Разбирая документы покойного мужа, Татьяна Никитична находит старые квитанции за чужую квартиру. Какую тайну скрывал от нее любимый супруг на протяжении долгих лет?
Татьяна Никитична провела ладонью по пыльной поверхности старого секретера, оставляя за собой чистую полосу. Вздохнула тяжело, села в потертое кресло. Вот уже месяц, как не стало Платона Ильича, а она все никак не могла заставить себя разобрать его вещи.
Утреннее солнце робко заглядывало в окно, пробиваясь сквозь кружевные занавески. Лучи падали на стопку бумаг, аккуратно сложенную на краю стола. Татьяна Никитична потянулась к ним, взяла верхний лист. Пенсионное удостоверение. Она бережно отложила его в сторону.
Следующей была какая-то старая квитанция. Татьяна Никитична нахмурилась, вглядываясь в выцветшие буквы. Что-то не сходилось. Она перевернула лист, ища объяснения, и тут ее взгляд зацепился за адрес. Это была чужая квартира. "Улица Лесная, дом 17... — прошептала она. — Что за чертовщина?"
Сердце гулко забилось. Их дом находился на улице Советской. Татьяна Никитична начала лихорадочно просматривать остальные бумаги. Среди них обнаружилось еще несколько подобных квитанций. У Платона Ильича явно была какая-то связь с этой квартирой. Квартирой, о которой она ничего не знала.
Татьяна Никитична поднялась, подошла к окну. На улице шла своим чередом обычная жизнь. Для всех все было, как всегда, но для нее мир вдруг перевернулся с ног на голову.
Пятьдесят лет брака. Полвека, прожитые вместе. И вот теперь эта находка, эта тайна, выплывшая на поверхность после смерти мужа. Что еще она не знала о человеке, с которым прожила всю жизнь?
Татьяна Никитична вернулась к столу, снова взяла в руки квитанции. Может, это ошибка? Есть только один способ узнать. Она должна увидеть эту квартиру своими глазами. Должна узнать правду, какой бы горькой она ни была.
Трясущимися руками она начала собираться. Надела пальто, сапоги. В последний момент, уже у двери, вернулась к столу и забрала все найденные квитанции.
Татьяна Никитична вышла из подъезда, щурясь от яркого весеннего солнца. Несмотря на теплую погоду, ее знобило. Она крепче запахнула пальто и медленно побрела по тротуару, то и дело сверяясь с адресом на квитанции.
Улица Лесная находилась в другом конце города. Татьяна Никитична никогда там не бывала, но смутно помнила, что это тихий район с небольшими пятиэтажками. Она села в автобус, сжимая в руках сумочку с документами.
Выйдя на нужной остановке, Татьяна Никитична огляделась. Вокруг были аккуратные дворики, утопающие в зелени. Где-то неподалеку играли дети, их веселые крики разносились в весеннем воздухе. Она медленно шла вдоль домов, высматривая нужный номер. Вот и семнадцатый дом — обычная пятиэтажка с облупившейся краской. Татьяна Никитична остановилась, переводя дыхание.
Поднявшись на второй этаж, она остановилась перед дверью с цифрой "8". Вот она, чужая квартира. Обычная дверь, ничем не примечательная. Татьяна Никитична занесла руку, чтобы постучать, но в последний момент передумала. Что она скажет, если кто-то откроет? Как объяснит свое появление?
Она простояла так несколько минут, не решаясь ни постучать, ни уйти. Вдруг дверь открылась сама, и на пороге появился молодой человек лет тридцати.
— Здравствуйте, — удивленно произнес он, увидев Татьяну Никитичну. — Вы ко мне?
— Я... — начала Татьяна Никитична, не зная, что сказать. — Я жена Платона Ильича.
Молодой человек удивленно на нее посмотрел.
— Жена дяди Платона? — пробормотал он.
"Дядя Платон", — эхом отозвалось в голове Татьяны Никитичны.
— А вы, — тихо спросила она, чувствуя, как к горлу подступают слезы, — вы кто?
Молодой человек замялся, явно не зная, что сказать. А Татьяна Никитична думала, что ей уже известен ответ. Хоть она и не хотела в него верить.
— Меня зовут Андрей, — наконец произнес он. — Дядя Платон... он часто приходил к нам. Помогал маме, заботился обо мне.
Татьяна Никитична закрыла глаза. Все вокруг кружилось, земля уходила из-под ног. Пятьдесят лет жизни, пятьдесят лет любви и доверия...
— Проходите, пожалуйста, — тихо сказал Андрей, отступая в сторону.
Андрей провел ее в небольшую гостиную, где все дышало уютом и теплом. На стенах висели фотографии, и взгляд Татьяны Никитичны сразу же привлек снимок, на котором был изображен Платон Ильич, совсем молодой, рядом с незнакомой женщиной.
— Присаживайтесь, пожалуйста, — мягко сказал Андрей, указывая на старенький диван. — Я сейчас чай принесу.
Татьяна Никитична не могла оторвать глаз от фотографии. Когда Андрей вернулся с кухни, она спросила, стараясь, чтобы голос не дрожал:
— Это ваша мама?
Андрей поставил чашки на столик.
— Да, — ответил он.
Татьяна Никитична почувствовала, что перед глазами все расплывается. Она смотрела на молодого человека, пытаясь найти в его чертах сходство с Платоном. И, к своему ужасу, находила его.
— Андрей, — начала она осторожно, — а кто ваш отец?
Молодой человек напрягся.
— Я не знаю, — ответил он после паузы. — Мама говорила, он умер.
— А Платон Ильич?..
— Он был маминым другом...
Андрей рассказывал о том, как дядя Платон приходил в гости, приносил подарки и помогал с уроками. О том, как поддерживал их с мамой все эти годы.
А Татьяна Никитична слушала, и в ее душе боролись противоречивые чувства. Гнев на мужа, боль от его предательства и страх перед тем, что еще может открыться.
Вдруг в замке повернулся ключ. Андрей посмотрел на часы.
— Это, наверное, мама вернулась, — сказал он, поднимаясь.
Татьяна Никитична замерла, чувствуя, как сердце готово выпрыгнуть из груди. Сейчас она увидит женщину с фотографии. Женщину, которой ее Платоша, судя по всему, отдал часть своего сердца.
Дверь открылась, и в комнату вошла немолодая женщина с сумками в руках. Увидев незнакомку, она удивленно остановилась.
— Здравствуйте, — сказала она. — А вы кто?
Татьяна Никитична поднялась, чувствуя, как дрожат колени.
— Я жена Платона Ильича, — ответила она.
Женщина в дверях побледнела, ее взгляд метнулся к Андрею, потом обратно к Татьяне Никитичне.
— Жена Платона? — переспросила она, медленно опуская сумки на пол. — Боже мой, что же...
Но Татьяна Никитична уже не могла остановиться. Все накопившиеся за день эмоции, все страхи и подозрения вырвались наружу.
— Да, я его жена! — воскликнула она, чувствуя, как дрожит голос. — Пятьдесят лет вместе прожили. А сегодня я нашла старые квитанции на эту квартиру. И вот... — она обвела рукой комнату, — вот оно что. Вторая семья. Тайный сын.
Андрей попытался что-то сказать, но Татьяна Никитична не слушала.
— Как вы могли? — она перевела взгляд на женщину. — Как он мог? Все эти годы... Каждое воскресенье, говорите? — она повернулась к Андрею. — А я-то думала, он на рыбалку ездит. Или с друзьями встречается. А он... он...
Женщина у двери наконец справилась с шоком и шагнула вперед.
— Послушайте, — начала она, но Татьяна Никитична ее перебила.
— Нет, это вы послушайте! Вы хоть понимаете, что натворили? Вся моя жизнь... Все, во что я верила...
— Да постойте же вы! — вдруг громко сказала женщина, и в ее голосе прозвучали властные нотки. — Вы все неправильно поняли!
Татьяна Никитична осеклась на полуслове.
— Что... что я неправильно поняла? — растерянно спросила она.
Женщина глубоко вздохнула и произнесла четко и ясно:
— Я не любовница Платона. Никогда ею не была. И Андрей — не его сын.
Татьяна Никитична почувствовала, как у нее кружится голова. Она опустилась на диван, не в силах вымолвить ни слова.
— Меня зовут Вера Николаевна, — продолжила женщина уже мягче. — И, кажется, нам всем нужно серьезно поговорить.
Вера Николаевна присела рядом с Татьяной Никитичной и начала свой рассказ:
— Все началось много лет назад. Я действительно забеременела от женатого мужчины, но это был не Платон. Это был его брат, Петр.
Татьяна Никитична ахнула.
— Петр... — прошептала она. — Но ведь он...
— Да, — грустно кивнула Вера Николаевна. — Он умер вскоре после того, как узнал о моей беременности. Несчастный случай на работе.
Андрей, который все это время молча стоял у стены, подошел ближе.
— Так вот почему ты никогда не рассказывала мне об отце, — тихо произнес он.
Вера Николаевна взяла сына за руку.
— Платон появился в нашей жизни, когда ты был совсем маленьким, — продолжила она. — Он сказал, что хочет помочь, но... не хотел порочить память брата. Не хотел причинять боль его жене.
Татьяна Никитична почувствовала, как к глазам подступают слезы. Ее Платоша, всегда такой честный, такой принципиальный... Он взял на себя заботу о семье брата, но держал все в тайне, чтобы не разрушить чужие жизни.
— Так что он помогал нам, — закончила Вера Николаевна. — Часто приходил, поддерживал финансово, был Андрею как отец. Но никогда не афишировал свою поддержку.
В комнате воцарилась тишина. Татьяна Никитична смотрела то на Веру Николаевну, то на Андрея.
— Простите меня, — наконец произнесла она. — Я... я не знала. Подумала самое худшее...
Вера Николаевна мягко улыбнулась и взяла ее за руку.
— Ничего, — сказала она. — Я понимаю. На вашем месте я, наверное, тоже бы так подумала.
Следующий час они провели, склонившись над старым фотоальбомом. Вера Николаевна показывала старые снимки, а Татьяна Никитична с удивлением открывала для себя новую сторону жизни своего покойного мужа.
На одной из фотографий Платон и Петр стояли рядом, молодые, улыбающиеся. Татьяна Никитична провела пальцем по изображению мужа.
— Знаете, — сказала она тихо, — я всегда знала, что Платоша — удивительный человек. Но сегодня... сегодня он открылся мне с новой стороны.
Вера Николаевна кивнула.
— Он был настоящим ангелом-хранителем для нас, — произнесла она. — И я бесконечно благодарна ему за все, что он сделал.
Татьяна Никитична посмотрела на Андрея, который так напоминал ей молодого Платошу, и вдруг поняла, что обрела новых родственников.
— Может быть, — сказала она, улыбаясь сквозь слезы, — вы придете к нам на ужин в это воскресенье? Думаю, нашим детям и внукам будет интересно познакомиться с вами.
И в этот момент Татьяна Никитична почувствовала, что ее Платоша, где бы он ни был сейчас, улыбается, глядя на них. Его тайна раскрылась, но вместо того, чтобы разрушить семью, она сделала ее больше и крепче.