Число раненых всегда преобладало над числом убитых. После боя у Вышгорода в 1172 г., по записям летописца, "многа же бе раненых, мертвых же бе не много". Несмотря на остроумные способы защиты тела, военные повреждения носили крайне тяжелый характер. Большой разрушительной силой обладали ослопы, клевцы, рогатины, "копия", длинные обоюдоострые мечи. Двурожковые и многошипные стрелы невозможно было выдернуть без расширения раны, и они имели большую площадь поражения.
Ограничение военных походов весенне-летним сезоном, маневренный характер военных действий, преобладание в них подвижной конницы, глубокие проникновения на территорию противника и обычай русских захоронять погибших на своей родине побуждали к поискам наиболее удобных и быстрых способов транспортировки раненых с мест боевых схваток.
Многочисленные источники свидетельствуют о том, что русскому народу на протяжении всей его истории были известны и им хорошо освоены различные виды транспорта: человек, домашние животные, корабль "лодия", экипажи.
Обеспечение войска санитарным транспортом в феодальной системе осуществлялось "путями". Это административно-хозяйственное управление ведало также продовольственным снабжением, перевозкой оружия, пленных и трофеев. Центральное место среди "путей" занимал Конюшенный путь, в XVI в. переименованный в соответствующий приказ. Поставка в армию "ратного покрута", "припрасы ратной", "справы", "прибора", "запаса", "сбруи", "настава", "снасти", как назывался военный транспорт, лежала целиком на плечах "сошных людей" - смердов и считалась повинностью крайне тяжелой, часто вызывавшей сопротивление среди крестьянского населения.
Сведения о военно-санитарной транспортировке в древнерусской литературе и образцах живописи многочисленны, но очень рассредоточены. Интересы классовых низов - "простой чади", рядовых “воев” представлены скупо. Летописцы и "изографы" сосредоточивают свое внимание главным образом на моментах, касающихся обслуживания знатных лиц - князей, бояр, воевод.
Данный очерк не ставил задачей исчерпывающе осветить имеющийся исторический материал. Статью можно рассматривать не более как первый пробный шаг. Тема подлежит серьезному исследованию и изучению.
Самым упрощенным способом, о котором часто упоминается в памятниках, было "вождение" легко раненного под руки. Это называлось взять его "обручь", "подхватом". Так изображена на миниатюрах помощь “уязвленному” в бою с половцами юному Андрею Боголюбскому (1149).
Раненый, лишенный подвижности, переносился на спине носильщика, верхом на шее, положенным на вытянутые руки. Часто говорится об участии 2–3 носильщиков. Умели пользоваться "ручным замком" ("смык"), зарисовка которого имеется на одной из страниц Лицевого Летописного свода по списку XVI столетия.
Весьма распространенной была транспортировка раненого в лежачем положении на носилках самого различного вида и формы.
Носилки без рукояток с мягким ложем изготовлялись наспех из самых обыкновенных подручных предметов, какими были тогда понявы, редины, "мехи" (мешки), торпища, полсти, длинные холстины, ковры. Коврами в древности называлась любая мягкая ткань. На ковре переносили трагически ослепленного Василько Теребовльского (ХIІ в.), ковер был использован и дружинниками Бориса Владимировича для перенесения его еще живого после смертельного ранения варягами, подосланными братом Святополком. На полях сражений для этой же цели служили части военных палаток, шатровые верхи ("тента", "наметы"). Значительное удобство представляли "корзна (или "луда", "скут", "кочь", "мятль", "япончица"). Это - просторные безрукавные плащи древнерусских военачальников (одиночная запонка этих плащей у шеи легко отстегивалась). Имеются указания на использование длинных, до колен, мужских рубашек с такими же длинными рукавами.
К этой же группе транспортных средств можно отнести носилки с жестким и полужестким ложем - лыжни, щиты, легкие “лодия однодеревки”, колодцы для кормления животных, “ночвы” (корыта для стирки белья), свежесрезанную древесную кору (“лубины”, “скалвы”).
Лыжи (“рта”) повсеместно применялись на Руси не только зимой, но и летом. В болотистых местностях короткие лыжи отличались значительной шириной, были принадлежностью охотников и пастухов. В одном из лицевых сборников XIV в. приведено изображение людей, которые на таких лыжах в болотистых дебрях пасут скот. Общеизвестное античное обращение матери к своему сыну, идущему на войну: “вернись со щитом или на щите” - утверждает традицию применения военного щита в качестве транспортного средства. К тому же древнерусские щиты отличались большой величиной, у воинов Святослава Игоревича они были в рост человека. Чтобы они не раскалывались от тупых орудий, а стрелы не пробивали насквозь древесину. русские щиты делались нередко из липы. Поэтому они были легкими на подъем и часто применялись для переноски раненых, в особенности у "пешьцев" (в пехоте).
Ручные носилки ("носила", "носилицы", "одры", "кравати") на длинных жердях с выдающимися концами и наглухо приделанным "ложбищем" были постоянной принадлежностью феодальных вотчин, входили неотъемлемой частью в "ратную приправу". Горизонтальная плоскость изготовлялась из ткани, овчины, кожи, луба, войлока, крепилась к шестам "повразами" (веревками), деревянными “гвоздями”, лыком, обрывками "лентий", сыромятными ремнями. На иконах периода Киевской Руси в Третьяковской галерее, Русском музее можно часто видеть "носилици" с красиво выточенными фигурными ножками, что говорит за возможность предварительного и массового изготовления подобных носилок в хозяйстве феодалов.
В быту находили применение хозяйственные, строительные “носила” с плоским “мостовищем”, в виде неглубоких ящиков. На коротком их настиле раненый сидел, опустив ноги через брусья. Так переносили раненых в войнах XII-XV вв. по миниатюрам Лицевого Летописного свода.
Раненого на носилках несли обычно головой вперед для удобства обозрения его “обличия” задним носильщиком. К “носилам” на дальние расстояния придавалась смена. Сопровождавшие поправляли настил, переворачивали больного, давали ему пить. Раненого Бориса Владимировича переносили 4 носильщика, они ощупывали его голову, руки, следили за состоянием его здоровья.
В группе транспортировочных средств с помощью животных первое место в давности принадлежало лошади. Конь ("комонь", "лошедь") был важнейшим рабочим тяглом смерда, конница представляла рещающий род древнерусской рати, и боевой конь был самым неразлучным другом "фаревника" "снузника", "вершника" (всадника).
Поэтому о конях сохранился самый богатый народный эпос. Не было таких затей, которыми русские не украшали бы гривы, сбруи коней. Существовал десяток мазей для искусственного перекрашивания масти коней. Особо отличившихся коней феодалы хоронили с воинскими почестями. Когда конь Андрея Боголюбского умчал его раненого из вражеского окружения и упал замертво уже в родном лагере, благодарный седок в знак "комоньства" (преданности) своего боевого друга “повеле погрести его над стырем”(на высоком берегу реки); была раскопана земля и поставлен коню "сруб" - памятник (Лаврентьевская летопись, 1149).
Восточные аргамаки и "угорьские" (венгерские) скакуны были незаменимыми только в атаках, перед строем на парадах, на свадьбах (отсюда - "ухарь"), но считались неподходящими для перевозки раненых, потому что ходили "зело вборьзе", были горячи, беспокойны, тряски. Им предпочитались иноходцы, тоже вначале выводимые из Венгрии. Их шаг "плавью", "розвалом", "походью" не только не тяготил, но даже приятно и легко покачивал раненого. За иноходцев платили огромные деньги, обменивали на дорогие вещи.
Хотя перевозка раненых на верховом коне, казалось бы, не могла представлять удобства, однако при нужде применялась нередко. Больного располагали лежа вдоль "хребьтины" коня. Легко раненный садился в седло или на потник. Тороки, переметные сумы, набитые трухой, сеном, травой, использовались в качестве подушек при повреждении ног. В сидячем положении на боевом коне был перевезен на Куликовом поле тяжело контуженный Димитрий Донской. Ему помогают челядинцы из "простых воев", подставляют под ноги скамеечку (рис. 1). По сторонам лошади стоят люди, которые будут сопровождать контуженного. Описаны случаи, когда один верховой конь уходил с поля боя "одвою" и даже "отрою" уязвленных (в Липецком сражении 1216 г.).
Для дальних транспортировок в большом употреблении были пароконные носилки ("межиконье", "межи конь"). Концы длинных носилочных шестов крепились к хомутовым клешням двух "гуськом" расположенных верховых лошадей под всадниками. Способ хорошо иллюстрирован миниатюрой Радзивиловской летописи XIII-XV вв.
"Межиконьем" преодолевались иногда огромные расстояния. В случае Михалка Юрьевича оно равнялось 200 верстам. Тяжело раненного Романа Галицкого перевезли из-под Кракова во Владимир по трудной дороге длиной в 400 км. Святополк, правда, следовавший с большой поспешностью, прошел "межиконьем" путь от р. Альты до границ Чехии с Польшей (около 900–1000 км).
В экстренных случаях концы носилочных жердей не привязывались к хомутам, а удерживались навесу при помощи лямок или руками вершников (рис. 2). К носилкам придавались сменные кони и группа сопровождающих челядинцев, дружинников.
Разумеется, что тяжело раненных так не перевозили, а вели коней “не спешно”. “без торопи”, делая частые “станы” и “роздыхи”. Не всякий конь мог быть пригоден для пароконных носилок. Сюда отбирались только старые лошади, смирные, "без норова", путем долгого обучения хорошо усвоившие правила "вежества", то есть привычку ходить в ногу с "супрягом", спокойно, не тряско, не "торкаться" в сторону, "не дыбиться". Таким требованиям удовлетворяли больше всего кони с иноходью.
"Межиконье" было доступно лишь лицам привилегированных классов, бедняки так не перевозились.
Гужевой (оглобельный или поддужный) транспорт в древности был представлен двумя основными типами повозок - полозовыми и колесными.
Археолог Анучин не без основания относит сани к самобытным восточноевропейским экипажам. От славян “сани” были заимствованы другими народами - латышами (sanus), мадьярами (szán), румынами (sanie).
Повсеместное употребление полозовых экипажей было вызвано особенностью почвенного покрова, суровым снежным климатом древней Руси. Дороги были часто непроходимы, а во многих болотистых и лесистых местах их летом не было совсем, и езда на колесах была почти невозможной.
Полная статья на официальном портале: