глава 11
Я вышла из квартиры, чувствуя, как утренний холод окутывает меня с ног до головы. На душе было тяжело, и я не знала, как справиться с этими эмоциями. Подходя к машине, я заметила Гену, который уже ждал меня у подъезда. Он выглядел решительно, но его беспокойство было заметно.
— Доброе утро, Аня. — Он подошёл ко мне, и не дождавшись ответа, продолжил: — Я взял на себя организацию дня рождения Дианы. Арендовал ресторан и устрою дочке праздник. Надеюсь, ты не против.
Я молча кивнула. Мне было трудно реагировать на его слова, и я просто не могла найти в себе силы для полноценного разговора. Гена заметил моё состояние и с беспокойством спросил:
— С тобой все в порядке?
— Это не твое дело. — Я ответила холодно, стараясь не показывать, как он меня раздражает.
— Ты мне не чужой человек.— сказал Гена.
— Как минимум, мать нашего общего ребенка. - ответила я.
— Аня, Наташа больна и проходит курс лечения. Она действительно в плохом состоянии. Вам следовало бы поговорить нормально. Наташа очень переживает.
Его слова глубоко ранили меня. Я ещё раз попросила не упоминать имя сестры. Гена молча кивнул и отступил.
— Ань, ну нельзя так. Уже прошло достаточно много времени.
— Я не понимаю, ты что адвокат Натальи? Что вам всем от меня надо?
— Мира.
— О мире надо было думать раньше.
Гена замолчал и отошел в сторону. Он прекрасно понимал, что наш разговор ни к чему не приведет.
Когда я села в машину, телефон зазвонил. Это был Андрей. Я ответила на звонок, и его голос был в моей голове, как предвестник ещё одной плохой новости.
— Аня, Пётр Ильин наконец-то прилетел. Я вызвал его в отделение. Мы будем его допрашивать.
Сердце забилось быстрее. Я чувствовала, как волнение и тревога овладевают мной. Мы давно ждали этого момента, но теперь, когда он наступил, я не была готова к этому. Все эти эмоции, связанные с расследованием и с личными проблемами, казались непреодолимыми.
— Я приеду. — Я старалась говорить спокойно, но в голосе всё равно ощущалась усталость и расстройство.
Андрей что-то сказал и мы попрощались. Я завела машину и поехала в отделение, понимая, что сегодня предстоит не только допрос, но и борьба с собственными внутренними демонами.
Я ехала в отделение, а мысли об Андрее не покидали меня.
Андрей всегда был для меня надежной опорой, человеком, на которого можно было положиться. Но теперь я ощущала, что между нами возникла непонятная дистанция. Отношения, которые когда-то были простыми и ясными, стали запутанными и сложными.
С одной стороны, он был предан своему делу и стремился к правде, но с другой стороны, его личные чувства, возможно, начали мешать нашему сотрудничеству. Я не могла понять, насколько его личные переживания и отношения с Викой влияют на его работу и на меня.
Когда он говорил, что Петр Ильин был вовлечен во всё это, я заметила, как его голос становится напряжённым. Словно за этим скрывается что-то большее, что он не готов признать даже самому себе. Его перепады настроения и попытки скрыть от Вики то, что происходит, лишь усугубляют моё чувство неопределенности.
Я размышляла о том, как мы когда-то были близки, как он поддерживал меня, когда я нуждалась в этом, и как теперь между нами появились невидимые барьеры. Он казался сосредоточенным на расследовании, но в его взгляде была тоска, и иногда я видела в нём человека, который был не уверен в своём решении и в своих чувствах.
Каждый наш разговор становился всё более натянутым, и хотя я пыталась понять, что происходит, мне было трудно принять тот факт, что наши отношения изменились. Может быть, это просто временное напряжение из-за стресса, связанного с работой и личной жизнью, а может быть, это начало конца нашего дружеского общения.
Я повернула за угол и глубоко вздохнула. Важно было сосредоточиться на текущем деле и попытаться разобраться с Пётром Ильиным. Но в глубине души я знала, что наши личные проблемы требуют внимания и разрешения, иначе они будут продолжать вносить путаницу в мою жизнь и в наши отношения с Андреем.
— Где он? — спросила я, едва сняв пальто.
— Прибудет с минуты на минуту. — ответил Андрей, не отрывая взгляда от экрана компьютера.
Я заметила, как он нервно барабанит пальцами по столу, а на его лице отражается скрытая тревога. Это было заметно, и я не могла понять, что именно его беспокоит. Но было ясно, что ситуация с Пётром Ильиным вывела его из равновесия.
— Есть что-то для меня? — я попыталась завести разговор, чтобы отвлечь его от тревожных мыслей.
— Пока ничего нового. — ответил Андрей, не отрываясь от монитора.
— Ты ведь уже проверил его связи с другими девушками?
— Да. Они все имели какие-то отношения с ним, и ни одна из них не была просто случайной знакомой.
— И это всё? — Я постаралась взглянуть на ситуацию с другой стороны. — Может, есть что-то, что мы могли бы упустить? Как, например, тот факт, что ты сам в последнее время выглядишь довольно напряжённым.
Андрей вздохнул и посмотрел на меня с усталостью в глазах.
— Я просто не знаю, как всё это связано. Слишком много всего лежит на поверхности и это очень странно. Мне нужно понять, как всё это связано между собой, и как Пётр Ильин вписывается в эту картину.
Потеряв терпение, я заметила, что его взгляд изменился. Он выглядел так, словно его что-то беспокоит, но он не хотел об этом говорить. Я решила не настаивать, но понимала, что нам нужно сосредоточиться на деле.
— Давай сделаем так, — предложила я. — когда Пётр Ильин прибудет, постарайся сохранить хладнокровие. Он скользкий тип и не выложит все на блюдечке.
Андрей кивнул, и я увидела, как он пытается собраться. Это было важно для нас обоих — разобраться в запутанной ситуации и, возможно, получить ответы, которые помогут нам двигаться дальше.
Пока я ждала, я всё время думала о нашем разговоре. Между мной и Андреем были нити взаимопонимания и поддержка, но мы оба знали, что личные переживания могут создать напряжение. Я надеялась, что вскоре мы сможем разобраться в деле и вернуть ту ясность, которая когда-то была между нами.
Андрей никак не мог успокоиться. Его руки дрожали, когда он делал записи в своем блокноте. Я видела, как его взгляд постоянно перемещается по комнате, следя за каждым движением, и каждый раз останавливается на пустом пространстве. Я спросила у него, готов ли он встретиться с Петром Ильиным, но он лишь кивнул в ответ, так и не произнеся ни слова.
Когда Пётр наконец пришёл, его уверенная походка и самодовольная улыбка выглядели неуместно в этой напряженной обстановке. Андрей схватил блокнот и направился к нему на допрос. Я осталась в зале, прислушиваясь к каждому звуку и анализируя каждую фразу, которая долетала до меня сквозь стену.
Андрей начал разговор с формального приветствия, но я слышала, как он старается установить контроль над ситуацией. Пётр отвечал с нотой небрежности, явно уверенный в своей невиновности. В разговоре мелькали фразы о работе, социальных обязательствах и том, как сложно быть на виду.
— Почему вы так уверены, что я причастен к этим преступлениям? — Пётр, казалось, был искренне удивлён. — Я всего лишь бизнесмен. Мои отношения с этими девушками были профессиональными. И вообще, я не буду отвечать на ваши вопросы без своего адвоката.
— Имеете право. И адвокат вам понадобится. Но не отрицайте того факта, что с гражданкой Сазиковой у вас были далеко-таки не профессиональные отношения. Это вы ей подарили машину?
— Я не буду отвечать на данный вопрос.
Андрей не упускал ни одной детали, тщательно записывая каждый ответ Петра. Он задавал вопросы о каждом подозрительном факте и всех возможных связях с жертвами.
— С Верегиной Мариной вы тоже не встречались в ресторане? Не вели с ней беседу?
Петр замешкался, но потом сказал:
— С Мариной у нас не получилось никакого сотрудничества. Но она мне очень понравилась. Хорошая, милая и добрая девушка. Однако, она совсем не подходит для работы моделью.
— А зачем вы тогда ее позвали к себе в агентство?
— Послушайте, я часто знакомлюсь с девушками на улице. Просто так. Вот вижу в ней потенциал и приглашаю, а там дальше уже мы смотрим на нее всем агентством.
— Где вы познакомились с Верегиной?
— Она работала промоутером. Листовки раздавала. Я заметил ее и пригласил. Она пришла, но мои менеджеры не поддержали ее кандидатуру. Она звонила в агентство несколько раз и слезно умоляла взять ее хоть на какую-нибудь работу. Я улетал в Италию, но выделил время и встретился с ней. Мы поговорили. Ей нужны были деньги на пластическую операцию. Марина хотела что-то там изменить в себе. Она сама настаивала на встрече со мной. Но я ей сказал, что ничем помочь не могу. И все. Мы поговорили и она ушла. Больше я о ней ничего не слышал.
— Вы часто контактировали с этими девушками? — спросил Андрей.
— С какими? Я уже ответил на ваш вопрос про Марину. Остальных я не знаю.
Пётр ответил, что его контакты с девушками были чисто деловыми, и он не замечал ничего подозрительного. В его голосе не было ни тени искренности, ни признаков волнения, что безусловно, ставило под сомнение его честность.
Каждое слово Петра было как деталь головоломки, и я анализировала их, пытаясь понять, что он скрывает. Возможно, именно в этой беседе кроется ключ к разгадке, и я старалась выловить любые детали, которые могли бы указать на правду.
Андрей продолжал прессовать Петра, но тот настаивал на своём. Он отрицал все обвинения и утверждал, что его не связывает с погибшими абсолютно ничего.
— Эта девушка, - глядя на фотографию Белинской, произнес Петр. - она обслуживала меня в банке. Я ее знаю, да. Но опять-таки повторюсь, меня с ней ничего не связывает.
— Вам не кажется, что это как минимум странно? Белинская обслуживала вас в банке; Верегина встречалась с вами в ресторане; Сазикова работала в холдинге вашего отца; Паршина занималась вашим сайтом; Мельникова фотографировала ваше агентство; Орлова была вашим стоматологом. И знаете, что их всех объединяет?
— Что?
— Они все мертвы! И связующее звено в этой череде убийств -вы.
— А где доказательства, молодой человек? Вы обвиняете меня на основании чего? Я их даже не помню по именам. Марину запомнил, потому что она была слишком назойливой. Ну стоматолог, ну банкирша и что? Есть что-то конкретное?
Андрей замолчал и убрал фотографии со стола. Он снова задал вопрос про Антонину и упомянул автомобиль, но Петр ответил, что ничего не знает об этом, как впрочем и саму Антонину.
Когда беседа закончилась, я увидела, как Пётр выходит из кабинета с самодовольным видом, и Андрей, казалось, был измотан и разочарован.
Я направилась к Андрею и встретилась лицом к лицу Петром.
— Девушка, а вам не говорили, что у вас прекрасная внешность? Вы могли работать не здесь, а стать моделью. - сказал, глядя на меня Петр.
— Благодарю, но я далека от этой сферы.
— А зря, зря. Передумаете, приходите ко мне на кастинг. -улыбаясь, сказал Петр. - Мои контакты есть у вашего коллеги.
Пётр ещё раз усмехнулся и направился к выходу. Я заметила, как Андрей издал глубокий вздох и подошёл ко мне.
— Ты всё слышала? — спросил он, стараясь не выдать волнения в голосе.
— Да. — ответила я. — Он лжёт. Особенно это было заметно, когда ты упоминал Антонину. Он сразу стал нервничать и пытался перевести разговор.
Андрей выглядел обеспокоенным. Он провёл рукой по лицу и вздохнул.
— Что делать дальше? — спросил он.
— Продолжать поиски. — ответила я. — У него есть алиби. Во время убийства каждой из девушек, он был чем-то занят и засветился на всех камерах, как будто специально. Но это не исключает того, что кто-то мог использовать его, как прикрытие.
Андрей посмотрел на меня с недоверием.
— Аня, слишком много совпадений. Такого просто не бывает!
Я посмотрела на него с решимостью.
— Он не убийца. За ним кто-то пристально наблюдает. Пётр играет роль отвлекающего манёвра. Он — не более чем пешка в этой игре. Но кто-то, кто управляет им, не оставляет никаких улик.
Андрей был озадачен и явно не знал, что думать. Он сделал паузу, прежде чем произнести следующие слова.
— Что? — удивлённо спросил он. — Ты думаешь, что за ним кто-то следит?
— Да. — подтвердила я. — И я думаю, что нам нужно найти этого человека. Кто-то, кто манипулирует Пётром. Он на крючке. Нам нужно узнать, кто именно стоит за этим и почему он решил подставить Петра.
Андрей кивнул, кажется, понимая, что наши усилия теперь должны быть направлены на раскрытие более сложной схемы. Мы стояли, обдумывая следующее действие.
— Я скоро вернусь. - произнесла я и направилась к выходу, накинув пальто на плечи.
— Ты куда?
— Расскажу потом. А ты пока приведи себя в чувства. Разберись уже наконец-то со своим когнитивным диссонансом, Андрей.
Продолжение следует.