Наступление ВСУ в Курской области после первых успехов застопорилось. Противнику удалось оккупировать город Суджа (около 5 тыс населения до начала боев), россыпь сел – и теперь он пытается пробиться вглубь «старой» России, разрушая все на своем пути. Но теперь наступление идет медленно, ВС РФ, пропустив внезапный удар, уперлись и затормозили украинские части..
Вообще в Курской области происходит мало хорошего. В Судже ВСУ закрепились, севернее не оставляют попыток найти слабое место в позициях русской армии, а западнее стараются изолировать район южнее реки Сейм. Подрывы мостов через эту водную артерию нужны противнику не столько для того, чтобы разбить подразделения ВС РФ южнее, сколько чтобы заставить их отступить оттуда без боя. Тогда украинская армия получит позиции за рекой, из которых ее крайне тяжело будет выбить. Причем с точки зрения удара по войскам или по экономике, все эти операции в курском приграничье практически лишены смысла. Пробиться к АЭС противник так и не сумел, а занятые территории – это малонаселенная местность. В итоге единственное, что получилось у ВСУ – это болезненный удар в первые пару дней, приведший к локальной гуманитарной катастрофе.
Вопрос в том, какие надежды возлагало украинское командование на прорыв в Курской области. Общие контуры поняты. До сих пор позиционное противостояние в Донбассе было более разрушительным для незалежной, чем для России. Русские наступали, баланс сил смещался в нашу пользу, и простое использование резервов для подпирания фронта означало бы только, что Киев все равно бы проигрывал, лишь оттягивая неизбежный конец. Долгое время вообще казалось, что оперативная мысль противника иссякла, и ничего, кроме безнадежной стационарной обороны, она предложить не может. Новые атаки в Белгородской области подтверждали: не может. На сей раз незалежной все же удалось встряхнуть доску, и вопрос в том, какие фигуры на ней останутся. Этот ход Киева несколько изменил характер боев по всей ЛБС. Если до сих пор стороны действовали с большой оглядкой, стараясь в первую очередь не пропустить удар, то теперь каждая из них, наоборот, хочет, прежде всего, забить сама. Русские отреагировали на атаки ВСУ в Курской области довольно сдержанно и не стали перебрасывать действительно крупных сил для их отражения. Пока же украинские войска делают сто десятое селфи из разграбленной «Пятерочки», ВС РФ продолжают наступать в Донбассе.
И здесь ВСУ стоят перед лицом серьезного кризиса. Русские сняли очень небольшие силы со своих направлений наступления, чтобы стабилизировать ситуацию в курском приграничье, а вот противник оказался в положении «резервов нет, но вы держитесь». ВС РФ за считанные дни промяли украинскую оборону напротив Новогродовки и Селидово. Второй населенный пункт уже недалеко от передовой, в первом идут пехотные бои. Новогродовка – это 14-тысячный (до начала СВО) город, и, казалось бы, сражение за него может длиться довольно долго. Однако внешний периметр обороны оказался пробит влет, и сейчас русские штурмовики уже в глубине населенного пункта. Одновременно прорываются позиции ВСУ южнее, в районе Курахово. Что может означать скорое разрушение фронта на обширном участке – и освобождение широкого предполья перед Донецком.
Цель этого наступления очевидна. Впереди – Покровск. Этот город – узел логистики, выводящий в тыл Краматорской агломерации. Еще недавно казалось, что он находится слишком далеко, чтобы о нем можно было говорить как о близкой цели. Теперь же, когда украинские резервы воюют под Суджей, штурм Покровска выглядит вполне решаемой задачей. Несколько унылое описание боевых действий как битвы за «бабкосела» сменилось, так сказать, борьбой за «бабкограды». Теперь способными пасть в разумный срок опорными пунктами, за которые идут сражения, стали городки с узлами коммуникаций.
Интересно то, что ВС РФ в последние дни очень экономно расходуют ракеты и БПЛА дальнего радиуса действия. Вероятно, их берегут для каких-то последующих операций.
Однако все это совершенно не означает, что от противника не стоит ждать дальнейших острых выпадов. В первую очередь нужно отметить, что ВСУ крайне ограниченно используют оставшуюся авиацию. Кроме того, они совершенно не применяют уже имеющиеся у них западные самолеты. Крайне вероятно, что украинские боевики также планируют их использовать в некой решающей битве, час которой еще не пробил. Направления возможного нового удара разные, но напрашиваются атака на Брянскую область или попытка еще раз провести операцию против Белгорода. Мартовский набег провалился, под Курском ВСУ удалось добиться успехов, ограниченных в материальном мире, но очень эффектно выглядящих и психологически важных. Это значит, что можно ожидать попытки развить тему и попытаться еще раз побороться за стратегическую инициативу.
Проблема в том, что удлинение линии фронта несет не только возможности, но и риски. Владение инициативой становится еще более серьезным фактором, когда маневрировать приходится на огромном пространстве, а спокойные участки просто исчезли. ВСУ вынуждены расходовать резервы гораздо быстрее прежнего. И вопрос: удастся ли противнику добиться каких-то более существенных успехов, прежде чем они иссякнут? Ровно то же можно сказать и о русской армии. Если до эскапады ВСУ под Курском стороны наступали осторожно и с оглядкой, то теперь они начали действовать жестче и агрессивнее, рассчитывая на то, что неприятель посыплется раньше. При этом у России больше значимых уязвимых болевых точек. Атаки на пограничье действуют на украинское общество воодушевляюще (но, кстати, не слишком угнетают наше). Кроме того, мы не можем никуда деться от существования принципиально уязвимых для ударов объектов, вроде Крымского моста. Однако на Украину в рутинном режиме давит гидравлический пресс штурмующей посадки на широком фронте русской пехоты. Она прокладывает себе путь градом снарядов и бомб с УМПК. Поэтому попытка сосредоточиться на отдельных красивых операциях означает для Украины все новые и новые кризисы на главном поле битвы, тянущемся от Запорожья до Купянска.
Боевые действия снова приобрели динамику.
Вопрос в том, какие еще козыри остались в рукаве и у нас, и у них.
