Я-сообщения, правда, хороши и экологичны. Они помогают людям узнавать друг друга. Ну, как помогают? Только в том случае, если говорящий, во-первых, сам хорошо осознаёт своё состояние, во-вторых, если он говорит искренне.
Но есть и другая часть истории. Мотив. Выдавая в эфир сообщение о себе, неплохо бы понимать, зачем. Чтобы что? Тогда сильно повышается вероятность получить желаемое. Потому что разные люди в схожих условиях и переживаниях хотят порой диаметрально противоположного. Не факт, что собеседник, даже понимая, сопереживая и имея то, в чём нуждается говорящий, самостоятельно догадается ему это дать. И тогда я-сообщение превращается в просто историю. Как история, прочитанная в книге или увиденная в кино. Она может быть интересной. Она может вызывать резонанс или наоборот. Она может даже рождать много желания что-то срочно сделать. Но это просто история.
Вчера на гештальт-интенсиве я вела мастерскую. Не одна, разумеется. И накануне мне, конечно же, было страшно. Я говорила об этом страхе с котерапевтом, я писала о нём в сообществах, где меня поддерживали. Я проговаривала всё, чего боюсь, вслух с коллегами на интенсиве.
Мне желали удачи. Мне говорили, что в меня верят. Мне говорили, с учётом того, что обо мне известно, сложно представить, что я буду творить ужас ужасный или глупость невероятную. Мне напоминали о том, что прошлогодняя мастерская прошла достаточно успешно. Мне говорили и писали много приятных и тёплых слов. Про мой страх внимательно слушали. Мне посылали лучи магии и добра. А мне было приятно, но то ли мало, то ли не то. Страх оставался на том же уровне и даже усиливался. Год назад помогало, а теперь — нет.
Я была в растерянности. Мне охотно и много давали. Я брала. Было приятно, но ничего не менялось. Тогда я стала прислушиваться к себе внимательнее и обнаружила разницу между тем, что было год назад, и происходящим сейчас. Год назад я была на все сто уверена в экспериментальной части, а в этот раз в этом месте было много неуверенности. Я боялась не необходимости самопредъявления. Я боялась, что допустила ошибки, что пропустила потенциально слабые места, где всё может пойти не по плану.
После того, как я лучше поняла, чего именно боюсь, я смогла лучше понять, что помогло бы мне пройти сквозь этот страх. Я пошла в интервизорские группы, где были коллеги, более опытные, более «взрослые» в профессиональном плане. Пошла и попросила у более опытных коллег-гештальтистов посмотреть конспект экспериментальной части и дать честную обратную связь, а по-возможности и помочь отшлифовать, где можно.
Мне помогли. Одна коллега поделилась впечатлением и предложила, куда посмотреть внимательнее, а вторая, вообще, позвонила и мы с ней обсуждали, что может пойти не по плану. Ну, и остальные предложили помощь и наговорили приятного. И страх почти ушёл. А желание идти уже и делать усилилось.
Это такая небольшая история о том, что иногда понимания, что со мной происходит, и сообщения о том, что со мной происходит, может быть недостаточно. Иногда нужно ещё дойти до понимания, чего я хочу, и запроса к другому, ну, или, хотя бы, понимания о том, зачем я сообщаю о себе то, что я сообщаю.
