- Да угомонитесь вы! Человека только что не стало! Деньги делите, стыдоба! Даже проводить его не приехали, явились только через неделю после церемонии, а всем недовольны! - шикнула на братьев тетя Лида.
Только братья успокаиваться никак не желали. Им как раз волю отца огласили: все, что у него было, отошло не им, родным детям. А Ваньке.
Местному бродяжке, как его все называли. По нему даже не понять, сколько лет было. Некоторые шутили: то ли 10, то ли 50. Вне возраста Ваня был. Переехал в село вместе с дядей. Тот почти не ходил, лежачий был. Он с ним возился. Потом и дяди не стало.
Придурковатым Ваню еще считали. Улыбался ни к месту. С тропинок червей дождевых поднимал, чтобы их не раздавили. С птичками возился.
- Блаженный! - выносили вердикт другие.
Никто не знал, а Ваня не хвастался. Как вынес из огня однажды соседских детей, там, где раньше жил. А сам выбраться вовремя не смог. Тогда и глаза лишился, и голове досталось.
Здесь же перебивался тем, что одним помогал огород вскопать, другим построить что. Жил в развалившемся домишке на самом отшибе.
С отцом братьев, Наумом Ильичем, столкнулся однажды. Тот чернее тучи шел - дети уже три года носа не показывали, звонили редко. Внуков не привозили. Невестки считали, что деревня городским детям не на пользу. Хотел сам выбраться - все причину искали, чтобы не пускать. Стеснялись его, что ли? Поехал сам. К закрытым дверям. И сотовые молчат, гудок идет. Показалось у младшего сына или занавеска колыхнулась?
А за что так с ним, не знал. Душу с женой в Гену и Виталия вложили. Он им квартиры купил. Правда, обставил это дело так, будто бы его друг помог с деньгами. Не хотел детям раньше времени о наследстве говорить, чтобы не испортить. Деньги знал, могут людей менять. И пока учились, с матерью присылали. И много. Они даже и не спрашивали, откуда. Молча принимали.
Как жены не стало, скучал сильно. Хотелось внучат понянчить, увидеть свое продолжение, сыновей.
В тот день он от младшего сына к старшему в офис поехал. Не заметил его Гена. Отец уже шагнуть к нему хотел, а сын обратился к охраннику:
- Дедок тут будет ошиваться, отцом меня называть. Не пускай. Скажи, что в командировке на неделю.
- Так Геннадий Наумович, папа же ваш, как не пускать-то? - удивился тот.
- У меня сейчас родители жены живут. Тесть, между прочим, большой человек - в бизнесе обещал помочь. И тут явится мой, в лаптях да с корзинкой. Шучу, конечно. Но впечатление подпортит, у нас еще гости вечером. Когда-нибудь навещу его. А пока не пускай, - ответил сын.
Как оплеванный ушел Наум Ильич. Себе слово дал - детям больше не звонить. Все от них ждал первых шагов да приезда. Только время шло. Телефон молчал. И все думал он, в чем прокол-то сделал? Любили безмерно. Баловали. Помогали.
Наступив на гордость и разочарование вновь позвонил. И услышал про дела. Занятость. Разговор с каждым из сыновей по пять минут занял. Жаловался другу своему, чуть ли не со слезами:
- Я же хотел отдать все им. И камни, и монеты. Только получится, что покупаю их? Своих детей... Противно.
- Радоваться надо, что счастье такое привалило! Не каждому от родни такое достанется. Ты и так уже часть продал, чтобы им жилье купить. Зря сказал, что я денег дал. Признался бы, - сетовал приятель.
Но старик был упрямым. И вот та встреча с Ваней. Долго они на берегу сидели. Наум Ильич на детей жаловался. Ваня же молчал. Слушал. И все ему то на небо, то на речку показывал.
С той поры старик его всегда к себе звал. И на рыбалку вместе ходили, и по дому Ваня ему помогал. Тот прямо духом воспрял. Привязался к парню.
- Ванюшка, вот у меня Гена с Виталиком приедут, познакомлю. Они у меня мужики башковитые. Меня не станет, тебя не оставят. Хоть и бывают редко, но родные же, - обещал ему.
Только позвонивший, наконец, отцу Геннадий его энтузиазма не разделил.
- Чего? Ты кого там подобрал, папа? Нам еще придурка в родственники не хватало. Слабоумного. Совсем ты в своей деревне тоже, того. Может, тебя устроить куда? Ну, где старички живут? - хохотнул Гена.
- Что? Ты это мне, отцу говоришь? Устроить? Ладно, сын. Не видать вам с братом ничего. Долго я терпел. Все, что есть, Ване завещаю. И ничего вы сделать не сможете, - кольнуло в груди, но продолжал говорить Наум Ильич.
- Чего завещать-то? Хибару свою? Да мне она даром не нужна! - И Гена отключился.
Только потом спохватился - цены на землю, где был дом отца, взлетели. Вот он с братом и собрался к нему спешно ехать. Только опоздал. Телеграмма пришла - Наума Ильича не стало.
- Мы не поедем. Не люблю я это... Прощания, слезы. Время пройдет, там соберемся, - говорил Гена брату Виталию.
Тот согласился. А потом друг отца к ним нагрянул. Стал укорять. Братьям все равно было. Но когда услышали про наследство, опешили. Откуда? Какое?
- А вы что, думаете? Я ему деньги на ваши квартиры дал? И хоть бы задумались, на что ваш отец жил, он же не работал. И вам умудрялся помогать. Сундук у него был. Содержимого не видел. Только очень обеспечен ваш папа. Был, - подытожил тот.
Вот тогда братья и ломанулись к отцу, которого неделю назад земле предали. А им навстречу Ваня, улыбается, руку тянет.
Они его обошли брезгливо. И тут как ушатом воды на голову - все Ивану отец отписал. Не им.
- За что отец лишил нас всего? Оставил дом и сундук чужому одноглазому Ваньке! - кричали братья.
- Да причина-то проста. Не нужен он вам был. А у Ивана душа светлая, сердце доброе. Он же с Наумом с утра до ночи рядом был, - усмехнулась тетка.
- За деньги! Знал, что ему достанется! - вскипел Виталий.
- Ты на Ваню-то посмотри. Какие деньги? Беззлобный он, - укорила братьев тетка.
Бумаги Наум Ильич так составил - не подкопаешься.
Пришлось сыновьям уезжать. А потом письмо пришло от Ивана. В гости он их звал. С детьми.
- Пакость задумал какую-то! Но поехали, поглядим, что у наследничка на уме! - резюмировал Геннадий.
Приехали они с детьми, сыновьями погодками, Костиком и Леней на неделю. А остались на месяц. Много времени Иван с ними проводил. Разговаривал. Гуляли все вместе. И говорил Иван тоже много, что непохоже на него было совсем. Только что, так и осталось тайной.
А потом он тоже бумаги оформил. На Костика и Леню. Отказался от всего в пользу родных внуков Наума Ильича. Из села уехал. Куда? Никто не знал.
Каждое лето теперь приезжают Геннадий и Виталий. Сами на себя не похожи. Все к отцу ходят. Там тихо. Ягодки на холмике растут, цветов полно каких-то диковинных, разноцветных. Сидят да плачут. Мужики здоровые, а плачут. При жизни было некогда. Да и неохота. А теперь поняли. Только вот поздно. Живых надо любить. И обнимать.
Впрочем, тетя Лида уверена - все видит оттуда, с небес Наум Ильич. И рад, что дети хотя бы сейчас к нему повернулись. Благодаря Ивану.
- Пап... Нам не надо бы ничего. Ни денег, ни того, что ты оставил. Что ж мы вот так. Папа, - ругают себя Виталий и Геннадий.
Сейчас они Ваню ищут. Везде. Чтобы последнюю волю отца исполнить. И жить всем вместе, в мире и согласии, как он и хотел.
© Copyright: Татьяна Пахоменко, 2021
Свидетельство о публикации №221092701368
