Лера не раз была свидетельницей того, как одна из ее подруг или коллег жаловалась на свою свекровь.
Причем жалобы были практически однотипными: лезет в семью, настраивает против нее мужа, дает глупые советы. Иногда еще и рассказывали какие-нибудь случаи того, как свекровь портит жизнь.
Слушая их, Лера тихо радовалась, что у нее с матерью мужа нормальные отношения. Не такие, чтоб уж прямо «любовь-любовь», а ровные: Лера с Екатериной Васильевной была вежлива, а та разговаривала с невесткой так, словно Лера была девочкой, пришедшей в библиотеку за хорошей книгой – внимательно и участливо.
Екатерина Васильевна уже двадцать лет была на пенсии, в этом году ей должно было исполниться семьдесят семь.
Романа, мужа Леры, она родила, когда ей было уже сорок три года. Он был вторым ребенком в семье – его старший брат Владимир за три года до рождения Ромы погиб в горах во время восхождения.
Родители уже думали, что им придется доживать свой век одним, но тут объявился Ромка. Причем Екатерина Васильевна списывала все изменения в организме на свой далеко уже не юный возраст и к врачу пошла, когда уже все сроки что-то изменить были пропущены.
Вдовой она стала, когда сыну было тринадцать.
В тот день она сказала Ромке:
– Ну, все. Теперь ты у меня один.
С тех пор и до того времени, как Рома через семь лет после окончания университета купил себе квартиру, они жили вдвоем.
Когда Рома, тогда еще жених Леры, рассказал ей обо всем этом, она было подумала, что он из породы так называемых «маменькиных сынков», но ошиблась. В этой паре ведущим был сын, который заботился о матери. А она, как могла, противилась этой заботе.
– Ну что ты мне звонишь по пять раз в день? Все у меня хорошо. Таблетки выпила, давление нормальное. С Клавдией Петровной гулять ходили.
И еще: Екатерина Васильевна никак не хотела брать у сына деньги.
Роман рассказывал Лере:
– Пока еще жили вместе, все было нормально, а когда я переехал и взял ипотеку, сказала, что ей пенсии вполне хватает. Но я-то знаю, какая пенсия у бывшего библиотекаря.
Роман придумал интересный способ оставлять матери деньги: он то в кошелек ей засунет, то во внутренний карман сумочки, а то на стол под книжку положит. И делал это часто, но суммы клал небольшие, мелкими купюрами, чтобы она подумала, что сама положила и забыла. А иногда, когда бывал у нее, на карту ей скидывал, а потом смс-сообщение на телефоне убирал.
Крупных покупок Екатерина Васильевна не делала – вся бытовая техника у нее была исправна. На продукты она тратила немного.
–Лерочка, – говорила свекровь, – я уже в том возрасте, когда копченая колбаса – яд, а овсяная каша гораздо полезней красной икры.
Единственное, в чем она не отказывалась от помощи сына – это покупка лекарств.
И вот однажды, в середине сентября, Екатерина Васильевна позвонила сыну и попросила его приехать и повесить ей новый телевизор.
В ближайшие выходные Лера и Роман отправились к матери.
Огромная коробка с новым телевизором стояла у стенки в гостиной.
– Мама, зачем тебе такой большой телевизор? Шестьдесят пять дюймов! И сколько ты за него отдала? – спросил Роман.
– Сынок, зрение у меня уже не очень, а на таком экране я все подробности разгляжу. А что деньги? Накопила вот и купила. Некоторые старухи на пoxoрoны себе копят, а я решила лучше телевизор купить.
Роман установил матери телевизор, показал, какие у него есть функции – Екатерина Васильевна все записала, листок положила рядом.
Старый телевизор, с меньшим экраном, Роман поставил на кухне.
– Вот как хорошо, теперь буду блины печь и сериал свой смотреть – столько времени сэкономлю! – обрадовалась свекровь.
– Я посмотрел – он стоит пятьдесят восемь тысяч, – сказал Роман Лере, когда они ехали домой. – Чтобы столько сэкономить с ее пенсией – это надо жить впроголодь. Даже с учетом того, что я ей подбрасываю.
– Голодающей Екатерина Васильевна не выглядит, – сказала Лера. – Я когда чай готовила, видела у нее в холодильнике и сливочное масло, и творог, и фрукты. Слушай, а если ей не деньги по-партизански подбрасывать, а продукты раз в неделю привозить?
– Можно попробовать, – согласился Роман.
Но и продукты Екатерина Васильевна брать отказалась.
– Мне хватает! – сказала она.
Когда Лера сказала коллегам, что ее свекровь отказывается от любой финансовой помощи, те ей просто не поверили.
– Быть такого не может, – заявила главный бухгалтер Антонина Викторовна, – моя свекровь в начале нашей семейной жизни вообще потребовала ей обе наши зарплаты отдавать. Сказала, что будет нам выделять определенную сумму на неделю, а остальное откладывать. А то, говорит, вы молодые, глупые, не умеете деньгами распоряжаться.
– И что? Отдавали? – спросила Лера.
– Ага, сейчас! Я ей сказала: «Если у меня хватает ума эти деньги заработать, то уж как их потратить, я соображу», – усмехнулась Антонина Викторовна.
– А моя свекровь, как приходит к нам, начинает инспектировать кухню, ванную, все шкафы проверит, – пожаловалась Вика, коллега Леры. – И указания дает: порошок ты не тот покупаешь, этот дорогой, косметики у тебя в ванной и спальне слишком много стоит, мы, мол, раньше одним «Детским кремом» обходились, зачем столько йогуртов берешь – можно в кефир положить ложку варенья, дешевле и полезнее. Не знаю, может, и правда, полезнее, но я йогурт люблю.
Слушая эти разговоры, Лера радовалась, как ей повезло с Екатериной Васильевной – она ничего такого выкинуть не может.
Но, как говорят, «не ручайся даже за печку». И скоро супругам пришлось убедиться в справедливости этой поговорки.
Наступило лето. В июле Лера и Роман собрались со своими друзьями отправиться на трехдневный пикник на природу. Они каждый год ездили на одно и то же место: поляна на берегу реки, вокруг небольшой лесок.
Видно было, что это место нравилось не только им: кто-то вкопал под большой березой стол со скамейками, а неподалеку сделал кострище, обложив его большими камнями.
Собираясь, Роман вспомнил, что кое-какое туристское снаряжение лежит в кладовке в квартире матери, и заехал к ней после работы без предупреждения.
– Да нет там ничего, сынок, ты уже все отсюда увез: и спальники, и палатку, – говорила ему мать, загораживая собой дверь в кладовку.
– Это я знаю, но у меня здесь два набора с котелками и посудой, – сказал Роман и все-таки открыл дверь. То, что он там увидел его поразило: все полки были заставлены какими-то коробками, а войти в кладовку не давал огромный черный пластиковый мешок.
– Мама, это что у тебя здесь навалено? – удивился Роман.
– Это не мое, – ответила мать. – Это Клавдии Петровны.
– И что вещи Клавдии Петровны у тебя делают?
– Они у меня на сохранении.
– Подожди, – перебил ее Роман, – так ведь ты сама говорила, что Клавдия Петровна каждое лето на все три месяца с внуками в Анапу уезжает, что ее сын там дом купил. Давай рассказывай, как у тебя оказались ее вещи.
– Ну, она на время, пока уезжает, свою квартиру сдает. А некоторые вещи мне оставляет на хранение, – как-то неуверенно сказала мать.
– Клавдия Петровна сдает свою квартиру чужим людям? Да она участкового врача в квартиру не пустит, пока не удостоверится, что это он самый и есть. Что-то ты, мать, темнишь.
– Это давно было, а сейчас ей деньги нужны, вот она и сдает, – сказала мать.
– Подожди. Она дала тебе ключи, чтобы ты поливала цветы, – Роман помолчал. – Мама, это ты сдаешь ее квартиру? Ну, честно? Ты?
– Ну, да, я, – созналась наконец Евгения Васильевна.
– Но она ведь, когда приедет, сразу все поймет.
– Ну в прошлом же году не поняла. Я все ее салфеточки-статуэточки собрала в коробки, шкаф от вещей освободила, кое-какую мелкую кухонную технику забрала. А в конце лета квартиранты съедут, я все вымою, вещи по местам расставлю, цветочки – вон они у меня на подоконнике как хорошо цветут – у меня солнечная сторона – назад ей в квартиру верну. Клава приедет и будет спокойно жить.
– Мама, да ты аферистка! – воскликнул Роман. – Ты этому научилась, читая детективные романы? И сколько ты с квартирантов берешь?
– Не очень дорого, но выбираю людей аккуратных и серьезных. Сама плачу за свет и воду – то, что по счетчикам – квитанции из почтового ящика достаю и плачу. Но того, что остается, мне хватает. Вот и телевизор купила на те деньги, что в прошлом году заработала.
– Знаешь, мама, давай заканчивай свою коммерческую деятельность. Смотри, кто-нибудь из соседей заметит – стыда не оберешься.
– А кто к нам сюда на последний этаж заглядывает? Клава уехала, Семеновы все лето на даче.
– Все равно. Приеду через четыре дня – проверю.
Рассказывая обо всем Лере, Роман не мог успокоиться:
– Моя мама! Законопослушный человек! Да она дорогу никогда на красный свет не переходила! А тут – Остап Бендер – великий комбинатор! Как ей это в голову пришло?!
– Знаешь, Рома, ей просто не хватает пенсии, а брать у тебя она стесняется, – сказала Лера. – Давай так: каждую неделю привозим ей пакет с продуктами и минимум двадцать тысяч в месяц на карту. Если откажется брать, пригрози, что расскажешь соседке, как она на ее квартире бизнес делала.
Так и сделали. Теперь Екатерина Васильевна от помощи сына и невестки не отказывалась.
Конечно, Лера своим коллегам об этом случае ничего не рассказала.
Автор – Татьяна В.