порога окликнул Сидор Иванович:
- Ты куда это, трусливый братец, собрался? Аль, случилось чего нехорошего?
- Здесь, у вас, убиенный, - проговорил посыльный заплетавшимся языком, кроме очевидного страха, не отошедшим от бурной ночи и беспробудного пьянства, - а там, в центральном штабе, трое таких же, а двое связанных… эти же, что были пленными, убежали.
- Как так? - словно заправский актёр, выказал Юхно наигранное негодование, граничившее с туповатым недоумением. - Что за несусветную чушь ты несёшь? Ну-ка пойдём да всё разузнаем.
Село, как известно, представлялось немаленьким. Дабы побольше натягивать лишнее время, предусмотрительный атаман специально пошёл пешком. Проходя по коттеджной усадьбе, естественно, наткнулись на истерзанный труп.
- Я ночевал у старой знакомой, - командир «освободительного движения» счёл нужным, что просто обязан объяснить беспредельное варварство, произошедшее на личном участке, - а возвращаясь, ничего в сплошной темноте не заметил.
Довод казался логичным и убедил тягомотного пьяницу, с ночи хорошенько не протрезвевшего, что именно так оно всё и было. Пока они шли, в дополнение ко всем прежним хитроумным уловкам, ровно на полпути Сидор (как бы нечаянно?) подвернул себе левую ногу и оставшуюся часть пути проследовал, изрядно прихрамывая и значительно снижая и без того небыструю скорость. В конечном счёте, пускаясь на всяческие лукавства, неблизкая дорога, занимавшая обычно чуть менее получаса, растянулась аж на целые два. Когда он вошёл в повстанческий штаб, там уже собра́лись все его верноподданные, основные сподвижники; они галдели наперебой и выдвигали всевозможные нелепые предложения, однако на более активные действия никто из них не отваживался.
- Что здесь творится?! - гаркнул разгневанный атаман.
Битком забитое помещение, наполненное негативными эмоциями и грозными криками, мгновенно погрузилось в мертвецкую тишину. Оправдательное слово взял ближайший соратник Юхно, пожилой человек, член «освободительной армии», умудрённый значительным опытом:
- Тут дело такое, Батька… не слишком хорошее: вчерашние – то ли «москальские» шпионы, то ли простые лазутчики? – троих «завалили», двоих связали, а сами «утёкли»; да и ещё… хозяин домашнего владения куда-то пропал – очевидно, был с ними заговорщицки связан?..
- Отставить порочить имя почитаемого героя! - развеял последнее сомнение разгорячившийся командир. - Он пал смертью храбрых, защищая сонного атамана; его неостывший труп находится на неприкрытых подступах к моей же собственной хате. Я и сам-то уцелел лишь по счастливому случаю, потому как решил навестить одну из возлюбленных пассий.
Предложенное объяснение вполне могло соответствовать существующей истине, поскольку Сидор Иванович славился неиссякаемыми любовными похождениями.
- Но что теперь-то нам предпринять? - хором спросили суровые члены «освободительной армии», заполнившие собой не слишком вместительную избу.
- Как что?! - выпучил огромные глаза недоумённый главарь. - Чего должны были сделать уже давно – послать за ними безудержную погоню! На захваченной машине значатся румынские номера, значит, их забросили к нам оттуда. Не сомневаюсь, туда же они и направятся, - выразился он, негодуя, а желая напустить побольше смятенного страху, как бешеный заорал: - Ну?! Чего сидим, обалдуи беспечные, сопли жуём?! Вперёд, тупые мерзавцы, за наглыми беглецами! К вечеру сельские жители должны лицезреть их мёртвые трупы, жестоко нами растерзанные.
Исполнительные сообщники повскакали с насиженных мест и общей толпой устремились на выход: они в точности собирались исполнить непререкаемое приказание грозного атамана.
- Харитонович, задержись, - окликнул суровый Батька человека, державшего веское слово ото всех остальных сподвижников.
- Что, Сидор? - спросил зрелый соратник, останавливаясь на са́мом пороге.
- Мне необходимо срочно смотаться в Киев, чтобы пополнить денежные запасы, которые – как ты, наверное, знаешь? – в последнее время существенно истощились. Ты остаёшься за старшего. Что делать – ты знаешь… не мне тебя буде учить. Вот вроде и всё. Сколько стану отсутствовать, пока ничего не скажу, предварительно рассчитываю на пару недель, а ежели что изменится, то сразу перезвоню.
- Хорошо, - отвечал послушный служака, пользовавшийся у «вільних» злодеев авторитетом ничуть не меньшим, чем сам безжалостный вдохновитель, - можешь отправляться спокойно, и даже не думай: всё здесь будет нормально.
- Довези меня до родимой хатёнки, а то я «припёхал» пешком, - высказал Юхно не совсем обычную просьбу.
Харитонович, конечно же, тем пешим передвижениям, что неожиданно вошли у ленивого командира в диковинную привычку, непонимающе подивился, но в точности исполнил нехитрое указание: отвез его к добротной избе и вернулся обратно, заняв предводительское место и усевшись во главе бандитского штаба. Едва оказавшись на собственной территории, Сидор сразу прошёл в гаражное отделение, неприхотливо разбудил дремавших соратников и объяснил им тяжёлое, едва ли не прескверное положение:
- Надо побыстрее отсюда ретироваться, пока я отослал подальше моих верных солдат, не в меру сейчас разъяренных и готовых на любые непродуманные поступки. Коротенечко поясню: я отправил их как бы в бешенную погоню, но, считаю, очень скоро они поймут, что идут по ложному следу, – и вот тогда они непременно вернутся сюда. Чтобы не отвечать на лишние, ненужные нам, вопросы, до их досадного возвращения необходимо поспешно исчезнуть.
Спорить с дальновидным атаманом никто не отважился, потому как предложение его виделось дельным, а организованные условия, сопутствовавших удачливому побегу, соответствовали наивысшей отметке (оценили они изобретательного человека, сумевшего собрать боеспособный отряд и организовавшего внушительное политическое движение).
- Вот вам ваши российские документы, - напутствовал Сидор, протягивая личные паспорта, а заодно и служебное удостоверение, подтверждающее причастность к органам внутренних дел, - спрячьте их как можно дальше. Ты же, - указал он рукой на Багирову, - с американской «ксивой» сядешь за руль, а я поеду рядом, на пассажирском сидении. Ну, а вы, - обратился он к остальным участникам миротворческой группы, - располагайтесь сзади – и, опять-таки, не «отсвечивайте»!
Доверившись грубому, но и талантливому мужчине, подневольные компаньоны заняли назначенные места, и немецкая машина потихоньку выехала наружу, а затем направилась навстречу новым приключениям, ожидавшим в самом ближайшем будущем. Как оказалось, поставив на румынские номера, Виктория несколько просчиталась. Почему? Если по западной дороге их не трогали вовсе, то на столичном пути тормозили на каждом посту, контролируемом «добросовестной» дорожно-патрульной службой. Инспекторская логика считалась и простой, и совсем незатейливой: номера иностранные, значит, существуют валютные ассигнации, то есть можно существенно «подобедать». Между тем наличие американского гражданства, а главное, прямое присутствие грозного атамана «вільної визвольної армії» (на то время уже довольно известной) заставляли отпускать «благонадёжных путников», так и «не солоно нахлебавшись».
Весь долгий путь, приблизительно равнявшийся пятистам километрам, Багирова, ведя быстроходный автомобиль попеременно с атаманом Юхно, проделала (с учетом всех невольных задержек) чуть менее чем за семь с половиной часов. В стольный град въезжали, когда вовсю спускались глубокие сумерки, густые и тёмные. Как истинный революционер, Сидор имел явочную квартиру – именно в ней он и предложил остановиться новоявленным компаньонам.
Утром, едва лишь забрезжил ранний рассвет и едва лишь солнечные лучи проникли в скромную спальню полицейского Королёва, он моментально проснулся и необременительно потрудился разбудить соискателей остальных. Собрав всех за лёгким завтраком, он начал держать взаимный совет:
- У кого есть какие планы, касательно того прямого условия, как нам с бескрайнего мутного днища достать мизерную ценность, утопленную убитым комба́том?
- По-моему, - начала безрассудная предводительница, изящно потягивая утренний, крепко заваренный кофе, - нужно нанять быстроходный катер, а с ним и пронырливых водолазов.
- Последние исключаются, - грубо вмешался Юхно, обрывая смазливую женщину, в миротворческой команде (вроде?) непререкаемую, - иначе уже к сегодняшнему обеду о нашей плодотворной деятельности узнает весь немаленький город, да и катер нужен такой, чтобы непременно оказался без непонятных сопроводительных личностей. Заявленную посудину можно зафрахтовать, если она небольшая и не потребует специальных навыков в управлении. В части плавательного средства не сомневаюсь: его мы найдем – но кто из вас троих возьмётся нырять?
- В принципе, лет десять назад я занимался подводным дайвингом, - неуверенно промямлил Ковальский, - вот только не представляю: а, не растерял ли я освоенных навыков?
- Занимался-то долго? - строго спросил укра́инский атаман.
- Если брать в среднем, то годков, наверно, не менее трёх.
- Тогда махом всё вспомнишь, - сделал Сидор неоспоримое заключение, - короче, ныряльщик подводный у нас имеется – настало время идти нанимать моторную лодку.
