Я выдохнул, сам офигевая от того, как мне было тяжело настроиться на этот диалог, но за этот месяц я успел заметить, что Белочка в этом лагере была единственным близким человеком моей Милки. А, значит, знала про нее больше остальных.
— Кать, мне нужна твоя помощь!
— Неужели? — в неверии сморщила лоб и, кажется, заинтересовалась разговором ещё больше. — Ты уверен, что обратился по адресу?
— Разговор будет про Алису.
— Что-о? — Непонимающе протянула и, закатив глаза, выставила перед собой ладони в отступающем жесте. — Ой, все, Шолохов, иди лесом!
— Подожди! — снова не дал девушке уйти, шагнув в сторону и перекрыв собой проход. — На этот раз все серьезно, Белова.
— Что? Серьезно? — фыркнула, неподдельно усмехнувшись и, кажется, совсем не приняла мои слова всерьез. — Нашел кому в уши лить.
— Кать, пожалуйста! — произнёс чуть ли не умоляя, и серьезно взглянул на девушку, взглядом убеждая ее в своих намерениях. — Походу, на этот раз я реально влип.
— Что сделал? — сощурила хитрый взгляд, словно издеваясь, но попыток уйти больше не предпринимала.
— Черт возьми, влюбился я, Белова. Конкретно встрял!
— И какой раз за год? — уже с подозрением спросила, пытливо всматриваясь в мои глаза, но я выдержал этот взгляд.
Выдержал, потому что не врал. Сейчас я действительно был честен перед собой и перед ней. И после этих слов даже дышать стало как-то легче, словно с груди слетели металическое оковы гордости, туго сжимающие грудную клетку.
— Ладно! Допустим! — быстро сдалась девчонка, видимо я совсем жалко выглядел. — Что ты хочешь от меня?
— Да я и сам толком не знаю, — устало взъерошил волосы. — Для начала расскажи, что ей нравится, чем увлекается, может, есть что-то о чем она мечтает? — тяжело выдохнул, растирая сухими ладонями лицо. — Твою мать, что за бред я несу. Скажи честно, у меня нет шансов?
— О, нет!
— Я так и думал, — отчаянно хмыкнул, не заметив с какой тревогой девушка посмотрела на сцену.
— Идиот ты, Шолохов! — зло выплюнула одноклассница мне в лицо, растеряно бегая глазами от сцены к выходу. — То, о чем она действительно мечтает, только что ушло у нее прямо из под носа.
— Что? Ты о чем?
— Ты хоть знаешь, кто была эта женщина, которую ты мне не дал остановить? — грозно вперила в меня взгляд, указав пальцем на выход. — Анна Долматова! Известная танцовщица… Или балерина? Прима… Или кто она там? — сама запуталась в своих ответах. — Да неважно! Важно то, что Леденцова все бы отдала, чтобы только та увидела ее танец, а теперь… И это все из-за тебя!
Я обернулся, скользнул глазами по сцене и в самом центре увидел ее. Одно изящное движение тонкой руки, прогиб в пояснице, и в зале уже стало заметно тише. Встав на носочки, Алиса медленно, под звуки музыки, оторвала одну ногу от земли и плавно вытянула ее наверх, растянувшись в нереальном шпагате. Одно смелое движение и она, сорвавшись с места, уже зависла в воздухе, посылая к черту все законы физики и силу притяжения земли. У нее были распущены волосы и одежда совсем не походила на ту, в которой обычно танцуют балерины. Обычная свободная футболка и коричневые легинсы, но, когда на сцене происходит что-то за гранью возможного, одежда совсем не имеет значения. У Алисы красивая осанка, пластичное тело и каждое ее движение, каждый прыжок, украшало ее сейчас лучше любого наряда. Думаю, в этом и была задумка номера, показать всю красоту, которая скрывается в простоте. Зал удивленно замер. Кто-то даже привстал со своих мест, чтобы лучше видеть каждое ее соприкосновение с землей, потому что не у меня одного было ощущение, что она просто парит в воздухе.
Я сам залип, как вкопанный, даже сглотнул от переизбытка слюны. Мышцы застыли, звуки и люди вокруг пропали, но я на каком-то инстинкте догадался достать из кармана телефон и навести камеру на сцену, поймав в объектив свою Милку. Включил съемку, и сам продолжил смотреть на сцену, а когда песня закончилась, а Алиса остановилась в финальной точке, я понял, что все это время практически не дышал. Зрители взорвались аплодисментами, кто-то свистел, кто-то выкрикивал комплименты, а я, как зачарованный дебил, смотрел и улыбался, вместо того, чтобы бежать к ней с цветами, как это сделал один из зрителей, очень похожий с Милкой внешними чертами.
* * *
Алиса.
Зал не переставал аплодировать даже тогда, когда я покинула сцену, и стих только в тот момент, когда ведущий вышел объявлять следующий номер, перед этим отметив мое выступление одним коротким, но таким восхищенным «ВАУ». Сегодня мое выступление действительно было особенным, несмотря на то, что я перепутала несколько связок, но все было выполнено настолько уверенно, что этого, кажется, никто не заметил. Завершив танец, я встала в финальную позу совершенно обновлённая, поймав нереальную гармонию своего внутреннего состояния, но моя эйфория длилась недолго. Ровно до того момента, пока мой взгляд не упал в первый ряд, и я не заметила тот самый пустующий стул.
О том, что на сегодняшнем концерте будет присутствовать Анна Долматова, я узнала за час до своего выступления. Оказывается, она и наш хореограф Инна Олеговна — давние знакомые, именно поэтому известная балерина является частой гостьей в этом лагере и даже иногда преподает здесь мастер классы, но именно в этом году, ввиду моей особой формы удачи, она выделила в своём плотном графике время только на один концертный вечер. Который я благополучно профинтила.
Зайдя за кулисы, плечи опустились на одном печальном выдохе и настроение рассыпалось, как цветные камушки в калейдоскопе. Положив на ближайшую лавку большой букет от папы, который он дарит мне после каждого моего выступления, я крепко зажмурилась и постаралась не расклеиться, уверяя себя в том, что самую большую награду сегодня я все-таки получила. Ещё никогда зал не взрывался настолько, что пол под ногами натурально дрожал от гула и криков. И это по-настоящему приятное ощущение, от которого перехватывает дыхание и холодит в животе. Честно сказать, я не ожидала такой бурной реакции зала, но ещё больше я не ожидала услышать за спиной знакомый, писклявый голос одной из самых популярных девушек в лагере.
— Признаю, это было круто! — вполне натурально выразила свой восторг девушка, на что я недоверчиво повернула голову в ее сторону, чтобы до конца убедиться, что сейчас передо мной стоит действительно Виталина Заливина.
— Спасибо! — тихо ответила, не скрывая своего удивления.
— Ты и правда классно танцуешь. Честно сказать, я даже начала тебе немного завидовать, — продолжила дружелюбно общаться девушка, растягивая на губах широкую улыбку. — Один вопрос — почему ты тогда даже не попыталось попасть в нашу хореографическую группу, ведь у тебя были все шансы? Да какие шансы… — сомнительно усмехнулась. — стопроцентная гарантия!
Не сводя с девушки подозрительного взгляда, я даже не нашлась с ответом. Только слегка дёрнула плечами вместо ответа и продолжила ожидать от блондинки какого-то подвоха. Казалось, что она вот-вот засмеётся мне в лицо и выкинет очередную колкую глупость в мой адрес, пустит нос по ветру и на прощание бросит на меня царский взгляд, такой, словно я грязь, нанизанная на ее высоченные шпильки.
— Слушай, Алис, мне кажется, мы с тобой как-то неправильно начали наше общение. Ты, оказывается, классная девчонка, — игриво прошлась по мне взглядом. — Я была не права насчёт тебя! И, по-моему, ссориться из-за какого-то самовлюблённого идиота — глупо. И что я только в нем нашла?
— Действительно. Глупо.
— Так, значит, мир? — спросила и протянула мне руку, хлопнув длинными ресницами.
— Мир, — как-то опасливо ответила я и неуверенно пожала ее ладонь.
— Ну вот и отлично! Мы сегодня с девчонками собираемся у меня в комнате перед дискотекой, ты как? Придёшь?
— Вообще-то я не собиралась идти сегодня на дискотеку.
— Почему? — притворно изогнула губы в обратную сторону. — Там сегодня будет весело! Будет работать вечерняя почта, где каждый сможет написать анонимное письмо, а диджей в перерывах между песнями будет зачитывать их вслух. Обычно в этот день все узнают много нового и интересного, неужели ты хочешь пропустить такую тусовку?— Мне это не интересно.
— Очень жаль, — протянула с сожалением. — Но если надумаешь, буду ждать тебя после ужина в триста сорок пятой комнате, можешь взять с собой свою любопытную подругу. Она точно не откажется.
Я так ничего и не успела ответить блондинке, потому что рядом с нами внезапно появилась Катя, и Заливина быстро ретировалась, помахав на прощание длинными пальчиками.
— Чего эта язва опять от тебя хотела? — настороженно поинтересовалась Белова, провожая девушку внимательным взглядом.
— Ничего, предлагала примирение, — невозмутимо пожала плечами, подняла с лавки букет цветов и глубоко вдохнула аромат. — Обалденно! Понюхай?
— А ты чего? — продолжила хмуриться, проигнорировав мое предложение.
— Согласилась.
— Ну и дура! — врезалась в меня строгим взглядом. — Эта белобрысая стерва явно что-то задумала, будь с ней поосторожней.
— Перестань, Кать, — махнула я рукой на подругу, наслаждаясь цветами. — Я не собираюсь набиваться к ней в подруги.
— И все равно, странно все это, — продолжила причитать Белочка, все-таки притяну свой курносый нос к букету.
***
Остаток дня с родителями пролетел незаметно, но зато на душе наступил полный штиль, и только когда пришло время прощаться, на глазах, против моей воли, навернулись слёзы.
— Алис, у тебя что-то стряслось? Ты не заболела? — встревоженно спросила мама, погладив меня по волосам.
— Нет, а почему ты спрашиваешь?
— Я твоя мама, я же вижу.
— Все хорошо, правда, — вымученно улыбнулась. — Просто я по вам очень скучаю.
Внимательно посмотрев в мои глаза, мама улыбнулась, словно пытаясь в них что-то разглядеть, а потом, мягкой рукой погладив меня по плечу, крепко прижала к себе.
— Мы тоже по тебе очень скучаем, дочка.
И в этих объятиях было что-то исцеляющее, что-то тёплое, что позволило мне расслабиться. Я не соврала маме, что скучаю, но на настроение влияла не только эта причина. Со вчерашнего дня в моей голове скользила одна и та же мысль «Правильно ли я поступила?».
Вчера Шолохов впервые заговорил со мной открыто, без грубости и без дешевых подкатов. И в душе я именно этого и хотела. Каждый день перед сном я прокручивала в голове возможные варианты диалогов, выстраивала невозможные цепочки событий, где мы разговариваем, смеёмся и просто молчим, глядя друг другу в глаза. И только во снах позволяла себе исполнить все свои тайные желания.
Наверное, вы скажете, что я наивная дурочка, которая ещё надеется на то, что такой заядлый банник, как Шолохов, способен испытывать чувства?
И, знаете, я с вами соглашусь. Я дурочка. Дурочка, которая втюрилась в этого самовлюбленного болвана и сама же убила последнюю хрупкую надежду на наше общение. Окончательно и бесповоротно.
Не смогла справиться с эмоциями и со злости выпалила то, что имело совсем иной смысл.
Я действительно его терпеть не могу, но не потому, что ненавижу, а потому что невозможно терпеть его присутствие рядом, и не иметь возможности прикоснуться. Не иметь возможности сделать то, что мне хотелось бы по-настоящему.
До ужина оставалось каких-то пятнадцать минут и, проводив родителей до машины, я решила вернуться в корпус, чтобы отнести в комнату пакет с привезёнными гостинцами. Девчонки на тот момент уже вышли на улицу и ждали меня на крыльце, чтобы вместе идти в столовую, поэтому я заметно ускорилась и вихрем влетела в комнату, не оглядываясь по сторонам. И только когда, пристроив пакет возле тумбочки, развернулась, чтобы выйти, краешком взгляда зацепилась за огромный букет цветов, лежащий на моей кровати. И нет, это были не те цветы, которые мне подарил папа. Этот букет был намного больше.
Сердце затарабанило, как после долгой изнуряющей тренировки, а когда среди цветов я увидела маленькую открытку, даже нервы зашлись в отчаянной чечётке.
Не знаю, сколько я простояла в полном ступоре, пялясь на красивые цветы и не решаясь подойти к букету, но мысль о том, что меня на крыльце ждут девчонки, вылетела из головы сразу. Теперь мной овладело смутное беспокойство. Мне так нестерпимо хотелось узнать имя этого отправителя, но ровно так же я боялась разочароваться, поэтому открытку доставать не спешила. Вариантов в голове было немного, но почему-то именно его имя мне хотелось увидеть там больше всего. Настолько, что я крепко зажмурила глаза и мысленно повторила про себя это желание несколько раз. Ладошки от волнения вспотели за секунду, терпение сорвалось с волоска, и я подпрыгнула к неожиданному подарку в один шаг, тут же вытянув из цветов маленькую, розовую открытку.
Выдохнула, перевернула и сердце замерло.
«Прости, наверное, я должен был подарить тебе эти цветы лично, но я почти уверен, что тогда бы ты их просто не приняла.»
Несколько раз пробежалась глазами по строчкам, но понятней от этого не стало. Информации было недостаточно, чтобы вычислить имя отправителя, но вот почерк… Его я уже где-то видела.
— Леденцова, ну ты чего тут застряла? — уперев руки в боки, на пороге, прямо в верхней одежде, появилась Катя и, поправив на лбу шапку, ошарашено добавила. — Ничего себе! И от кого это у нас такой роскошный букет?
— Не знаю, — быстро ответила и тут же шагнула в сторону выхода, спрятав открытку в задний карман джинсов. Не раздумывая подхватила подругу под руку и, как на буксире, потянула ее подальше от комнаты.
— Алис, ну подожди, по-моему, букет нужно поставить в воду!
— А по-моему, мы опаздываем на ужин!
***
— Теперь ты главная звезда лагеря, Алис, — произнесла Лера, как только мы вошли в столовую и тут же перетянули на себя все внимание.
— Перестань, уже завтра никто и не вспомнит о моем выступлении.
— Нет! Честно! Ты так круто танцевала, — продолжила забрасывать меня комплиментами, и я смущенно улыбнулась. — Как бы сегодня на дискотеке не завязалась драка, потому что желающих с тобой потанцевать сегодня будет явно больше, чем медленных танцев. Или снова все перепадёт моему ненавистному братцу? — на последнем вопросе голос девушки дрогнул, но ее выражение лица нисколько не выдавало ее волнения, только обострённый интерес, с которым она дожидалась моего ответа.
— Между мной и Глебом ничего нет. Мы потанцевали всего один танец, и это не значит, что теперь я буду танцевать с ним каждую дискотеку, — честно ответила я и, подойдя к ленте выдачи, добавила. — Да и вообще я не планирую сегодня никуда идти. Буду весь вечер валяться в кровати, почитаю какую-нибудь книгу и…
— А Артём? — перебив меня, серьезно спросила Лера, так и не дослушав мои планы на вечер.
— Что Артём? — переспросила, пряча в голосе волнение, но сердце от одного только имени разогналось чуть ли не до тысячи ударов в минуту.
— Между тобой и Артёмом что-то есть?
— Нет. А почему ты спрашиваешь? — я поставила поднос на стойку выдачи и суетливо забегала глазами по блюдам, даже не понимая, что именно пытаюсь в них разглядеть.
— Да так… — загадочно произнесла, внимательно наблюдая за тем, как я набираю себе на поднос еду. — Просто спросила. А мне казалось, что ты не ешь белый хлеб? — удивлённо приподняла аккуратную бровь, всматриваясь в меня любопытным взглядом, и только в этот момент я поняла, что положила себе на поднос аж пять кусков хлеба, который, к слову, действительно не ем.
Скользнув глазами от подноса к Лере и обратно, я молча положила мягкие ломтики на место и, так ничего не ответив, быстро направилась к столику, прихватив с собой только один кусок печеной рыбы.
За столом не выдавила из себя ни слова, пока девчонки бурно обсуждали сегодняшний день. И только и думала о том, что для полного счастья мне сегодня не хватало подавиться какой-нибудь мелкой косточкой, потому что такие большие куски рыбы ещё никогда не залетали ко мне в рот с такой скоростью. Сидеть здесь на стуле было уже просто невозможно, пятую точку уже так нестерпимо жгла эта маленькая открытка, текст на которой хотелось скорее сравнить с тем, что лежал у меня в рюкзаке.
Продолжение следует...
Контент взят из интернета
Автор книга Бокарева Мария