Я сидел в своей комнате, погружённый в чтение книги, когда первые звуки заставили меня насторожиться. Это были тихие, но резкие звуки, доносящиеся из кладовки, расположенной в конце коридора. Вначале я подумал, что это просто старые трубы, но чем дольше я слушал, тем более зловещими они становились.
Сначала они напоминали шорох, как будто кто-то копался в старых вещах. Затем это превратилось в стук. Равномерный, но прерывистый, как будто кто-то нес нечто тяжелое. Я отложил книгу и встал, прислушиваясь. Внутри меня нарастал страх, который я не мог объяснить. Ночь окутала дом, и в этом мраке звуки казались особенно пугающими.
Я подошёл к дверце кладовки, сердце бешено колотилось. Рука дрожала, когда я схватился за ручку. Я ненадолго закрыл глаза, собираясь с мыслями. «Это всего лишь ветер», — шептал я себе, но в глубине души понимал, что не могу это игнорировать.
Я открыл дверь, и холодный воздух, словно вырвавшийся из недр кладовки, обнял меня. Внутри было темно, и единственное, что я мог различить, — это силуэты старых коробок и полок. Звуки прекратились, но в тишине ощущалось что-то зловещее. Я шагнул внутрь, и тут же дверь за мной захлопнулась с глухим стуком.
Я замер, не в силах пошевелиться. Внезапно из-за коробки послышался тихий шёпот. Он был искажённым, как будто кто-то пытался произнести моё имя, пригласить меня подойти ближе. Я почувствовал, как по спине пробежал холодный пот. «Это не может быть правдой», — думал я, но страх словно парализовал меня.
Звуки вернулись, но теперь они были более явными — это были шаги, приближающиеся ко мне. Я резко развернулся, но передо мной стояла лишь тьма. Я рванулся к двери, но она не поддавалась. Я закричал, но звук поглотила безмолвная пустота.
В этот момент я осознал, что это не просто звуки. Это было нечто большее, нечто, что жило в этих стенах, жаждя свободы. Я почувствовал, как руки невидимого существа коснулись моей спины, и с ужасом понял, что не смогу выбраться.
Я сдался, поглощенный страхом и безумием, которое пронизывало всё вокруг. Звуки утихли, и я остался один в темноте, став частью той самой истории, что когда-то начинал с простого шороха из кладовки.